Локи. Дилогия - Василий Горъ

в город, ушла в народ только вчера вечером, значит, собрать группу, способную справиться сразу с тремя «Хищниками», да еще и битком набитыми «Сполохами», не успеют даже наши «ослики». Далее, в каждом флаере, кроме очень хорошего пилота, есть как минимум по одному отличному стрелку. Ну, и ты славишься своей расчетливостью, а значит, не вывезешь нас за пределы Новомосковска.

С последним утверждением она не угадала, но я не стал заострять на этом внимание – провел кортеж над еще пятью «контрольными точками», разогнал по безлимитке, ведущей в сторону города с романтическим названием Белая Акация, а затем увел в пологое снижение по ничем не примечательному коридору замедления и почти сразу же услышал «жуткую угрозу» Белкиной:

- Ярик, если ты свернешь еще куда-нибудь, я тебя возненавижу!

- Ого! Куда это мы подлетаем?! – почувствовав в голосе подруги предвкушение, заинтересовалась Романова, приподнялась на локте, посмотрела на передний обзорный экран и не удержалась от восторженного выдоха: - Да ладно?!

- Не «да ладно», а «Лента»! – сварливо уточнил я, стоически пережил легкий удар кулаком в печень и раскололся. В смысле, озвучил свои планы на ближайшие час-полтора: - Раннее утро понедельника. Основной народ либо на работе, либо спит. Четвертый по сложности комплекс гоночных воздушных трасс на планете еще пустует. А Татьяна Константиновна с детства мечтала о гонках.

- Не может быть… - ошарашено выдохнула Белкина.

- Может! – хором ответили все девчонки без исключения и жизнерадостно рассмеялись…

…Повеселиться, гоняя на умопомрачительно мощной машине по самым настоящим гоночным трассам, жаждали все. Поэтому развлекались по очереди. То есть, пока один «Хищник» отжигал по полной программе, два других прикрывали его сверху. Причем прикрывали без дураков, захватывая системами целеуказания каждый флаер, приближающийся к комплексу, отрывающийся от стоянки для личного транспорта или вылетающий из личных боксов спортсменов. Впрочем, праздной публики в этот час на комплексе не было от слова «совсем», а профессиональные спортсмены прекрасно знали, что такое тренировочный процесс, и не вмешивались в наши развлечения.

Кстати, любовь к быстрым полетам внезапно обнаружилась абсолютно у всех моих спутниц. В комплекте с адреналиновой зависимостью и очень звонкими голосами: если по трассе носился флаер под управлением Белкиной, то все остальные глохли от радостных воплей Забавы; мой – Романовой и Федосеевой, Ульяны – сестер Шереметевых. Так что уже через полчаса после начала веселья я приглушил громкость конференцсвязи, через час понял, что все равно оглохну, а через полтора махнул рукой на последствия. Правда, расслабляться все равно не расслаблялся – контролировал окружающее пространство и цвет лица супруг Императора, не позволял Телепневой и Белкиной пойти на поводу у «напарниц» и окончательно сойти с ума от счастья, следил за временем и появлением броней на сайте заведения. Поэтому системно демонстрировал самые худшие результаты практически по всем параметрам, отслеживаемым автоматической системой контроля трассы. Но нисколько не расстраивался, ведь добился главного – вышиб из сознания Императрицы и ее подруги мысли о сыновьях хотя бы на время.

Последнюю «точку» в полетах поставил без четверти десять, разрешив Татьяне Константиновне и Ульяне погонять и подурачиться на пару. «Гонщицы» радостно взвизгнули, спикировали в стартовую зону и… действительно отожгли, выжав из «Хищников» все, на что они были способны, и пройдя трассу предпоследнего уровня сложности со временем, которое сделало бы честь куда более легким спортивным машинам! С чего я это взял? С того, что сразу после их финиша со мной связался дежурный оператор АСКТ, учтиво поздоровался, сообщил, что мы, «Сполохи», только что поставили новый рекорд трассы для машин весом больше двадцати тонн, и попросил разрешения использовать запись этой гонки в рекламных целях.

Прочитав все сообщения, прилетевшие в личку, я заявил, что не против. С условием, что после монтажа ролика его копию отправят нам на согласование. Потом похвалил трассу, попрощался с заулыбавшимся парнем, прервал связь, собрал все «Хищники» в один ордер и повел их в сторону дома. На этот раз по прямой. Чтобы добраться до него еще до того, как схлынет адреналин, и супруг Императора снова придавит воспоминаниями.

Успел. Почти – пока мы пролетели над КПП, они еще вспоминали самые отвязные моменты веселья, а буквально через пару минут, когда транспортная плита потащила мою «Жуть» в ангар, из взгляда Романовой пропали последние смешинки, и она, жестом попросив на время заблокировать конференцсвязь, порядком озадачила:

- Ты выполнил самую безумную мечту Татьяны, и теперь она на седьмом небе от счастья. А чем планируешь порадовать меня?

- Боем. Без каких-либо правил с вашей стороны… - выдал я единственный более-менее интересный ей вариант.

- А ты знаешь толк в извращениях! – явно припомнив анекдот с длиннющей бородой, хохотнула она и уточнила формат: - Отправляешь девчонок к бассейну или куда-нибудь еще, чтобы не отвлекали сочувствием. Напрочь отключаешь условности, стеснение и гуманизм. Работаешь на пределе моих возможностей. И гоняешь до тех пор, пока я не отключусь от усталости. Договорились?

Я утвердительно кивнул. А минут через десять-двенадцать, встретив Анну Николаевну на выходе из ее раздевалки, основательно напрягся, сообразив, почему эта женщина употребила слова «условность», «стеснение» и «гуманизм». Защиты на ней не оказалось. Вообще! Мало того, судя по колыханиям груди, под курткой-самбовкой прятался либо обычный мягкий лифчик, либо не очень плотный спортивный топ!

Видимо, мои мысли как-то отразились в глазах, ибо Императрица подошла ко мне вплотную, встала на цыпочки и уставилась в глаза:

- Я хочу выплеснуть ярость в настоящем бою. А бой, в котором не чувствуешь боли, это балет. В общем, доведи меня до предела и заставь через него перешагнуть!

Дожидаться ответа она сочла бессмысленным – атаковала «двойкой» в переносицу и горло, всадила акцентированный удар в ту точку, в которой за миг до этого находилось мое левое колено, показала намерение проломить височную кость, попробовала подсечь и зарычала:

- Локи, не ласкай, а блокируй!!!

Я тут же принял круговой удар голенью, направленный точно в одиннадцатое ребро, на жесткий блок, и остановил колено встречным ударом кулака в живот. А когда увидел вспышку злой радости в глазах Императрицы, воткнул правый подъем во внутреннюю поверхность ее бедра и отправил левый кулак в челюсть.

Удары в треть моей силы словно добавили ей сил – уйдя от последней атаки великолепным нырком со смещением в сторону, Анна Николаевна взорвалась очень быстрой и очень жесткой связкой, которую на наших тренировках ни разу не применяла. Я дал ей возможность достать селезенку, провалил в следующем ударе и, поймав на