Футурологический конгресс. Осмотр на месте. Мир на земле - Станислав Лем

— Но это было давно…

— Сорок или пятьдесят лет назад. Именно поэтому теперь все и полетело в тартарары… Ведь, кроме палки, кухонного ножа да пистолета, сейчас не сыщешь ни одного некомпьютеризованного оружия. Всюду программы, программки, процессоры. Ну и дожили… Ты пытался куда-нибудь позвонить?

— Сегодня нет. А что?

— А то, что АТС тоже не работают. Слушай! Эти вирусы проникли всюду одновременно! Радио слушаешь?

— Нет. Да у меня его и нету.

— Безголовые! Все же было ясно с самого начала. А у них ума как у первого попавшегося вируса. Но вирулентности — эрозийности хоть отбавляй! Не знаю, — пожаловался он стене, на которой висела репродукция «Подсолнухов» Ван Гога, — чего ради я тут с тобой сижу? Пойду, пожалуй, прогуляюсь, а может, повешусь. На этих проводах.

Он пнул ближайший аппарат.

— Но то, что с фасада выглядит сложнейшим секретом, с черного хода обычно оказывается простым, как проволока. Мы послали на Луну самые лучшие программы по проектированию оружия? Послали. Они совершенствовались икс лет? Еще как! Они полезли друг на друга на полном пару? Конечно, иначе и быть не могло. Кто победил? Как всегда, тот, кто в минимальном объеме сконцентрировал максимальную вирулентность. Победили паразиты, молекулярная малышня. Я даже не знаю, нарекли ли их уже как-нибудь. Я бы предложил Virus lunaris pacemfacies.[155] Меня только интересует, кто и что затащило тебя на Луну, заставило там опуститься и привезти сюда эту добродетельную чуму? Теперь можешь мне сказать — в частном порядке, потому как правительствам никакой разницы. Теперь уже никакой.

— Все программы уничтожены? Память в компьютерах, все? — ошеломленно спросил я. Только теперь до меня дошли размеры открытия.

— Так точно, мистер чумной миссионер. Я имел в виду чуму из новеллы Эдгара Аллана По. Это ты привез! Не думаю, чтобы умышленно, откуда тебе было знать? Мы перебрались прямо в первую половину девятнадцатого века. С точки зрения техники и вообще. Чуешь? С той разницей, что тогда все-таки были пушки. А теперь их придется вытаскивать из музеев.

— Погоди, Аделейд, — прервал я. — Почему именно в девятнадцатый? Ведь тогда уже были прилично вооруженные армии…

— Ты прав. Собственно, положение беспрецедентное. Как после этакой негласной атомной войны, во время которой полетела вся инфраструктура. Промышленная база, связь, банки, автоматизация. Уцелели лишь простые механизмы, но ни одного человека, ни одной мухи не задело. Впрочем, нет, наверняка было множество несчастных случаев, только из-за отсутствия связи никто толком ничего не знает. Ведь и газеты давно уже печатаются не по методе Гутенберга. Редакции тоже удар хватил. Даже не все приборы в автомашинах действуют. Мой «кадиллак», например, уже труп.

— Надеюсь, служебный? — заметил я. — Так что не переживай.

— Верно, — согласился Грамер. — Теперь верх возьмут бедняки. Четвертый мир. У них ведь еще остались старые «ремингтоны», может, даже «лебели» тысяча восемьсот семидесятого года и оружие, скорее всего копья, бумеранги, палицы. Теперь это стало «оружием массового уничтожения». Можно ожидать нашествия австралийских аборигенов. Они у себя давно уже у власти. Но ты можешь мне сказать, зачем спускался там вниз, а? Ну чего ты боишься?

— Ты серьезно думаешь, что я знаю? — удивился я, впрочем, не очень, так как чувствовал, сколь мизерной стала моя особа и мое положение. — Понятия не имею. Готов пожертвовать тебе пять процентов от будущих гонораров за мой бестселлер, если ты сумеешь это объяснить… После такого обучения ты должен быть прозорливее Шерлока Холмса. Давай, рассуждай! Все факты тебе известны не хуже, чем мне.

Он меланхолично покачал головой.

— Не знает, — сообщил он подсолнухам Ван Гога, до которых уже добралось солнце. Они отбрасывали желтоватый отблеск на мою смятую постель. Ноги у меня занемели от сидения на корточках, я встал, вынул из шкафа спрятанную за одеждой бутылку бурбона, из холодильника достал кубики льда, налил себе и ему и предложил похоронный тост — над могилой разоружаемых вооружений.

— У меня высокое давление и сахар, — заметил Грамер, вертя в пальцах стакан. — Но один раз не в счет. Да будет так. За наш умерший мир!

— Почему «умерший»? — запротестовал я.

Мы сделали по глоточку. Грамер поперхнулся, долго кашлял, отставил недопитое вино и потер себе щеку. Я заметил, как скверно он выбрит. Слабым голосом, словно за одно мгновение постарев на десять лет, сказал:

— Чем выше кто-то вознесся на своих компьютерах, тем ниже упал. Они сожрали все программы, — он ударил себя по карману, в котором лежало письмо от «Дядюшки Сэма». — Поминки. Конец эпохи.

— Почему? Если есть лекарства против обычных вирусов…

— Не городи чепухи. Какое лекарство воскресит труп? Ведь от всех программ на земле, под водой и в космосе не осталось ничего. Даже письмо они вынуждены были привезти на старом вертолете, потому что в новых типах все остановилось. В восемь с небольшим началось… А наши идиоты думали, что это обычная зараза.

— Везде одновременно?

Напрасно я пытался вообразить себе хаос в банках, на аэродромах, в учреждениях, министерствах, больницах, вычислительных центрах, университетах, школах, фабриках…

— Точно не известно, связи нет, но из того, что до меня дошло, получается, что сразу.

— Как такое могло случиться?

— Видимо, ты привез зародышевые формы, или споры. Зародыши начали лавинообразно размножаться, пока достаточная концентрация в воздухе, воде — всюду не вызвала их активизации. Лучше всего от опасностей были ограждены программы вооружения на Луне, ну а с земными дело у них пошло как по нотам. Тотальная битодемия. Паразитарный битоцид. За исключением всего живого, потому что на Луне они не имели дела ни с чем живым. Если б не это, вероятно, они ухайдакали бы нас вместе с антилопами, муравьями, сардинами и травкой вдобавок. Успокойся! Мне уже расхотелось читать тебе лекции…

— Если все обстоит так, как ты говоришь, то все начнется снова — по-старому.

— Конечно. Через полгода или через год найдут средство против Virus lunaris bitoclasticus[156] — напустят на него контрвирус, и мир опять полезет в очередную кабалу.

— Так, может, ты не потеряешь места?

— С меня лично хватит, — категорически заявил он. — Не то чтобы я не хотел, просто уже стар. Новая эпоха требует нового образования. Противолунной информатики и тому подобное. Вероятно, Луну подогреют термоядом, стерилизуют, правда, на это потребуются миллиарды, но расходы окупятся, будь спок.