История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Гражданской войны (1894–1922). Том I - Коллектив авторов

Ленин этого страшно боялся. И потому в ночь на 6 января 1918 г., после 12-часового заседания, Всероссийское Учредительное собрание по указу ЦИК большевиков при поддержке левых эсеров было закрыто вооруженными матросами, заявившими, что «караул устал»…

«Это ужасно, – писал Ленин о 5 января. – Из среды живых людей попасть в общество трупов, дышать трупным запахом, слушать… Чернова… скучный и нудный день…». Но разгон Учредительного собрания, понятно, был результатом не эстетического чувства, но продуманной узурпацией власти помимо воли народа, помимо воли демократически избранного парламента. Называя себя социалистами, а свой строй социалистическим, большевики рассматривали социум (общество) не как источник своей власти и цель своей деятельности, а только как средство, как подручный материал для достижения безмерных властных амбиций. В истории созыва и разгона Учредительного собрания обнаружился главный большевицкий принцип – не власть ради процветания общества, а общество ради процветания власти – этот принцип бестрепетно претворялся в жизнь коммунистами все десятилетия, пока они удерживали власть над Россией.

Исторические события

Разгон Учредительного собрания начался с разгона мирной демонстрации интеллигенции, служащих, студентов, гимназистов, солдат и рабочих в поддержку Собрания в Петрограде 5 января 1918 г. «На углу Фурштадтской процессия встретила вооруженную засаду красногвардейцев, которые, взяв ружья наперевес, предложили разойтись, угрожая расстрелом и осыпая манифестантов площадной бранью. Во главе красногвардейцев находился какой-то солдат и мальчик лет 18. Попытки солдат, шедших с манифестацией, убедить красногвардейцев в недопустимости расстрела безоружных ни к чему не привели. Без предупреждения красногвардейцы открыли частый огонь. Процессия полегла. Стрельба продолжалась по лежащим.

Первым был убит разрывной пулей, разнесшей ему весь череп, солдат, член Исполнительного Комитета Всероссийского Совета Крестьянских Депутатов 1-го созыва и член главного земельного комитета тов. Логвинов.

В это время началась перекрестная стрельба пачками с разных улиц. Литейный проспект от угла Фурштадтской до угла Пантелеймоновской наполнился дымом. Стреляли разрывными пулями в упор, прикладывая штыки к груди. Несколько убитых… Много раненых… Красногвардейцы накидываются на безоружных знаменосцев, отнимают знамена. Красногвардейцы занимают Литейный пр. до Пантелеймоновской улицы. Этот угол становится ареной борьбы. Со всех сторон подходящие колонны подвергаются перекрестному огню… Взад и вперед носят носилки, мелькают повозки Красного Креста. Тут же, из-за чего-то поссорившись, стреляют друг в друга красногвардейцы. Процессии рассеиваются, оставляя раненых и убитых», – сообщала газета «Дело Народа» от 7 января.

Свидетельство очевидца

А вот воспоминания участницы этой демонстрации в поддержку Учредительного собрания ударницы Марии Бочарниковой:

«Десятки тысяч петроградцев, неся полотнища с надписью „Вся власть Учредительному собранию!“, двинулись с пением к Таврическому дворцу. Со всех сторон вливались новые процессии. На последней улице, сворачивавшей вправо, была расставлена цепь солдат под командой офицера, требовавшего, чтобы все разошлись, иначе будут стрелять. Шествие остановилось. „Товарищи, двигайтесь дальше! Они не посмеют стрелять. Кто в первых рядах?..“

Через толпу пробились две молоденькие барышни, держа на древке полотнище. Одна, багровая от волнения, проговорила: „Товарищи, солдаты церемониться не будут. Будут только жертвы!..“

Солдаты дали первый залп в воздух. Большинство манифестантов попадали на землю, но сейчас же, поднявшись, с пением двинулись вперед. Раздался второй залп, уже по ним. Упали раненые и убитые. А солдаты, перекинув винтовки, пошли в штыковую атаку. В один момент все полотнища были брошены, и все в панике бросились наутёк. […] Манифестация была разогнана, полотнища разодраны. Раненых стали вносить в дом для оказания помощи. С других же мест доносилась стрельба, и там шёл расстрел манифестантов». – М. Бочарникова. В женском батальоне смерти // Доброволицы. М., 2001. – С. 221–222.

Роспуск «говорильни» Ленин обосновал так: «Не общенациональные, а только классовые учреждения (каковы советы) в состоянии […] заложить основы социалистического общества». Демонстрации в защиту собрания в Петрограде, Москве, Калуге были разогнаны, десятки человек убиты.

После разгона Учредительного собрания рабочие Семянниковского завода в Петрограде предложили продолжать заседания под их охраной, в цехах завода. Но руководство эсеров на это не решилось. Вне Петрограда конец Учредительного собрания заметного волнения не вызвал.

Вместо Учредительного собрания 10–18 (23–31) января в Петрограде под председательством Я. М. Свердлова большевики собрали III съезд Советов. На нём была принята «Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа» и провозглашена Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика (РСФСР). Ранее независимые крестьянские советы были встроены в общую систему Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.

Литература

Oliver Radkey. The Election to the Russian Constituent Assembly of 1917. Cambridge, Mass., 1950.

Л. Г. Протасов. Всероссийское Учредительное собрание: история рождения и гибели. М.: РОССПЭН, 1997.

Всероссийское Учредительное собрание. М.; Л.: Госиздат, 1930.

II и III Всероссийские съезды Советов крестьянских депутатов, стоящих на защите Учредительного собрания // В. М. Лавров. «Крестьянский парламент» России (Всероссийские съезды Советов крестьянских депутатов в 1917–1918 годах). М.: Археографический центр, 1996.

2.2.6. Война против деревни

Применить Красную армию впервые пришлось на внутреннем фронте – в «войне за хлеб». Стремясь заручиться (на время) поддержкой крестьян, Ленин 27 января (9 февр. н. с.) 1918 г. издал Основной закон о социализации земли, буквально списанный с программы эсеров. Этот прием – «преодоление путем частичного заимствования» – и он, и Сталин позже использовали не раз. Вся земля была передана в распоряжение земельных комитетов и крестьянских общин, которые делили ее между дворами. От раздела помещичьих и других имений площадь крестьянской земли, согласно данным Наркомзема, увеличилась на 21,15 млн. десятин (23,27 млн. га.). В среднем на одного едока на 23,7 %, или 0,4 десятины. Но в действительности прирезки земли проведены были крайне неравномерно. 53 % российских общин не получили дополнительной земли вообще. Только в трех губерниях (из ста) крестьяне получили более одной десятины на едока в результате раздела земли. Это было гораздо меньше того, что ожидали народники от «черного передела». По их расчетам конца XIX в. крестьянин должен был получить в результате раздела помещичьих и казенных земель от 5 до 15 десятин. Вышло иначе, скорее по Столыпину, чем по Михайловскому. К тому же разрушены были крупные хозяйства, поставлявшие основную массу товарного хлеба. Число крестьянских хозяйств сильно возросло: общины наделяли землей и тех, у кого ее ранее не было. Примечательно, что богатые крестьяне предпочитали отдавать беднякам бывшую помещичью землю, оставляя за собой свою – в прочность новой власти они не верили и надежным считали только владение землёй, приобретенной по купчим от помещика или по царскому манифесту. Но ни помещиков, ни царя больше не было.

Замечание ответственного редактора

В 1936 г. Сталин впервые назвал цифру – 150 млн. десятин земли, полученных русскими крестьянами в результате революции. Цифра эта потом кочевала из учебника в учебник. Но она совершенно несостоятельна. Сталин получил эту цифру, соединив воедино все некрестьянские и негородские земли, включая горы, тайгу, болота, леса, пустыни и зону вечной мерзлоты.

Крестьянские хозяйства измельчали. А мелкие хозяйства и раньше хлеба продавали немного. В условиях же обесценивания денег и созданного большевиками дефицита промтоваров зимой 1918 г. они потеряли к этому всякий интерес и хлеб в город перестали везти. В городах начался голод. Большевики политэкономию знали, и такой результат был для них вполне ожидаем. Спровоцированный голод большевики решили обратить не только против горожан, которых надо было обессилить, но и против крестьян, которых следовало как можно скорее поставить под полный большевицкий контроль – ведь четверо из пяти граждан России были именно крестьянами. Деревня, в соответствии с практикой, установленной еще при Временном правительстве, поставляла городу хлеб в обмен на промышленные товары, но в условиях дезорганизации производства их становилось все меньше, да и те большевики запретили пускать в торговлю, а быстро растущая инфляция делала крайне невыгодной продажу хлеба по твердым ценам. В такой нестабильной и не сулящей никаких материальных выгод ситуации крестьянство просто не хотело расставаться с зерном.