Ночь Сварога - Suncharion

Хозяин леса, Леший, порой не отличается от людей, но чаще всего он бывает одет в звериную шкуру. Леший был наделен отрицательными качествами: левая сторона запахнута на правую, левый лапоть падает на правую ногу, мог быть одноглазым или кривым на левый глаз, хромой на левую ногу. Понятно, что Лешего такими отрицательными качествами могли наградить только христиане.

Язычники воспринимали лес как Живое Существо. Таинственный, дремучий лес, настороженно обступающий тебя со всех сторон, и сейчас наиболее будит наше воображение. Входишь в сказочный лесной мир, полный прелести и очарования, – и воздух, травы, деревья, запахи и звуки – все это превращается в огромное Единое. Буквально всей своей кожей и всем нутром отчетливо чувствуешь, какой гармонией, какой жизнеутверждающей силой наполнены чертоги вокруг тебя. Эта гармония и эта сила, что так реально ощутимы, и есть тот самый Дух Леса, которому поклонялись наши праотцы.

Лес обладает неким единым сознанием, слагаемым из сознаний и чувствований всех его обитателей. Не отдельные растения и животные, а их совокупное и слаженное взаимодействие даст представление о том, что такое Жизнь Леса. Различные организмы, как клеточки тела, пульсируют в едином биоритме.

Зимой Лешие в лесах притихали. Там активничали калинники: Морозко и Трескунец. Идя в лес, человек всегда был настороже. Но с другой стороны, он мог рассчитывать на помощь Леса. Поэтому он старался понравиться Лесу. А это значило: не вредить лесу, не убивать зверей для развлечения, не ломать зря деревьев и кустов, не засорять лес, даже без нужды громко не кричать, не нарушать ритм Природы. Так язычество воспитывало в человеке правильное и бережное отношение к окружающему его миру. Охотник обязан был попросить прощения у леса за убитое для пропитания животное.

Тёмный сумеречный лес подвергает “царя Природы” в неподдельный страх, даже когда нет никакой опасности. Это неуютное чувство, что там “кто-то есть”: за каждым деревом, под каждым пнем. А ведь когда-то, дух леса был доброжелателен к юному человечеству. Но “человек разумный” разорвал узы, связующие его с Природой. И не только исключил себя из общества живых существ, но и стал их врагом и прямой опасностью. И потому – страшное одиночество человека, оказавшегося в лесу, даже в родном лесу. И вокруг него полное безмолвие: неприязненные настороженные деревья, звери и птицы. И оттого нападает на изгоя панический страх во владениях великого Пана-Лешего!

На северном берегу озера Верхнего огромные пространства – более ста тысяч квадратных километров – покрыты лесными массивами, в которых ежегодно теряются в среднем сто человек. Жертвами сурового края становятся в основном охотники и рыболовы, но в их число попадают моряки и пилоты, потерпевшие аварию. В интервью газете "Toronto Sun" Мак-Николсон, член местной поисковой команды спасателей, состоящей из 250 добровольцев, заявил: "Возникает нечто вроде клаустрофобии. Густые дебри обступают со всех сторон. Люди впадают в отчаяние и в панике бросаются куда глаза глядят, продираются через заросли, бегут до изнеможения. Помню, однажды нам пришлось одеть на одного несчастного смирительную рубашку. Он выбежал навстречу поисковой команде, но, казалось, не видел нас. Пришлось сбить его с ног и дружно навалиться – с трудом справились".

Леший в народном сознании так и не слился с обликом какого-нибудь демона, хотя церковь очень старалась. Исследователи устного народного творчества северных славян обращают внимание на то, что в сказках и преданиях крестьянину часто помогают лешие, черти и другая нечисть, противостоящая церкви, попу и попадье. Здесь пусть слабый, но отголосок народного мировоззрения: протест и неприятие христианства.

ВОДЯНОЙ. Если Леший – хозяин леса, то Водяной – хозяин рек, озер и ручьев. Особой силой наделялись родниковые Водяные. Ведь родники, по преданиям, возникли от удара молнии Перуна-Громовержца. Такие ключи назывались "гремячими", и это сохранилось в названии многих источников. Вода была для славянских язычников исконно доброй, дружественной стихией. Но, как и все стихии требовала уважения. Могла ведь и утопить, погубить ни за что. Могла смыть деревню, поставленную "без спросу" у Водяного.

РУСАЛКА-БЕРЕГИНЯ. Изначально Русалки – родовые хранители, берегини русов, на что указывает само их имя от глагола “БЕРЕЧЬ”. Русалки-Берегини оберегали сородичей – Род русичей. Их чтили в образе священного дерева – Русской Берёзки. Берёза отождествляется только с Русью. Слово "Русалка" происходит от прилагательного "русая", то есть светловолосая.

Костомаров в "славянской мифологии" приводит народное название Русалок: "Краса – русая коса". Фаминцын в "Божествах древних славян" называет Русалку "светлой, златовласой, русовласой богиней". Сахаров в "сказаниях русского народа" сообщает предания о "русалках-девицах с русыми волосами". Афанасьев передает древнее воззрение на Русалку, как на "бледнолицую красавицу с русыми косами".

С какой стати название русалок должно происходить от санскритского rasa – жидкость, влага, вода? Или от кельтского rus, ros – озеро, пруд, или от латнского ros – роса? Теперь же русалку недалекие историки и мифологи производят от латинского корня "рос" и античных розалий. Они уподобляются тем недоумкам, выводящим Лелю от иудейского "аллилуя", а ИеРУСалим – от русов (или русов – от Иерусалима). А какое отношение к нашим русалкам имеет "римский праздник весенних поминок” dies rosae rosalia? Да никакого.

Своё чувственное, одушевленное воплощение наши Феи-Покровительницы обрели в поэтическом образе Русалок, впитавшем в себя народное восхищение. Русы вложили в этот образ особо чтимое, родственное значение, придали ему обаяние и дивную прелесть, наделили любовью и обожанием, прозвучавшим в древних и загадочных обрядовых песнопениях и заклинаниях.

Природа едина, но она многомерна. Нет непереходимой границы между различными уровнями её материальности. Русалки – медиумические существа, живущие в обоих мирах. Они посредницы между Явью и Навью, между нашим миром и страной Пращуров. Страна эта не на небесах и не под землей. Она здесь. И мы безсознательной частью своего естества живем в ней, сами того не замечая. Русалки – ясновидящие проводницы душ сородичей-русов туда и обратно (в этом они схожи с валькириями).

Понятно, что христиане сделали все, чтобы очернить столь дорогой народному сердцу образ Русалок, прервать волшебную связь поколений и осиротить русичей, лишив их незримого покровительства. Девы, несущие берегущие жизнь, были дьяволизированы и превращены в свою полную противоположность – в пагубную, зловещую нежить, которая только и думает, как бы кого утопить в воде или наслать болезни.

Русалок не смогли "запретить" попы, не смогли обезчестить и кабинетные сухари-ученые и составители увесистых мифологических словарей с красивыми обложками, но с тупым содержанием, высокомерно объявившие их "персонажами низшей славянской мифологии".

В то время как образы древних богов давно стерлись в народной памяти, а если и сохранились, то под именами иудохристианских "святых", то образы "низшей мифологии", ближе связанные с Природой и со всем бытом, сохранились почти целиком в древнейшем виде. Оно и понятно. Ведь в повседневной жизни человек был связан с ними гораздо больше, чем с "высшими" богами.

Так называемые "боги" – великие господа и податели благ – есть культ позднейший, раболепный, жреческий, и потому невозможно восстановить древние представления о Дажьбоге, Стрибоге, Семаргле. Да и надо ли? Маловато от них толку. Узаконенные князем Владимиром в 980 году на восемь лет языческие боги не были запечетлены в глубинах народной памяти и не получили никакого отражения в сказаниях и песнях. Но зато сохранились самые живые народные представления о различных соседствующих с человеком природных духах лесных, полевых, водяных. А в наших сказках, в древнейшем виде устного творчества никаких богов нет и в помине. Там действуют волшебные силы Природы.

Нет никаких воспоминаний об обрядах и празднествах в честь Семаргла и, скажем, Деваны (церковь с ними даже не боролась). Однако жестоко преследовавшиеся русалии дожили до начала XX века. Кое-где сохранился ещё обычай "проводов русалок", хотя понятие о значении обряда было уже утеряно.

Они – всегда рядом, в скользящей неуловимости своих воплощений: Домовой – в доме, Леший – в роще за околицей. Водяной – в пруду под горой. Луговик – на лугу, перед опушкой леса. Русалки – возле ручья. Язычники были убеждены в повсеместной населенности Природы сонмами различных духов. Именно их природная, а не воображаемая сущность и является причиной столь стойких убеждений.