Алая аура протопарторга. Абсолютно правдивые истории о кудесниках, магах и нечисти самой разнообразной - Евгений Юрьевич Лукин

Как и предвидела Дина Григорьевна, ни в полчаса, ни даже в сорок пять минут оратор не уложился. Звонок прервал его на полуслове. К счастью, вопросов почти не было – получив разрешение идти на перемену, притомившийся, чтобы не сказать – одуревший, выводок ринулся к дверям. В помещении остались только Лада и двое дежурных.

– Ну и почему пёсики такие сердитые? – осведомился порядком измочаленный Ратмир, возлагая руку на капризно дёрнувшееся плечико дочери.

– Конечно! – разобиженно буркнула она. – Со всеми – как со взрослыми, а дома со мной – как с маленькой…

Фыркнула и припустила со всех ног за остальными. Да. Постаралась Регина. Как говорят собаководы: в себя потомство отпечатала.

– Большое вам спасибо, Ратмир Петрович, – сердечно поблагодарила бонна. – Было очень, оч-чень интересно. Всё-таки одно дело, когда рассказывает преподаватель, и совсем другое, когда специалист… А что, Карл Маркс действительно недолюбливал собак?

– Пёс его знает… – рассеянно отвечал бронзовый призёр. – Наверное…

* * *

Городским транспортом Ратмир предпочитал не пользоваться. Окраины его не интересовали, а до любого объекта в центре проще добраться на своих двоих. Тем более что после публичного выступления он чувствовал себя усталым как собака. Пешая прогулка и сто пятьдесят граммов хорошего коньяка в подвальчике Адмирала были ему теперь просто необходимы.

До конца рабочего дня оставалось ещё прилично. В сводчатом каменном зале находился всего один посетитель, при виде которого у Ратмира шевельнулась шкура на загривке. Рыжий Джерри. Надо полагать, упросил хозяев сдвинуть ему время обеденного перерыва на пару-тройку часов. Что ж, мудро… При появлении коллеги ублюдок уткнулся в тарелку и, не поднимая глаз, торопливо заработал вилкой. Разумеется, не поздоровавшись, вошедший миновал рыжее ничтожество и, отойдя как можно дальше, обосновался за столиком в каменной нише.

Заказ делал неторопливо, обстоятельно. Отпустив официанта, окинул рассеянным взглядом обеденный зал и с удовлетворением отметил, что понятливый Джерри не стал искушать судьбу – убрался восвояси. «Собакою потёк, собацки и пропадёт…» Откуда бы это? Кажется, из наказа о Курбском…

Далее Ратмир впал в оцепенелую задумчивость, из которой его не смогло вывести даже возникновение перед ним коньяка и закуски.

«Собственно, что меня смущает? – хмуро мыслил он, разглядывая рюмку. – Тимур на моём месте не колебался бы ни секунды. Рогдай – тоже…»

Пригубил, задумался вновь. Затем высвободил из тесного бокового кармана тугой бумажник, положил на колени. Над хитрыми агрегатами, венчающими стойку, виднелась лишь макушка бармена. Официанта вообще не наблюдалось. А первый посетитель должен был, по расчётам Ратмира, заглянуть сюда через полчаса, не раньше.

Увы, расчёты оказались ошибочными. Уже пару минут спустя обслуга за стойкой подала признаки жизни – и под каменные своды зала по широким деревянным ступеням торопливой побежкой скатился взъерошенный маленький Боб. Косматые бровки вздёрнуты выше обычного, в руке, как всегда, свежая пресса. Изделие из натуральной кожи со всем его неисследованным содержимым пришлось снова отправить в карман. Очень вовремя, поскольку Боб уже углядел Ратмира и устремился прямиком к нему. Шлёпнул газеты о столешницу, сам же упал на табурет.

– Опять Америка нашкодила? – сочувственно осведомился Ратмир.

Боб лишь отмахнулся с досадой.

– Ты тоже считаешь, что я вёл себя по-человечески? – с места кинулся он в атаку.

– Когда? – опешил Ратмир.

– Утром. На площадке.

Сегодня утром? Да-да, сегодня утром… Когда терьерчик гонял безответного беднягу-ризеншнауцера и в итоге нарвался на лютого боксёра. Сбеситься можно! Такое чувство, будто несчастливая прогулка со Львом Львовичем приключилась как минимум недели полторы назад…

Надо полагать, на лице Ратмира отразилось столь сильное удивление, что Боб посчитал это ответом.

– Так вот ты это Тамерлану скажи! – завопил он. – Два дня, как с гор слез, а туда же! Что он вообще понимает в скотчтерьерах? Нэнатурално… – весьма похоже скопировал он недовольное ворчание Тимура.

Ага. Видимо, в отсутствие Ратмира между приятелями состоялся жаркий спор на узкоспециальные темы.

– Ну! Чего молчишь?

– Да как тебе сказать… – замялся бронзовый медалист. Более всего на свете он ненавидел два занятия: врать в глаза и говорить в глаза правду. – С одной стороны, тебя, конечно, куда-то в гротеск занесло… А с другой… Гротеск, он ведь тоже, знаешь, имеет право на существование… – Тут Ратмир вспомнил о своём намерении попросить на пару часов ключи от холостяцкой квартиры Боба и, мигом избавившись от комплексов, с бесстыдной искренностью вскинул глаза на разобиженного терьерчика. – Да не слушай ты Тимура! – вскричал он. – Пёс, не спорю, хороший, но… Овчар. Кавказец. Он же не притворяется. Он же в самом деле полагает, что все породы обязаны вести себя одинаково. А скотчтерьер – это врождённая неугомонность, это…

Ратмир говорил долго и убедительно. Боб слушал, заворожённо уставив на единомышленника увлажнившиеся вишенки глаз. Когда речь зашла о ключах, отдал без ропота.

Публика собиралась быстро. Возникли в середине зала обесцвеченные кудряшки Мадлен и пепельная гривка Артамона Аполлоновича. Спустился по лестнице слегка перекормленный Макс со своим дружком Борманом. Потом показался Тимур. Углядев в нише обоих приятелей, подошёл. Молча обменялись рукопожатием, после чего угрюмый горец извлёк из наплечной сумки и установил на столе ноутбук. Достал витой проводок со штекерами, оглядел стены в поисках гнезда.

– Телевизор смотреть будешь? – полюбопытствовал Ратмир.

– Брат выступает, – важно пояснил Тимур. – В Капитолии.

– Депутат? – жадно спросил Боб, мигом позабыв о мелких разногласиях.

– Депутат.

– От Гильдии?

– Зачем от Гильдии? От национальных меньшинств…

Тимур подсоединил устройство, включил, поколдовал с программой. На экранчике соткался разобиженный морщинистый субъект, тычущий себя кулаком в грудь.

– Я же с хвостом, с хвостом родился! – восклицал он. – Да если бы не родители, мне бы сейчас цены не было! Под корешок купировали! Загубили карьеру…

– Не то, – хмуро сообщил Тимур, переходя на следующий канал.

– Хватит собачиться! – ещё более пронзительно взвизгнуло в крохотном динамике. – Сейчас, когда блок «Единая свора» уступает по численности одним лишь либералам…

– То, – удовлетворённо известил Тимур. Временно уменьшил громкость, взглянул на часы. – Чего на обед не приходил?

– Отгул у меня… – уклончиво отозвался Ратмир.

Он ещё не решил, стоит ли рассказывать о сегодняшних приключениях прямо сейчас. Так и так завтра обо всём узнают. Из газет.

– Родственник тебя искал, – изронил кавказец. – Артур зовут.

– Где искал?

– Здесь искал.

Этого ещё не хватало! Обычно дядя Артур «Собачью радость» своими посещениями не жаловал, предпочитая питаться из экономии в людских забегаловках.

– Слушай, зачем твой родственник так много водки пьёт? – сокрушённо качая кудлатой башкой, спросил Тимур.

– Цепной он, – с неловкостью ответил Ратмир. – Их же там почти не проверяют…

Но тут коллега вновь