Источник - Александр Беловец

— Но это действительно сделал я, — пристыженный отповедью целителя сержант опустил глаза.

— Повторяю, я пришёл сюда не шутки шутить, а заниматься делом! — мастер Кодис упёр руки в бока и вперил в него злой взгляд. — В общем, так, плата за лечение — триста золотых…

— Согласен, — поспешно выпалил Колин. Деньги у них со Скахетом имелись, и он мог себе позволить такую сумму.

— Где ваши манеры, молодой человек? Я ведь ещё не договорил. В этом клоповнике я лечить не возьмусь, следовательно, раненого придётся перевезти ко мне в дом. Это ещё пол золотого в день. Плюс ко всему его придётся извлекать из «энергетического кокона», а это занятие не из лёгких. Ещё сто золотых сверху…

— Я согласен, — твёрдо проговорил сержант. — Когда его везти?

— Кучер ожидает меня у крыльца, — опираясь на трость, мастер Кодис проследовал к двери и Колин поспешил её перед ним распахнуть. — Места в моей повозке для вашего друга вполне хватит. Но лишь для него… Сейчас я пришлю слугу, и вместе с ним вы снесёте раненого, — целитель вышел и, постукивая тростью по деревянному полу, направился к лестнице на первый этаж. Спохватившись, сержант его окликнул:

— Мастер Кодис, но как же я?

Лекарь обернулся и холодно бросил через плечо:

— Трактирщик объяснит вам, юноша, как найти мой дом. Всего хорошего.

Маг ушёл, а Колин так и стоял на пороге до тех пор, пока к нему не подошёл невзрачный человечек в чёрных одеждах, вместе с которым они снесли Скахета вниз…

Дом целителя оказался настолько роскошным, что Колин мысленно позавидовал скверному магу. На миг захотелось всё бросить, осесть в Сионе и научиться врачевать настолько хорошо, чтобы однажды выкупить у Кодиса его дом. Посмаковав эту мысль, пока въезжал на своей кривой повозке в ворота, сержант вернулся с небес на землю и бросил поводья подбежавшему служке с незапоминающимся лицом. Другой слуга встретил его на крыльце и проводил в одну из множества комнат, где его уже ждал мастер Кодис.

— Значит так, молодой человек, — целитель прямо с порога взял быка за рога, — половину суммы за лечение возьму сразу, а остаток когда вы с другом будете покидать мой дом. За проживание — половина золотого в день — будете платить раз в седмицу. Если возражений нет, тогда прошу, — маг указал рукой на неприметную дверь, притаившуюся в конце комнаты и, пройдя в неё, Колин очутился в не менее просторном помещении, где на широкой кровати покоился его друг. Пока мастер Кодис готовился, сержант развязал тесёмки заранее приготовленного кошеля и высыпал содержимое на невысокий круглый столик с резными ножками. Отсчитав ровно сто пятьдесят монет, он окликнул целителя:

— Мастер Кодис, здесь ровно половина оговорённой суммы — сто пятьдесят золотых.

— А мне помнится, молодой человек, я озвучивал несколько иную сумму, — целитель с вызовом посмотрел на Колина. — Мы ведь договорились, что за извлечение вашего друга из «энергетического кокона» я возьму ещё сотню монет. Или память вас подводит?

— Мне кажется, это вас память подводит, мастер, — усмехнулся сержант. — Я ведь уже говорил, что сам поместил друга в какой-то там кокон…

— Энергетический… — автоматически поправил его маг.

— «Энергетический кокон», — кивнул Колин. — Поэтому сам его оттуда и извлеку.

Невзирая на начинающего закипать целителя, сержант решительно направился к кровати и, возложив руки Скахету на живот, закрыл глаза. И буквально сразу же увидел радужные всполохи, бьющиеся в «энергетический кокон» изнутри. Разозлившись на недоверчивого целителя, Колин сотворил у себя в руке ментальный щуп и словно скальпелем вспорол прозрачную защиту, окутавшую друга. Кокон лопнул как переспелый плод, выплеснув из себя потоки радужных капелек, и сержант почувствовал, как под его руками забилось тело воина. Открыв глаза, он застал момент, когда лицо Скахета приобрело землистый оттенок, и воин засучил ногами. Кровь толчками стала выплескиваться из раны и накрахмаленная простыня прямо на глазах приобрела ярко-алый оттенок. В тот же миг Колин полетел на пол и уже оттуда стал наблюдать, как работает настоящий целитель.

Оттолкнув сержанта, мастер Кодис моментально включился в дело. Времени удивляться, как этой бездари удалось сотворить подобное, не было, и маг принялся за свою работу. Остановив кровотечение, он погрузил в рану ментальные щупы и первым же делом вычистил всю внутреннюю полость от натёкшей крови. Затем пробежался по внутренним органам, отмечая для себя их состояние. Воину несказанно повезло дважды: первый раз — когда его ранили, но не задели ничего кроме лёгкого, и второй раз — когда рядом оказался тот, кто смог его, так сказать, законсервировать. Но сильнейшая кровопотеря истощила организм настолько, что восстанавливаться ему придётся ой как долго. Если конечно кто-нибудь не согласится энергетически его подпитывать, чего сам мастер Кодис делать, точно не будет. Залатав лёгкое и стянув края раны, целитель оторвался, наконец, от раненого и тяжело погрузился в глубокое кресло.

— Надо отдать должное, молодой человек, вы таки сумели меня поразить, — Колин пересел с пола в кресло напротив и вопросительно уставился на лекаря. — Я до последнего сомневался в том, что «энергетический кокон» ваших рук дело, но сейчас… Как вам такое удалось?

— Не знаю, — соврал сержант. — Просто друг умирал, и нужно было хоть что-то предпринять. А что из этого получилось… вы и сами видели, — Колин взял бокал с подноса который возник перед ним в руках незаметного слуги и, пригубив, благодарно кивнул.

— Хм… — задумчиво потеребил бородку целитель. — Однако работаете вы молодой человек хотя и грубо, но эффективно… А нет ли желания обучиться целительству и продолжить практиковать под моим началом? Достойную плату я вам гарантирую. Что скажете?

— Э… кхм… я даже и не знаю, — от такого предложения Колин потерял дар речи.

— Понимаю, вам нужно подумать, — поднялся из кресла целитель. — Думайте… Кстати, ужин включён в плату за проживание. Я распоряжусь, чтобы вам принесли его прямо сюда. Спать будете здесь же, — маг указал на стоящую в другом углу не менее широкую кровать. — Утром я зайду проведать вашего друга.

И мастер Кодис вышел, оставив сержанта в раздумьях у кровати больного друга…

Темнота была тёплой и на удивление уютной. В ушах тихо шумело