Мясник - Мария Барышева

— Все это очень странно, — пробормотал Ян, поигрывая ложечкой в чашке с кофе.

— Да! — рявкнул Виктор Валентинович и опустился в кресло, подобрав полы длинного темного халата. — Все это очень странно! Странно, что вы, всегда так хорошо со всем справлявшиеся, на этот раз повели себя как полные кретины! Один самодеятельностью занимается, другой дебилов каких-то поставил — носятся везде, как кони, стрельбу устроили!.. Хорошо сработали — друг против друга! Молодцы! Завалили все… ни за хрен собачий!

Схимник поскреб рыжеватую щетину на подбородке, закурил и уставился в окно, за которым шелестел дождь, Ян похлебывал остывающий кофе, следя, чтоб ни малейшей капельки не попало на новый перламутровый жилет, кривил тонкие губы, рассеянно, в который раз, думая, что все у хозяина всегда высший класс, а вот кофе почему-то постоянно паршивый. Баскаков откинулся на спинку кресла и посмотрел на Схимника совиными глазами.

— И вообще, что-то от тебя, Схимник, в последнее время бабы часто сбегают! Как ты умудрился упустить эту девчонку вечером? Когда я тебе звонил… что это еще была за фраза: «Я ненадолго отъехал»?! Как это понимать?!

— Тачка у меня сломалась! Пока другую нашел…а девка на такси уехала. Что мне — бегом за ней бежать?!

— А люди твои где были?

Схимник ухмыльнулся.

— Вы же сами велели — никого не вмешивать. Чтоб только мы с Яном водили. А Ян смену сдал, далеко был.

— Да, я позже подъехал, после вашего звонка, — сердито сказал Ян и тут же с экзаменаторской въедливостью вернулся к прежней теме. — И все равно, Схимник, допрашивать ее прямо в хате…

— Конечно, я должен был тебе ее отдать, да?

Баскаков неожиданно треснул кулаком по хрупкому журнальному столику так, что прозрачная столешница чуть не раскололась пополам.

— Мне ваша конкуренция уже вот где! Еще хоть один такой прокол — вышвырну к чертовой матери обоих! Мудаки!

— Вот я и говорю, — вдруг раздался тихий надтреснутый голос Сканера, — что…

— И ты мудак! — перебил его Виктор Валентинович, только сейчас вспомнив о «компаньоне», и обернулся к диванчику. — Какого ты возле «Пандоры» ошивался?! А внутрь зачем полез?!

Сканер съежился и дрожащей рукой потянул к себе с пола бутылку.

— Я просто… помочь хотел… я думал… если она там, — он наклонил бутылку, и горлышко застучало о край рюмки, — если там… то я посмотрю… посмотрю на нее и, может, узнаю что-то… а там… там… — он зажмурился, бутылка сильнее стукнула в рюмку, та свалилась с подлокотника и раскололась на полу с жалобным звоном. Баскаков возвел глаза к потолку и отвернулся.

— Да, издалека — это одно, а видеть — совсем другое, да, Кирилл Васильевич? — резко спросил Схимник. Сканер дернулся, коньяк в бутылке булькнул. Баскаков бросил на Схимника острый взгляд.

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего. Просто его появление возле «Пандоры» показалось мне странным.

— Мне тоже, — не замедлил поддержать его Ян и поправил очки. Сканер покосился на него, потом на разбитую рюмку, лихо вскинул бутылку вверх дном, закинув голову, и отхлебнул прямо из горлышка. Закашлялся, и коньяк, плеснувшись из уголков рта, потек по подбородку.

— Виктор… Ва-валентинович, я прошу… я требую оградить меня от этих беспочвенных глупых обвинений! Я просто пытался внести свой вклад…а твои… ваши люди на меня накинулись… особенно этот! — он кивнул на Схимника, который развалился в кресле и курил с безмятежным видом, но его темно-серые глаза смотрели на Сканера недобро.

— Невежливо говорить в третьем лице о том, кто здесь присутствует, — заметил Ян. Тут у него запищал мобильник, он вытащил его, несколько минут молча слушал, потом сказал «Продолжайте!», спрятал трубку и, взглянув на Баскакова, покачал головой. Сканер снова булькнул бутылкой и произнес вялым, заплетающимся языком:

— И все же… я хотел бы, чтобы мое положение было… более ясно представлено…

— Кончай жрать коньяк! — грохнул Баскаков, и перепуганный Сканер чуть не уронил бутылку, а Баскаков продолжил, но уже прежним, сдержанным и хорошо поставленным голосом: — Забыл уже, как тут недавно загибался?! Мужикам лучше спасибо скажи, что вовремя тебя вытащили! Поставь бутылку — накачался — уже под бровями плещется! Второй раз накроет — и все, финита! А дохлый ты мне без пользы!

Ян недовольно покачал головой. Сейчас Сканер его мало заботил — у Яна было еще достаточно дел и достаточно вопросов, на которые он желал получить ответы, а вот времени было маловато.

— Нехорошо с племянником Гунько получилось, — вкрадчиво сказал он. — Я посылал его в «Пандору» живым, и Кирилл Васильевич, — Ян сделал в сторону Сканера плавный представляющий жест, — сказал, что он вошел вместе с вами. А обратно не вышел, обнаружился позже, рядом с коллегами, со свежей трахеотомией. И я хотел бы узнать, Схимник, по какому поводу…

— Верещать начал, — равнодушно ответил Схимник. — Мол, мы не так договаривались, это уже слишком… Решил, что это мы всех положили. Ментами грозил. Мне его успокаивать некогда было. Да и все равно от него больше никакого толку.

— Теперь уж конечно, — язвительно заметил Ян и поставил на столик пустую чашку. — У покойника много не спросишь. А ведь он мог знать, что в магазине случилось.

— Ничего этот дятел рыжий не знал, я ж сказал тебе, а Гунько…

— Хрен с ним, с племянником — ты его уволил, Схимник, сам с Гунько и объясняйся. Не это главное. С «Пандорой» надо что-то решать. Черт, как все не вовремя! — Виктор Валентинович несколько раз моргнул, потер покрасневшие от переутомления глаза, закрыл веки и легко помассировал их кончиками пальцев. — Ладно еще девка эта там подвизалась — одной больше, одной меньше, но это… Фактически, «Пандоры» больше нет. Обрубили один из моих информационных каналов и как раз перед областными выборами. Наверняка и документацию всю сняли. Странно, Березин давно под меня роет, но чтоб такими методами… не похоже на него, он все больше компроматами пробавляется. Значит, кто-то еще вылез.

— Возможно еще, что «Пандора» и сама сунулась, куда не следовало, без ваших указаний, — Ян вытащил записную книжку и начал быстро ее перелистывать. — Одинцов был своенравный парень, Гунько постоянно на него жаловался. В любом случае, я проверю все, что осталось — до последней бумажки, до последнего файла, подниму наши документы, тряхну командировочных… если еще и до них не добрались. В городе из «Пандоры» оставались еще двое — Заир-Бек, из обслуги, и Каширов, командировочный. Но Каширов вчера утром уехал в Махачкалу, к сестре, получил отпуск. А вот Заир-Бек пропал, хотя, вероятней всего, он у какой-нибудь бабы. Ничего, найдем.