Литконкурс Тенета-98 - Автор неизвестен

И с каждым днем познавших Мир становится меньше, но все больше сила их, и больше становится тех, кто стремится открыть Мри в себе. Быть может это — лишь надежда или самоутешение, но так хочется верить… Не придаваясь гордыне.

Ты хочешь спросить?

— Нет, Хозяин, я хочу понять, а это требует времени.

+++Само-мнение.+++

Я — стекольщик сознания.

Проснувшись сегодня утром, Раб решил, что ему пора прогуляться, и выйдя в окно, отправился вверх по солнечному лучу. Где-то на уровне облаков, он увидел старого дятла. Тот уверенно колотил клювом неподатливую грозовую тучу, и был чем-то жутко доволен.

— Привет, Раб!

— Привет, Дятел! Все стучишь-долбишь?

— А чего еще делать-то?

— Холодновато тут у вас наверху…

— Вот я и долблю, чтоб согреться.

— Ну и как, хоть кого-нибудь выдолбил?

— Спрашиваешь! Такого знатного червячка-грозовичка, что наверное неделю еще сыт буду.

— Так чего ж, все долбишь?

— Как чего? Я ж те говорю — греюсь!

— Ну ладно, пойду я дальше. Счастливо!

— Бывай!

Дальше идти стало совсем уже холодно, и Раба так и подмывало вернуться, но он упорно пер вверх, словно от этого зависело нечто.

Только в своей наивности, вы можете полагать, что во всем этом присутствует хоть некоторая доля логики или здравого смысла. Вы даже представить себе не можете, насколько все это Бессмысленно, и от того еще более интригующе.

Сидя на мягком облаке, Раб старался расслабится — он взбил облако таким образом, чтобы оно защищало его от ветра, и сейчас сидел и грелся на солнышке, колючими иголочками тревожащем кожу.

— Здравствуй, Раб, — сказал Хозяин, проступая на пушистой поверхности.

— Здравствуй.

— Ты таки затащил меня в облака, так давай уж побеседуем здесь, под колючим солнышком.

— Давай.

— Что с тобой? Покорность раба вызывает справедливые опасения…

— Ничего, Хозяин, просто я устал.

— Ты никак не хочешь выучить урок, ведь сколько раз мы с тобой говорили, что самая большая ошибка — ожидание. Ожидать чего либо от других не только глупо, но и опасно. Я знаю, ты хочешь мне возразить, но послушай, ты ведь знаешь, что самую большую опасность для себя представляешь ты сам. Но не только для себя — ты рушишь все, своим страхом, своим желанием видеть в других то, чего в них нет (узнаешь Тварь?), ожидая… Да что я об этом говорю, ты ведь все это знаешь… Я хотел поговорить о другом.

— О чем?

— О ложной свободе и о зависимости.

— Ну-ну!

— … баранки гну! Ложная свобода — одно из самых губительных душевных состояний, и опасность его в том, что она подводит тебя вплотную к краю пропасти — к твоей Ничтожности. Ты не можешь оценить ты глубину потерь, на которую погружает тебя ощущение ложной свободы. Ложность заключена, в первую очередь, в физических проявлениях — пойду куда хочу, плевал я на свои обещания, сплю с кем хочу, я никому ничего не должен, да пошли вы все! и так далее. Второе проявление ложности — безразличие. Если тебе безразлично, что происходит с людьми, окружающими тебя, если ты зациклен на своем внутреннем мире — твоя свобода — Ложь. Не думай, что твоя приверженность к одним и тем же мыслям — признак благородства или Истинности — это признак твоей ничтожности, так же как и безразличие.

Пойми одну вещь, что ни самоотречение, ни безразличие не облагораживают, не возвышают, а лишь втаптывают в грязь твою сущность, разрушая иллюзию Самозавершенности. Да, ты был прав не о ложной свободе, хотел я говорить с тобой, но о свободе истинной. Взгляни на себя, Раб! Кто ты? Агнец божий? И кто твой Хозяин? Пастырь?

Дерьмо это все, жижа. Но ты несвободен — всякое твое действие подвергается восьмикратной оценке или, принципиально, не оценивается вовсе. Это страшнейшая зависимость. Твоя полноценность — в тех ошибках, которые ты совершаешь следуя зову своего сердца — это всегда прекрасные ошибки и самое в них прекрасное — их невыверенность. Оглянись на пороге, беги туда, откуда уходишь, смейся, когда нужно заплакать, и ты почувствуешь ту свободу, которую не может передать ни одно объяснение.

Да и плевать в сущности на свободу — она никогда не заменит тебе полноценность зависимости. Ха, ты кажется забеспокоился Раб? Ты чувствуешь подвох?

Молодец! Хочешь поговорить о великолепии зависимости?

— Да Хозяин.

— Но что же столь робко? Давай, слушай! Нет ничего прекрасней зависимости — она окрыляет, и толкает на поступки столь же глупые как и свобода, но посмотри на их красоту… Что ты видишь? Да…

Не обращай внимания, ведь ты же счастлив в своем уничижении, как ты можешь говорить о чем-то еще?

Ха! Ты чувствуешь глубину собственной глупости? Кстати, ты не замечал похожести слов ГЛУбина и ГЛУпость? Нет? Ну и фиг с ним!

Ты обращаешь мое внимание на поступочки-свершеньица? Ну давай! Смотри: свободный — ты сделав шаг возвращаешься и припадаешь губами к порогу. Встаешь и уходишь — красиво, блин. В зависимости ты — целуешь порог и тихонько бьешься головой о ближайшую стенку — красота!

Что-то ты загрустил?

— Да нет, Хозяин, я просто задумался над истинностью твоих слов. Я думаю, что если ты прав, то не хочу я ни свободы, ни зависимости.

— А чего же ты хочешь? Третьего?

— Да…

— Не робей, но поверь — до свободы ты еще не дорос, а вот третье уже перешагнул.

— Что же?

— Ты не понял? БЕЗРАЗЛИЧИЕ!!! Свобода — Зависимость Безразличие!

— Как…

— А вот так — просто.

Утомленно опускалось солнце, и облако вдруг стало сырым и холодным.

— Ну что, пошли домой, Раб?

— Пошли, Хозяин.

+++Шаг в сторону.+++

Отчего-то мне сегодня хочется говорить о собственных чувствах, принижая значение окружающего мира. Прими мой урок, Хозяин, ибо мудрость его — глупость Шута, наконец-то познавшего боль Самоосознания.

Здесь не будет самоуничижающих штук и прочего дерьма, здесь будут только мысли, мысли дурака, добившегося вселенской Глупости. Я могу с уверенностью сказать вам, что именно в излишней мудрости, кроется наша собственная смехотворность.

Я хочу говорить не об этом. Я хочу говорить о себе.

В этом нет излишнего самомнения, я просто хочу показать вам то, что сами себе мы показать не только стесняемся, но и боимся. Слушай, Хозяин:

Наша собственная неопределенность не позволяет нам раскрыться перед самими собой, ведь посмотрите кругом — я не хочу никого обидеть, но ведь все мы, ВСЕ, ежедневно посвящаем изрядное количество времени копанию в себе. Если кто-то захочет меня упрекнуть в обобщении, я скажу, что ВСЕ — это не преувеличение, поскольку любой Человек, что-либо из себя представляющий, склонен к самокопанию.

Как таковая, склонность к самоанализу — прекрасная вещь, однако она имеет дурацкую тенденцию — перерастать в самопоедание. И здесь кроется множество ловушек: начиная от чувства вины, и заканчивая Lздоровым детским эгоизмом?. Самая большая опасность кроется в том, что никто из нас не желает думать о благе других — все наши поступки, включая те, что мы делаем якобы бескорыстно, направлены, исключительно, на ублажение ноющего Я. Все наши излияния ведут только к успокоению. О да! Мы только и мечтаем успокоится, достичь духовного равновесия… Ничтожества!

Скажи, где наше прекрасное самопожертвование? Где отречение ради…. Ради чего? Ради дешевых фраз?

Ну конечно! Как я мог забыть! Сегодня ведь все просто — мы делаем лишь то, что доставляет нам удовольствие. Зачем нам трудность истинности? Зачем беспокойство ответственности, если можно просто нежится в чужих чувствах по мере желания принимая или отталкивая их?

И какая ничтожность наших помыслов проступает, едва лишь мы пытаемся приоткрыть окошко в спальню собственной совести!

К едрене маме, какая совесть, какая любовь?!?! Мы все совокупляющиеся кролики и должны быть довольны собственной участью. Есть несогласные?

Вы думаете, что я, говоря все это, считаю себя лучше? О, нет, вы глубоко ошибаетесь! Я точно такой же — маленький пушистый кролик, и все что я могу желать — это морковку или потрахаться. Я точно так же неспособен нормально любить, как и вы все.

Какая любовь!

Да вы что? Где вы видели сегодня истинно красивые чувства? Ответь? И ты, Хозяин молчишь? Ну еще бы! Ты ведь тоже не знаешь ответа, потому, что мы сегодня — общество вырождающихся слабаков, неспособных нести ни груз Ответственности, ни груз Мудрости, ни груз Безумия.

О, как вдохновенно мы поем о свободе, и горько качая головой признаемся в ее отсутствии, не замечая, что все дело в нас, в отсутствии элементарной смелости, стремления… Да, на конец, просто желания положить ладонь на голову и не спрашивать разрешения.

У, вековая трусость не причиняй… Да мы сами запираем себя в клетке, и добровольно отдаемся всепоглощающей боли. Тони в ней, мой рассудок!