Мир Дому. Трилогия (СИ) - Шабалов Денис

Взяли и впрямь немало. Фактически вернуть удалось все, что потеряли во время обвала, а какие‑то позиции даже и с прибытком: все без исключения щеголяли новыми комбезами и обувью, Точка и Одноглазый со счастливыми мордами лапали ТСВЛ‑23П – снайперские полуавтоматы[71]! – а в боезапасе как‑то резко увеличилась доля игольников, М433 и РПГ. Дровосек снова тащил на себе шесть тубусов; патрона оказалось столько, что Серега даже позволил себе снарядить магазины не один через три‑четыре, а один через один; а реквизированный у дикаря милкор тяжело покачивался у правого бедра, забитый кумулятивами – чего экономить, вон они, три укупорки по двадцать гранат, в обозе едут. Словом, обойма снова шла во всеоружии.

Да, с матчастью теперь был полный порядок. Но вот с настроем… Настрой по обойме царил мрачный. Если б сразу после триста восьмого их кинуло в новый бой, хлестнуло плетью опасности, заставило сжать зубы и рвать жилы, тянуть любой ценой – оно бы и легче… Мозг выживанием занят, куда там рефлексировать. Но получилось совсем наоборот – опасностей никаких, только размеренная и нудная работа по подъему себя и груза на очередной горизонт. Руки заняты делом, а голова… мозг грызет сам себя, толчет в ступе давно уже перемолотое. И ведь казалось бы – все понятно, решение верное… А поди ж ты. Тут разом сплюсовалось все – и массовая резня, и то что резать пришлось в том числе и женское население, и то что это не полноценные люди, а исковерканные Джунглями инвалиды… И уж тем более – то что это оказались люди Дома. Все вместе. Сплюсовалось – и навалилось неподъемным грузом, норовя притиснуть к земле.

Рефлексировал и Серега. Содеянное жгло напалмом, хоть мозг и пытался задвинуть в самый дальний угол, городя на пути стены отрешенности. И все же он понимал, что так лучше. Лучше сразу переболеть, чем запрятанное в дальний чулан, оно будет вонять и гнить, разлагая душу, сочась едким жгучим гноем. Глядишь, и очерствеет сердцем, покроется изнутри грубой шершавой коркой. Время нужно. Время, говорят, лечит. А до того – хлебай полной ложечкой.

Немного выручали разговоры о Кощее. А было их немало… Триста восьмой дал новую информацию, приоткрыв целый ряд тайн – причем таких, о которых в Доме даже и не подозревали. Во‑первых, обухом по голове било то, что Кощей ошивался на нижних горизонтах. Здесь непонятно было многое. Как он обходил триста сороковой, какими путями‑дорогами? Как выходил на нижние и почему за все годы так и не проявил себя? Как, в конце концов, он проникал под  Дом – ведь переборки опущены?! Да и само понимание, что долгие‑долгие годы под убежищем общины орудовало чудовище, тоже заставляли ежиться от бегущих по спине мурашек. И эта информация не давала ответ, почему продолжали пропадать дроны научников. И самый главный вопрос, который висел в воздухе – куда же делась эта тварь. Потревожен Второй экспедицией; преследовал ее сколько‑то горизонтов, пока на пятнадцатом не попал на мощнейший подрыв; и… всё. Как сквозь землю провалился. Впрочем, Серега и не горел желанием встретиться – не их вооружением с ним тягаться.

Пришлось, конечно, рассказать и о последнем инструктаже Важняка. Хоть и не все, малую часть, о переселении людей в Дом. Знайка пришел в совершенное бешенство: это он‑то, научник, обличенный доверием, допущенный к допускам – и не знает?!.. И потом – договорились же не скрывать!.. Серега здесь только руками развел – договоренность в данном случае работала только в одну сторону. Это командир должен знать всё. Обладать всеми данными. А не наоборот. И Знайка, побурчав пару дней, в конце концов успокоился и согласился. Характер…

Касательно же племени… Серега дорого бы дал, чтоб узнать, каким маршрутом они спускались – и особенно за информацию о месте с «рисунком палки и двух кружков». Сотый горизонт, не иначе. И где‑то там, похоже, скрывались огромные склады. Все это вязалось и со словами пришлого старика о «сотом» и «тридцатом». Сотый – горизонт со складами, который наверняка охраняла теперь прорва контроллеров. Потому и опасен. Сотый прояснился. Но что на тридцатом?..

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Известие о том, что обойма идет до нулевого, бойцы встретили довольно положительно. Тут и личное любопытство каждого играло, и, опять же, поставленная задача… Приказ есть приказ. Да и некритично, пятьдесят горизонтов всего… Дойдут до пятидесятого – а там и до нулевого рукой подать. И только Гришка не давал Сереге покоя. Изменился Григорий – и изменился до неузнаваемости. Словно что‑то надломилось в нем.

Если раньше Серега был уверен, что Букаш всегда за спиной, стоит обернуться – вот он, словно каланча возвышается за плечом… теперь на этом месте образовалась пустота. Касательно служебных отношений все оставалось по‑прежнему – но вот личное, дружеское… Трещина легла прочно. Теперь Гришка все больше молчал, и обращался только по рабочим моментам. Да и держался все время среди бойцов своей группы. Так было днем. Вечерами же, на привалах, он сидел на спальнике поодаль и о чем‑то сосредоточенно думал, время от времени оглядывая лагерь пустым взглядом. Он словно обдумывал что‑то, поворачивая внутри себя под разными углами, примеряясь, оценивая… Серега не трогал его – лезть к человеку в душу, если он сам того не желает, последнее дело. Только хуже сделаешь. Будет готов – сам подойдет. Он верил, что Гриша выкарабкается и все будет по‑прежнему.

Вышли они внутри Кольца, на седьмом километре восточной транзитной. Ход вывел на технический этаж большого трехуровнего узла – стандартную общежитие‑казарму. Правда, имелось и отличие, которое сразу бросилось в глаза – в этом узле кто‑то когда‑то побывал.

Это точно были не контроллеры. За всю свою практику Серега не видел, чтобы механизмов – да и кадавров – интересовало барахло. Каждый новый найденный узел обычно бывал не тронут. Находили в таких и одежду, и книги, и различные бытовые принадлежности… Этот же оказался разграблен основательно.

Второе отличие обнаружилось стоило выйти в транзитную. Словно в другой мир попали. Фонари через каждые пятьдесят‑сто метров, ни единого следа потеков на стенах, рельсы – блестящие, накатанные, и даже кабельное хозяйство с трубопроводами в целости. С первого взгляда становилось понятно, что трехсотый горизонт обитаем.

Посадив бойцов в боковом коридоре – чтоб не светить в открытой галерее как одинокий прыщ на голой жопе – Серега раскрыл файл с Путеводителем. Старик ничего не говорил про особенности горизонта и потому обойма была слепа. Согласно записям, нужно идти назад до Кольца, и там искать узел, уводящий на двести девяносто седьмой, который в Путеводителе обозначался как «гор.тех.обеспеч.». Горизонт технического обеспечения, не иначе. А вот дальше… дальше было что‑то непонятное и несуразное. Серега еще дома обратил внимание – но значения не придал, решив разбираться по месту. Не осмотревшись на месте – разве поймешь эти каракули? В Путеводителе значилось: «Вход ТТ: гор.297, 0 км. Цех 1В.К., комп.агр. 5, возд. 3, дыр. с заглуш. Выход ТТ: гор.200. ШГ ».

– Вертикаль в девяносто семь горизонтов?.. – поскреб ирокез Знайка. – Это же четыре километра… Сможем?

– Должны, – кивнул Серега. – Если есть уступы, узловые коллектора – ничего сложного. Но меня больше эти сокращения волнуют. «Компагр» и «ШГ». Не мог он, что ли, разборчивее писать…

– Не в том состоянии, – покачал головой Злодей. – Сам помнишь, каким его вытащили…

– Ладно. Как бы то ни было – маршрут есть, – сказал Сотников. – Тропами на три горизонта вверх и там искать этот компагр. Номер пять. Хоть цеха пронумеровал, и на том спасибо…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Нет, – сказал Илья.

Серега моргнул. Это как понимать?

– Командир… Серег… Паш… слушайте… тут какое дело… – горячо зашептал Знайка, тыча пальцем в экран планшетника. – Маршрут есть, это да. Но… давайте чуть повременим. Дойдем до нулевого километра. Рукой подать! У меня прямо чешется в предчувствии… Что‑то там есть. Должно быть!

– Если чешется – лечиться надо… – посоветовал Злодей.