Мифология греков и римлян - Алексей Лосев

b) Verg. Aen. VI 264 сл.

Боги, над душами власть у коих! Безмолвные Тени!Хаос и ты, Флегетонт! Край широкий ночного молчанья!

6. Marc. Aurel. IV 3 (Хаос — вечность)

Обрати вниманье на то, как быстро всепредается забвенью,На хаос времени, беспредельного в ту и другую сторону…

7. Ср. важные места: кипение Хаоса («История», № 17); рыдание («Гермес», § 15); тождество с Янусом («История», § 49 b)

Б. ТbМА

Чем–то не столь пустым, хотя все еще совсем нерасчленен–ным является, далее, космогоническая Тьма, к которой прежде всего относится Эреб, появляющийся у Гесиода (Theog. 123 слл.) и Акусилая («История», § 18 а), как мы знаем, вместе с Ночью прямо из Хаоса. Это подземная Тьма, содержащая в себе души усопших (§ 8 d—f, куда можно еще прибавить Od. XX 355 сл. и Hes. Theog. 515) и доступная только величайшим героям и мольбам (§ 8 а, b). Из Эреба и Ночи, по Гесио–ду, — Эфир и День; по Еврипиду (Orest. 172), из Эреба происходит Ночь, по Сервию Грамматику (in Verg. Aen. VI 404), он — часть подземного мира. Немногим отличается от Эреба Тартар, вместе с Ночью лежащий, по Мусею («История», § 22 а), в основе Всего. По Hes. Theog. 119, он, наоборот, — порождение одного Хаоса, дающий от Земли страшилище Ти–фона (§ 8 g). В Тартаре заключены побежденные Титаны (§ 8 i). Гомеровское представление, однако, отличает Тартар от Аида, поскольку последний мыслится на земле, а Тартар — столь же глубоко под землею, как земля под небом (§ 8 h). Впоследствии понятия Аида и Тартара смешались (ср. § 8j).

Еще более расчлененным началом является Ночь, которую очень многие клали в основу вещей (Мусей, Эпименид, орфики). Хаос вообще выше всякого света и тьмы. Эреб и Тартар, по Шёману (Schoemann), отличаются от Ночи тем, что первые — подземный мрак, а Ночь — мрак надземный, т. е. гото-' вый дифференцироваться и превратиться в свет (что и происходит в «детях» Ночи и Эреба, в Эфире и Дне). У Гесиода Ночь не только мать Дня, но и его сестра (Theog. 748 слл., § 9 b), так что, по–видимому, Гесиод различает Ночь как космогоническое начало и Ночь как явление повседневное. Иронию Аристофана (Αν. 690—702) и неразбериху у Гигина (Fab. prooem.) относительно Ночи мы уже встречали («История», § 32 и 49 с). У ор–фиков представление о Ночи тоже неустойчивое: то она «рождение всего», «родительница богов и людей», и в этом смысле ее дети — Мойры (Hymn. Orph. LXIX) и звезды (VII 3 и § 9 с); то сама она — дочь Эрота–Фанета (§ 9 d, ср. также сообщение Сириана — «История», § 47 d, и Дамаския — 131 Аb.). Она — необъятный источник высших и вечных тайн (§ 9 d—g, i); о ее «прорицаниях» и «наставлениях» читаем у орфиков не раз; кроме приведенных в § 9 ι текстов см. также Procl. in I Alcib., p. 499, 2 Cous., in Tim. 31 с = II 24, 23 D.; о Фемиде ср. в отделе «Зевс и Гера», § 35 а. Как раз Ночь предупреждает Зевса о гибельности брака с Фетидой, а Плутарх (De sera num. vind. 22) говорит об «общем оракуле в Дельфах Аполлона и Ночи» и «об общем оракуле Ночи и Селены». Павсаний (I 40, 6) указывает на прорицания Ночи в Мегаре. Раскрытие существа этого странного и жуткого образа античной мифологии находим в § 9 к, где Ночь отождествлена с вечной инаковостью или чистым инобытием на всех ступенях бытия, и в том числе прежде всего в области умопостигаемого. Это — чистое становление и возникновение, которое всегда иное и иное и которое никогда не есть что–нибудь определенное и устойчивое; это — чистое отрицание и потому вечная тьма. Не надо, однако, забывать, что для античной мифологии это есть тьма в недрах самой божественности, в последней глубине всякого идеального и реального бытия, интеллигибельная тьма.

Кроме указанных материалов см. Orph., frg. 300 К. («черная»), 99 (мать Дикеосины), 179 (место «Ночей» над царством Урана) и др. О Ночи в некосмогоническом смысле см. в отделе «Эфир и Небо».

8. а) II. VIII 367 сл. (Эреб, — Геракл в Эребе)

В дни, как его Эврисфей посылал во Аид крепковратныйПса увести из Эрева, от страшного бога Аида…

b) II. IX 570—572 (Эринния из Эреба помогает Алфее)

570 С воплем молила Аида и страшную Персефонию

Смерть на сына послать; и носящаясь в мраках Эриннис,Фурия немилосердая, воплю вняла из Эреба.

c) Hes. Theog. 669 (О Сторуких)

Те, что на свет из Эреба при помощи Зевсовой вышли…

d) II. XVI 326 сл. (Мертвые идут в Эреб)

Так злополучные братья, от братьев сраженные, обаВ мрачный Эрев низошли…

e) Od. XI 36 сл. (Кровь привлекает усопших из Эреба)

…и слетелись толпоюДуши усопших, из темныя бездны Эрева поднявшись.

f) Od. XI 563 сл. (Об Аяксе)

…не ответствовал он, за другими тенямиМрачно пошел; напоследок сокрылся в глубоком Эреве.

g) Hes. Theog. 820—822 (Тартар; от него и Земли— Тифон)

820 После того как Титанов прогнал уже с неба Кронион, Младшего между детьми, Тифоея, Земля–великанша На свет родила, отдавшись объятиям Тартара страстным.

h) II. VIII 13—16 (Местонахождение Тартара, — слова гневающегося Зевса)

Или восхичу его и низвергну я в сумрачный Тартар,В пропасть далекую, где под землей глубочайшая бездна,15 Где и медяный помост и ворота железные, Тартар,Столько далекий от Ада, как светлое небо от дола!

i) Hes. Theog. 720—728, 736—745 (Описание Тартара)

720 Подземь их сбросили столь глубоко, сколь далеко до неба,Ибо настолько от нас отстоит многосумрачный Тартар:Если бы, медную взяв наковальню, метнуть ее с неба,В девять дней и ночей до земли бы она долетела;Если бы, медную взяв наковальню, с земли ее бросить,725 В девять же дней и ночей долетела б до Тартара тяжесть.Медной оградою Тартар кругом огорожен. В три рядаНочь непроглядная шею ему окружает, а сверхуКорни земли залегают и горько–соленого моря.Там и от темной земли, и от Тартара, скрытого в мраке,И от бесплодной пучины морской, и от звездного небаВсе залегают один за другим и концы и начала,Страшные, мрачные. Даже и боги пред ними трепещут.740 Бездна великая. Тот, кто вошел бы туда чрез ворота,Дна не достиг бы той бездны в течение целого года:Ярые вихри своим дуновеньем его подхватили б,Стали б швырять и туда и сюда. Даже боги боятсяЭтого дива. Жилища ужасные сумрачной Ночи745 Там расположены, густо одетые черным туманом.j) Hes. Scut. 254 ел. (Сопоставление Тартара с Аидом)…в Аид нисходят их души,255 В Тартар кровавый…

9. a) Hes. Theog. 123 слл. (Космогоническая Ночь)

См. «История», § 7.

b) Hes. Theog. 746—766 (Чертоги Ночи)

Сын Иапета [Атлант] пред нимибескрайно–широкое небоНа голове и на дланях, не зная усталости, держитВ месте, где с Ночью встречается День: чрезвысокий ступаяМедный порог, меж собою они перебросятся словом —750 И разойдутся; один поспешает наружу, другой жеВнутрь в это время нисходит; совместно обоих не видитДом никогда их под кровлей своею, но вечно вне домаЗемлю обходит один, а другой остается в жилищеИ ожидает прихода его, чтоб в дорогу пуститься.755 К людям на землю приходит один с многовидящим Светом;С братом Смерти, со Сном, на руках приходит другая, — —Гибель несущая Ночь, туманом одетая мрачным.Там же имеют дома сыновья многосумрачной Ночи,Сон со Смертью, — ужасные боги. Лучами своими760 Ярко сияющий Гелий на них никогда не взирает,Всходит ли на небо он иль обратно спускается с неба.Первый из них по земле и широкой поверхности моряХодит спокойно и тихо и к людям весьма благосклонен.Но у другой — из железа душа и в груди беспощадной —765 Истинно медное сердце. Кого из людей она схватит,Тех не отпустит назад. И богам она всем ненавистна.

c) Hymn. Orph. Ill (Гимн Ночи)

Ночь воспою, что богов породила, а также и смертных.Ночь, порожденье всего, что Кипридою также зовем мы.Внемли, блаженная ты, богиня звездистая,многосонное уединенье,Радость, любезная всем, бессонная, мать сновидений,5 Думы хранящая, добрый от тягот дающая отдых,Грезы несущая, друг ты для всех, конегон, полуночник,Вся половинчатая, ты в земле и на небе опять же.Кругом идешь, ударяешь во мраке бегущей погоней.Ты проливаешь свет в преисподней, снова скрываясь10 В ад: надо всем царит жестокая необходимость.Ныне же, Ночь, блаженна, обильна и всеми желанна,Встречей благая, словам приносимой молитвы внимая,Милостивая, явись и избавь от полуночных страхов!

d) Orph. Argon. 14—16 (Вечная жизнь Ночи, дочери Фане–та–Эрота)