До последнего - Майк Шэкл

к воротам с бомбой в руке. Сердце колотилось, бешено гоня по венам кровь при ее броске через безжизненную землю. Только Боги знали, что она делала — она, конечно, понятия не имела. Только что она пряталась в траншее, наблюдая, как убивают этого бедолагу из Мейгора, и думала, что все кончено, а потом схватила бомбу и пустилась в путь.

Несомненно, мейгорец напомнил ей Дрена, у него были такие же глаза и улыбка, которые умели разбивать сердца. Самоубийственный бег был именно тем, что сделал бы Дрен, — что он и сделал, — так что наблюдать за смертью этого парня было все равно, что наблюдать за тем, как Дрен умирает, снова и снова. Не то чтобы она на самом деле видела, как умирает Дрен. Разве что во сне.

Так что, возможно, именно поэтому она это сделала — ради Дрена. Но она также знала, что им всем пиздец, если ворота не упадут. Никто не уйдет из этой заварушки. Так что, возможно, именно поэтому. Может быть, она просто была глупой.

Казалась, она уже бежит целую вечность. Должна ли она бежать зигзагами? Чтобы Избранным было сложно угадать, куда она собирается бежать? Или это ее замедлит? Лучше быть быстрой. Слишком быстрой для них? Они вообще стреляют в нее этими гребаными зарядами?

Мысли проносились в ее голове так же быстро, как легкие втягивали и выдыхали воздух, обжигая горло. Шар, казалось, тоже менял форму в ее руке, становясь все больше и более скользким. Скорее всего, она уронит эту чертову штуку за мгновение до того, как Избранный ее убьет.

Никакой славы для Эндж. Только большая кровавая дыра и кучка пепла за то, что она была такой глупой.

Что она делала?

Надо было пойти с Гаро. Остаться с ним в безопасности.

Она услышала треск. И сразу поняла, что это было. Она свернула вправо за мгновение до того, как земля взорвалась слева от нее — там, где она должна была быть. Чертовски повезло.

Еще один треск. Она свернула влево, чуть не споткнувшись при этом, и земля взорвалась справа от нее. Два раза повезло, третий?..

Она продолжала бежать, ее рот был полон дыма и пыли, голова опущена, неслась прямо, напуганная так сильно, как никогда в жизни, пытаясь развить скорость, с которой, она была уверена, она никогда не могла бежать.

Раздались новые трески. Еще взрывы. Один из них подбросил ее в воздух и швырнул на землю с такой силой, что она прикусила язык и забыла, как дышать. Шар тоже вылетел из ее глупой, скользкой от пота руки. Она смотрела, как он подпрыгивает, пока лежала на земле, и продолжила смотреть, когда заставила себя подняться и каким-то образом снова побежала.

Эндж показалось, что она услышала подбадривающие крики позади себя. Услышала свое имя. Вероятно, Венна проклинала ее. И не без оснований.

Она схватила бомбу, радуясь, что не порезалась, когда споткнулась и упала, едва не взорвав себя. Это была бы ее гребаная удача, если бы она взорвалась почти у ворот.

Но так ли она близко? Она, конечно, ближе, но трудно было сказать, насколько близко, когда этот гребаный мир взорвался вокруг нее.

Достаточно близко, чтобы бросить эту чертову штуку? Что, если она попробует и промахнется? Она не могла подвести всех, не могла погибнуть напрасно.

Дрен погиб не напрасно.

Еще один взрыв, и еще, и еще, и еще.

Как, черт возьми, она все еще была жива? Она уже сто раз должна была умереть.

Эндж снова упала, ударилась головой о камень и увидела звезды сквозь дым. Однако бомба все еще была у нее. Это было уже что-то. Она крепко прижимала ее к груди, как младенца. Вся ее злая магия, вероятно, просачивалась в нее, как и в Дрена, и убьет ее завтра, если Избранные не убьют ее сегодня.

Она вскочила и побежала, при каждом шаге ее ноги пронзала боль. Возможно, она больше хромала, чем бежала.

Ворота были уже близко. Еще несколько ярдов, и она, черт возьми, сможет до них дотронуться.

Достаточно близко, чтобы бросить эту чертову штуку. Оставалось только привести ее в действие. Для этого нужна была кровь. К счастью, у нее ее было много. По крайней мере, рот был полон крови с того места, где она прокусила язык. Она опустилась на колени и выплюнула все до капли на черный шар.

Он сразу же загорелся, закружился в безумном вихре, и все его зло начало действовать. Смерть в шаре.

Эндж бросила его в ворота, наблюдая, как он отскочил от дерева и упал на землю в футе от них.

Достаточно близко. Достаточно близко, чтобы ее убить.

Блядь.

100

Венна

Айсаир

— Беги, Эндж, беги! — кричала Венна, наблюдая, как девушка бежит сквозь шквал взрывов. В ее руке была бомба.

Один шар остался лежать на земле у ног Венны. Она подняла его и положила в сумку, висевшую у нее на бедре. Она не знала почему, кроме старой поговорки Шулка о том, что лучше иметь оружие и не нуждаться в нем, чем нуждаться в оружии и не иметь его.

— Она умрет, — сказал Тавис, глядя широко раскрытыми глазами на бегущую девушку.

— Нет, не умрет, — возразила Ника.

— Беги! — Крик был подхвачен всей линией в траншее, все они наблюдали за происходящим.

Венна затаила дыхание, когда Эндж была достаточно близко, чтобы бросить бомбу, но девушка просто продолжала бежать.

— Что она делает? — спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Почему она не бросает эту чертову штуку?

— Бросай! — крикнул Тавис.

Затем они потеряли ее из виду, так как вокруг клубились дым и грязь, а Избранные продолжали обстреливать открытую местность. Эндж, должно быть, мертва. Она никак не могла выжить под этим обстрелом. Там был...

— Она у ворот! — крикнул Тавис, когда дым рассеялся. И она действительно была там. Она добралась до ворот. Каким-то чертовым чудом она добралась.

Они видели, как она бросила бомбу. Они все видели, как та попала в ворота. Они все видели, как Эндж нырнула в сторону.

Шар взорвался. Последовала вспышка света, грохот, снова повалил дым, полетели обломки и грязь.

Скорее всего, Эндж погибла вместе с ним.

Избранные по-прежнему обрушивали свои заряды на изуродованную землю возле стен.

— Ворота? Ворота открыты? — крикнула она Тавису.

Мужчина выглянул из-за края траншеи:

— Я ничего не вижу. Я...