Путь домой. Четыре близнеца - Наталья Щёголева

оцепенении наблюдал, как Жана снимали с колец, укладывали на пол лицом вниз, и как Пит, опустившись на колени, обрабатывал раны страдальца каким-то резко пахнущим снадобьем.

– Что он делает? – с трудом совладав с пересохшим горлом, наконец спросил Виктор у Фила.

– Оживляет мученика, – так же шёпотом ответил Фил, – Уж не знаю откуда Пит обладает такими знаниями, но он умеет делать особые чудесные снадобья, способные излечивать подобные раны за считанные дни, а то и часы. Жан быстро поправится. Очень быстро.

– Это уже не впервой, верно?

– Да, верно, – Фил был мрачен, – Жертвы герцога не умирают без его на то позволения. У них больше шансов сойти с ума от боли…

Теперь Виктор, осматривая спину брата, с огромным удивлением и радостью понял, что руками Пита и правда было совершено чудо. Раны Жана заметно затянулись, словно им было уже несколько дней срока: «Может быть, всё будет нет так трудно, как я ожидал!»

Что ж, за дело! Виктор проглотил шарик анга, вывернул свой камзол наизнанку, тем самым скрыв свою принадлежность к гвардии герцога, спрятал парик за пазуху, и, больше не теряя ни мгновения, принялся освобождать брата от сковывающих его пут. Лезвие ножа без труда справилось с верёвками, стягивающими колодки, с цепью же история оказалось много сложнее. Чтобы добраться до места на поясе, где крепилась цепь, пришлось повернуть Жана на бок, это причинило тому боль, и Жан застонал.

От этого стона брата броня Виктора вдруг дала трещину, ему даже на какое-то мгновение стало дурно, но он быстро справился с этой своей слабостью, перевёл дыхание, и тут ему на глаза попалось ведро с водой. Он зачерпнул её и смочил губы, лицо брата. Тот медленно приходил в себя.

– Пить… – едва слышно простонал Жан.

Но Виктор не решился давать брату пить эту мало ли где и когда налитую воду. К счастью, заботами Ламороу здесь оставался почти полный кувшин вина. Виктор быстро развёл воду вином и поднёс Жану этот напиток. Когда кружка коснулась губ страдальца, тот вдруг открыл глаза и начал пить сам. Глоток, второй… и вот уже Жан, ещё не отдавая себе отчёта в своих действиях, выхватил у Виктора чашку и залпом выпил всё её содержимое. Тотчас, не теряя ни секунды, Виктор сунул ему под нос флакончик с каким-то резко пахнущим зельем и так заставил Жана содрогнуться всем телом. Вот теперь его сознание почти полностью прояснилось.

– Повернись чуток, так… – Виктор, наконец, получил возможность осмотреть цепь, – О, чёрт побери! Как я забыл, что её заварили!!! Ладно, справимся и с этим…

И Виктор бросился придирчиво изучать орудия пыток. Несмотря на их многообразие, ничего похожего на кусачки не нашлось. Тогда пришлось заняться жаровней. Тем временем Жан осмотрелся, заметил разрезанные путы и уже понял, что его приковали к стене. При этом, поворачиваясь, он едва не взвыл от боли в спине. Всё случившееся с ним накануне воскресло в его памяти в один миг. Но что происходит теперь? У жаровни хлопочет человек с лицом…

– Виктор?!!

Виктор замер, прислушался к своим ощущениям, успела ли анга подействовать? Вернулся ли к нему его истинный облик? Возможно, да. Что ж, он решился, обернулся и печально улыбнулся брату:

– Да, я Виктор… но не тот, кто жил с вами в лесах Шероль всю прошлую неделю.

Жан нахмурился, тряхнул головой, тем заставляя сознание окончательно проясниться:

– Я уже пришёл в себя… Ты хочешь сказать, что Викторов… два?

– О, чёрт! – у Виктора не очень ладилось дело, – Видно это сама судьба даёт нам время, чтобы я всё тебе объяснил… Я Виктор, но видишь ты меня впервые. Человека, которого ты звал моим именем, в адрес которого вы с Марианной слали проклятья, зовут Антуаном. Да, это единственный из нас, выросший в родительском доме.

– Но во дворце Шероль с бароном был ты, верно?

– Да, я, – Виктор порадовался сметливости Жана, – Когда ночью ты с Геньи увёл девушек, я чуть с ума не сошёл от досады и потому решил вернуться к барону. От барона до герцога оказалось рукой подать. А тот уже пас Антуана, просто поехавшего от ревности. Горько признаться, но нас подменили… Так! Есть дело! – металлический прут стал быстро раскаляться.

– Антуан?! Антуан де Валеньи?! – Жан с трудом принимал услышанное, – Но мы с Анри в Грандоне ему жизнь спасли…

В ответ Виктор удивлённо повёл бровью, но тут же сообразил:

– Да, кажется, Генрих Рай что-то говорил об этом. Представь, и Антуан знал о вашем с Анри участии в той дуэли, он слышал ваш разговор, вот только задержать не смог, потому что был ранен в спину…

– Постой! Генрих Рай?! Учитель?! Он тоже здесь?! – Жан неосторожно рванулся, и это снова обожгло его жуткой болью.

– Тише, береги силы!!! Они нам сейчас ой как понадобятся.

– Ответь, учитель здесь?!

– Был. Он уехал в Фонтэнж за графом, нашим с тобой отцом, но…

– Что «но»?

– Готово! Держи цепь. Здесь… Верно. Сейчас, сейчас… Минуточку… Готово!

И Виктор с облегчением поставил прут к стене.

– Как она, свобода?

– Свобода ли? – и Жан усмехнулся, окинув комнату брезгливым взглядом, – Ты сумасшедший, явиться сюда!

– А как ещё было до тебя добраться? – в тон ему поинтересовался Виктор.

Что ж, Жан согласно кивнул и тут же вскинулся:

– Антуан выдавал себя за тебя… – ему припомнился весь разговор с Марианной, то, от чего он так старательно отмахивался, – Говоришь, Антуана ранили в Грандоне? В спину? Теперь ясно, откуда эта его рана… А ты Анну помнишь?

– Ещё бы! – усмехнулся Виктор и показал повыше запястья едва затянувшиеся рубцы от укусов. Да и сами его руки сильно отличались от рук Антуана, кожа грубая, мозолистая, кисти обрамляли глубокие шрамы, словно браслеты. Жан кивнул. Всё сходилось.

– А Марианна! Герцог…

–… ей уже не страшен, – теперь Виктор присел рядом с Жаном, – У нас мало времени. Так что в двух словах. Её выкрал Эжен, это четвёртый из нас. Да, да, мы все здесь! Запоминай! Заборная шесть. Это недалеко отсюда. Если смотреть от главного крыльца дома Рельгро, в котором мы сейчас находимся, сначала три квартала по улице направо, потом по диагонали через маленькую площадь-перекресток, ещё квартал прямо, потом один направо и два налево. Дом с вывеской «Бефо». В нём на окнах наличники с изображением птиц. Найдёшь?

– Да, думаю, найду…

– Там тебя ждёт Марианна. Вот ключ. Может быть, придётся выбираться порознь.

Жан вздохнул с огромным облегчением.

– А у тебя есть второй? – спросил он, пряча ключ.

Виктор показал изогнутые гвозди:

– Я любую дверь открою. Ты сможешь встать? Идти?

Жан попытался встать, Виктор помог ему. Справившись с сильным головокружением, Жан улыбнулся, кивнул:

– Смогу.

Но Виктору в этом ещё мало верилось, он с сомнением оглядел брата с ног до головы:

– Правда? Впрочем, зачем я спрашиваю? Будто есть выбор.