Дикарка для Хулигана - Настя Мирная

На том и расходимся. Северов хлопает дверью ванной, а я входной. У родителей ото всех вопросов отмахиваюсь и говорю только, что Егора не будет в городе, поэтому я поживу пару дней у них.

Мы два гордых идиота, которых уже отпустило, но оба продолжают показывать характер, не звонят и не пишут. Мы впервые ссоримся так сильно и расходимся в разные стороны. Это вторая ночь, которую я провожу без него. Мне ужасно холодно и хочется плакать, но я держусь изо всех сил, чтобы не разреветься. Вторая ночь без сна и без моего Хулигана сводит с ума.

Я должна просто объяснить ему всё спокойно. Признаться, почему не могу поехать на самом деле, пусть и знаю, что тогда он будет чувствовать себя виноватым за то, что забыл об этом. Он должен поехать на день рождения к брату. Но как же хочется отправиться с ним.

Утром первым делом хватаю телефон и звоню Горе. Соединение проходит на первом же гудке.

— Ты где? — выпаливаем одновременно.

— У родителей.

— Еду к Артёму.

Сердце падает вниз и перестаёт биться. Значит, он всё же уехал. Вот так просто взял и бросил меня. Мог приехать, мог позвонить. Мы могли бы спокойно поговорить. Возможно, даже поехали бы вместе после осмотра.

— Понятно. — выталкиваю безэмоционально, растирая увлажнившиеся глаза.

— Только трубку не бросай. — автоматной очередью останавливает меня, когда уже убираю телефон от уха. — Я попросил Никитоса привезти тебя сюда, если передумаешь.

— Почему сам не приехал? — пищу, подтягивая колени к груди.

— Когда ты утром так и не явилась, я сорвался, сел в машину и уехал. Только по пути начало отпускать. Извини, Котёнок. Правда. Ты права. Я — мудак.

— Не правда, Егор! Это я пустоголовая. Сама не знаю, как забыла предупредить про день рождения папы и… — прикусываю щёку, потому что понимаю, что если скажу правду, то он тут же развернёт машину и придет ко мне. — И опять взбеленилась на пустом месте.

— Оба хороши, Дикарка. — выдыхаем в одночасье и замолкаем, переваривая всё, что натворили. — Ты приедешь? — вкрадчиво спрашивает немного позже. — Я хочу познакомить тебя с братом. И я… Я скучаю по тебе, малышка.

Божечки… Как же я этого хочу. Может, всё же удастся перенести запись на пару дней? Поменять местами с другим пациентом? Обычно никто не заморачивается с этим, но если постараться, то можно чего-то добиться.

— Я тоже скучаю, Котя. — шепчу сквозь слёзы. — Очень скучаю. Ты простишь меня за всё, что наговорила?

— Ди… Дурочка… Ты приехала домой, ждала меня, а я ухуярился в синие сопли. И когда предлагал потрахаться… Ещё не протрезвел до конца. Ещё и гордыню врубил, не звонил. Всё ждал, что сама объявишься. Как долбоёб себя вёл. Я же знаю, что с твоим характером надеяться на это не стоит. — выбивает, коротко хохотнув, и я тоже улыбаюсь. — Да и вечером ты же сама позвонила. Я должен был просто приехать, но решил тебя позлить. Сам виноват.

— Не виноват, Егор. Я люблю тебя.

— Я тебя тоже. Так ты приедешь?

— Прости, но я должна быть у папы на юбилее. — выпаливаю тихо и закусываю губы.

— Тогда в другой раз, малышка. Время ещё будет.

— Позвони, как доберёшься.

— Конечно, позвоню.

Знаю, что своим отказом расстроила его, но иначе не могу ничего обещать, пока не буду уверена, что смогу воплотить задуманное.

Звоню в клинику и добрый час всеми правдами и неправдами вымаливаю записать меня на другой день. Добиться мне этого удаётся, только когда трубку берёт Игорь Валерьевич — мой хирург, который ставил меня на ноги после десятка операций. Он моя последняя надежда, чтобы быть рядом с любимым в такой важный для него момент. Перестаю юлить и придумывать причины.

— Поймите, мне очень важно быть в этот день в другом месте. Просто поменяйте местами с кем-нибудь. — уже натуральным образом на мольбу скатываюсь, хлюпая носом и тихо плача в трубку.

— Хорошо. У меня есть окно на четырнадцатое. Сможешь приехать?

— Конечно, Игорь Валерьевич! Спасибо! С меня торт, как вы любите.

— Балуешь ты меня, Дианка. — смеётся врач, знающий меня с детства.

Подскакиваю с кровати, бужу Никиту и прошу отвести меня в Питер.

— Вы с Горой меня заебали. — бурчит брат недовольно, растирая глаза. — Сейчас едем?

— Да. Прямо сейчас. — часто киваю, умоляюще заглядывая в его голубые глаза. — Пожалуйста, Никита.

Он обречённо вздыхает и поднимается.

— С тебя завтрак, кофе, заправка, энергосы и перекусы. С Горы гостиница.

— Согласна! На всё! Что тебе приготовить на завтрак?

— Гренки. Кофе крепкий.

— И мне тоже. — сипит Макс, заглядывая в комнату. Предотвращая мои возмущения, сразу ставит в известность. — С вами еду. Обратно я за рулём.

— Ура! — вскидываю руки вверх, складывая ладони перед лицом. — Спасибо! Вы лучшие, братишки!

Расцеловываю обоих в щёки и выбегаю.

— Нет, ты это видел? Что Егор с нашей братишкой сделал? — слышу голос Макса и их дружный смех.

Удивлена, но братья действительно быстро завтракают и собираются. Выезжаем всего через двадцать минут.

Примерно на четверти пути ловлю себя на том, что меня не накрывает паникой от езды с братом, хотя он и не переживает обо мне так, как Егор. Ещё немного позже отключаюсь. Две бессонные ночи дают о себе знать.

Просыпаюсь только на заправке, когда проезжаем уже большую часть дороги. Заскочив в туалет, умываюсь и приглаживаю влажной ладонью растрепавшиеся во время сна волосы. Оплачиваю близнецам заправку и кофе. Даже себе покупаю американо, чтобы взбодриться. Только вернувшись в машину, понимаю, что Северов должен был уже приехать, но всё ещё не позвонил. Набираю его номер, но ответа нет.

— Всё нормально? — высекает Максим, замечая, что я без конца прикладываю телефон к уху дрожащими руками.

— Егор не отвечает. Боюсь, что что-то случилось.

— Кипиш успокой, Даня. Он отлично водит.

— А как с тобой связался, так даже на мигающий зелёный проезжать перестал. Испортила пацана. — подкалывает Ник, но мне не