Избранное - Кира Алиевна Измайлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну еще бы они не были хвалебными, — немного успокоившись, сказал Снейп, — я не один год доводил вот это всё до ума. А за основу брал, кстати, программу аврорской школы, так что ничего удивительного в положительном отзыве с их стороны не вижу.
— Знаете, Северус, это свинство с вашей стороны, — мрачно ответила она, взяв пособие за пятый курс и пролистав. Половину зелий даже по названиям вспомнить не удалось. — Вы думали, если скажете правду, я откажусь участвовать в этой авантюре? И предпочли провернуть аферу, прекрасно понимая, что я уже плохо помню школьную программу, но знаю вашу квалификацию и не стану сверять рецепты сама? А сторонние специалисты, ничего не подозревая, будут оценивать новые учебные пособия именно как новые, а не дополненные и улучшенные старые?
Снейп молчал, и улыбка медленно исчезала с его лица.
— Долорес, — негромко сказал он, — я понимаю, что поступил… Глупо поступил, да. Но я не мог упустить такой шанс! И вовсе не был уверен, что вы согласитесь участвовать в афере, как вы выразились… Ну хотите, я извинюсь?
— Нет. Это будет фальшиво, вы даже тени раскаяния не ощущаете, я не вижу, что ли?
— Тогда… возмещу вам затраты?
— Разумеется, возместите, — холодно ответила Марина Николаевна, — стоимость расходных материалов уже вычтена из вашего жалованья. Скажите спасибо, что я еще оплату труда Летти не присчитала, она бы оскорбилась.
— Хотите, зелья удачи накапаю? У меня есть запас.
— Да ничего я не хочу, Северус, — устало сказала она. — Просто, знаете, после всех наших совместных похождений — вы сами так говорили, помните? — я полагала, что могу рассчитывать на толику доверия с вашей стороны, а не такую вот… подставу! Вы хоть подумали, какими глазами я бы смотрела на министра, если бы он принялся расспрашивать о новой учебной программе… а я ни сном, ни духом о том, насколько она изменилась!
— Ну…
— Да-да, надо было самой сличить всё до запятой. Знаю, сама виновата, что поверила и не проверила…
Повисло тягостное молчание. Тишину нарушал только шелест страниц и едва слышное бормотание Летти.
Снейп молча смотрел на домовушку, и что-то знакомое почудилось Марине Николаевне в его взгляде.
И верно…
Это была память Долорес-школьницы: просторная, мрачноватая гостиная Слизерина, негромкий гул голосов — тут не шумят, не принято. Сама она сидит с ногами в большом кресле в углу и зубрит трансфигурацию, потому что профессор МакГонаггал чудовищно придирчива, особенно по отношению к слизеринцам, а Долорес намерена получить высший балл.
Чуть поодаль декан, еще не такой толстый и лысый, как теперь, общается со старшекурсниками: сегодня как раз назначено собрание клуба Слизней, и, видно, кто-то запаздывает.
— Сэр, разрешите вопрос? — вклинивается в паузу худой черноволосый подросток. Он старше Долорес, на два курса старше, и она инстинктивно старается обходить его стороной, как и многие другие. А то бывали прецеденты…
— Да-да, что у вас? — благожелательно обращается к нему Слагхорн.
— По поводу сегодняшнего урока, сэр… Я попробовал немного изменить порядок приготовления, вот, посмотрите…
В руках у него потрепанный учебник, исписанный от и до.
— Ай-ай, как можно так обращаться с книгами? — качает головой Слагхорн, скользит взглядом по исправленному рецепту и тут же отворачивается. — Да, любопытненько, забавненько, но… Юноша, когда станете Мастером, тогда и будете вносить изменения в рецепты! А покамест следуйте инструкциям… О, Джейсон, друг мой, ну сколько можно вас ждать?
— Простите, сэр, обязанности старосты…
— Конечно, понимаю! Ну что, идемте?
Члены клуба поднимаются, окружают декана и, весело переговариваясь, выходят из гостиной, предвкушая приятную беседу и застолье с неизменными засахаренными ананасами, любимым лакомством Слагхорна. Снейп остается стоять со своим учебником в руках, глядя им вслед, и глаза его, только что горевшие энтузиазмом, угасают, делаются холодными и пустыми, в точности, как сейчас.
Потом он, вздернув подбородок, идет в сторону спален, прижимая книгу к груди, а Долорес невольно прикрывается учебником, чтобы случайно не встретиться со Снейпом взглядом — она его боится…
— Северус, — окликнула Марина Николаевна. — Давайте обложку пошикарнее сделаем?
— Что? — он будто очнулся от глубоких раздумий.
— Говорю, давайте нарисуем роскошную обложку, — повторила она. — И на форзаце крупным шрифтом — одобрено и рекомендовано Министерством магии, одобрено специалистами аврората, одобрено коллегией экспертов больницы св. Мунго… Их письма скопируем и в приложения засунем для солидности, долго ли? А лучше даже во введение.
— Издеваетесь?
— Отчасти, — не стала спорить Марина Николаевна. — За вашу выходку я вас не прощу, и не мечтайте. Но обидки обидками, а дело делать нужно!
— Долорес…
— Месть нужно подавать холодной, но свою вы переморозили так, что пришлось быстро подогревать, верно? — перебила она.
— Да уж, несколько ночей убил на то, чтобы переписать рецепты в двух вариантах — под стандартный котел и уменьшенный, — пробормотал он.
— Ну тогда убейте еще день и проверьте книги сегодня, — сказала Марина Николаевна, — чтобы завтра утром у всех уже было по экземпляру! Домовики за завтраком раздадут. В Большом зале. Как вам?
— Дерзко, — подумав, ответил Снейп.
— А вы разве не этого хотели?
— Может, и этого, но, как обычно, всё испортил, — серьезно ответил он, помолчал и добавил: — Я обычно говорю во вступительной речи для первых курсов, что могу научить их как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть… Я действительно на это способен. Но при всем этом я почти не понимаю людей.
— А когда бы вам было этому научиться? — Марина Николаевна вздохнула. — Вы же безвылазно сидите в Хогвартсе уже много лет! Ну, за исключением конференций, турниров по зельям и… гхм… визитов к лорду? Но там вам тоже не до великосветского общения, полагаю.
— Вот именно. А еще… — Снейп снова умолк, потом сказал: — Я и не хочу вникать в тонкости отношений. Вы бы только знали, до чего меня бесят собрания Ордена! Пока Молли Уизли расскажет, как дела у старших детей, пожалуется на младших, пока расспросит других… Остальные не лучше, хоть Флетчера взять. И, можно подумать, чаю дома нельзя выпить!
— Да-да, они пили чай и говорили о пустяках, а в это время рушились их судьбы, — пробормотала она, вспомнив классику. — Не оправдывайтесь, Северус, не надо. Только впредь так не делайте, очень вас прошу! Вы же помните, что еще нам предстоит, и если вы выкинете что-то подобное…
— Нет, то — уже не шуточки, — ответил он. — На кону там не учебник и реализация моей маленькой, но приятной мести, а жизнь, и не одна.
— Тогда за работу, — кивнула
