Остросюжетный детектив. Выпуск 1 - Джеймс Хэдли Чейз

с обеих сторон и одновременно открыли дверцы.

– Руки на руль! – скомандовал ближний ко мне.

– В чем дело? – не моргнул я и глазом. – Вы знаете, с кем вы имеете дело?

– Пусть выйдет. – Сиплый низкий голос громилы в штатском исходил прямо из его бычьей глотки.

Пистолет правого охранника глядел на меня.

– Вылезай! – распорядился он. – И осторожней с руками.

Я благоразумно повиновался.

– Спятили, ребята? – продолжал я разыгрывать недоумение. – Я же временный член.

– Заткнись, член! – огрызнулся полицейский. – Осмотри машину, – приказал он одному охраннику. – А ты отведи его. – Он и второго тоже не оставил без дела.

Охранник пистолетом пихнул меня в спину:

– Пройдем.

Я двинулся вокруг машины в сторону проходной и вступил в большую комнату, в которой из мебели были лишь стол, два стула, погасшая печурка и пирамида с винтовками.

Полицейский вошел следом и оглядел меня при свете. Затем он вынул из кармана полицейский значок, сунул его мне под нос и заявил: – Я сержант Ласситер. Кто ты?

– Моя фамилия Слейден. А в чем все-таки дело?

Он протянул пятерню размером с хоккейную перчатку.

– Бумажник!

Я отдал ему бумажник. Он засунул в него толстый палец, раскрыл и вытряхнул содержимое на стол.

Затем он уселся за стол, сдвинул шляпу на затылок и медленно, с чисто полицейской тщательностью, просмотрел мои бумаги.

Закончив наконец, а всего-то в бумажнике было немного денег, визитные карточки, права и список расходов на клочке бумаги, он сдвинул всю кучку ко мне.

– Забирай.

Пока я приводил бумажник в порядок, он сидел, уставившись на меня. От этого взгляда приятных ощущений у меня не осталось.

Я спрятал бумажник обратно в карман и поинтересовался:

– Довольны?

– Значит, шпик? – он с неприязнью выплевывал каждое слово.

– Я – писатель, – я вынул из кармана визитную карточку и положил перед ним на стол. – Разве вы не слышали о «Крайм фэктс»? Мы сотрудничаем с большинством городских полиций.

– Весьма рад за них, – он выпростал свою тушу из кресла и обошел стол.

Никогда я не чувствовал себя карликом, но, подавленный его ростом и поперечными размерами, испытал именно такое ощущение.

В этот момент вошел второй охранник и в ответ на вопрошающий взгляд Ласситера покачал головой.

Сержант вперил взор в меня.

– Давай поищем пушку, – предложил он ласково и протянул руку.

– Какую пушку? – невинно осведомился я. – Что вы имеете в виду?

Его недоделанная физиономия побагровела, и в поросячьих глазах засветились недобрые огоньки.

– Подними руки!

Я повиновался, и он обшарил меня быстро и со знанием дела. Это было похоже на нежное прикосновение парового молота.

– Куда ты ее задевал? – проскрежетал он.

– Кого задевал? – спросил я, стараясь сохранить невинное выражение лица.

Он ухватился огромной лапой за ворот моей рубашки. Я вдыхал исходивший из его глотки аромат чеснока и перегара.

– Куда ты ее задевал? – повторил он и легонько меня потряс. При этом он едва не сломал мне шею.

Я стоял смирно. Было ясно, что дай я ему малейший повод – и начнется нечто еще более пагубное для моего здоровья, а чтобы подумать, что с ним можно справиться один на один, надо было быть круглым идиотом. Себя я к таковым не причислял.

– У меня нет никакого пистолета и никогда его не было. Разве это не ясно?

Он с размаху залепил мне пощечину. Ощущение было, как от удара бейсбольной битой. Я едва не ответил, но вовремя сдержался. С ним одним я бы еще сразился, но только без этих двоих, которые придержали бы меня, пока он со мной разделается.

– Ну, ударь меня, – прошипел он мне в лицо. – Чего же ты ждешь?

– Я не хочу вас трогать, – заверил я. – Вы что, с ума сошли?

Он потряс меня еще раз и отпустил. Я явственно ощутил, что во рту у меня расшатались зубы.

– Что ты делаешь в нашем городе?

– Присматриваюсь. Хочу собрать материал для рассказа. А что в этом плохого?

Он посмотрел на меня исподлобья.

– Какой еще материал?

– Мало ли что подвернется… Не понимаю, почему вы так нервничаете. Разве писатель не может приехать в город за материалом для своих произведений без того, чтобы полиция в это встревала?

Его коробило от едва скрытого отвращения ко мне.

– Мы у нас в городе не любим шпиков. Гляди в оба. Второй раз я не предупреждаю. А сейчас выметайся и держись подальше от этого клуба. Понял?

Я натянул пальто.

– О'кей, сержант. Я понял.

– Вон! – рявкнул он. – Проваливай, и чтобы я тебя больше не видел.

Я направился к двери. Я почти ожидал этого, но никак не предполагал, что детина такого размера может столь быстро двигаться. Не успев увернуться от мощного удара тяжелым ботинком под зад, я едва не вылетел из собственных ботинок. Приземлившись на четвереньки, я с разгона просеменил за дверь, быстро перебирая обеими парами конечностей. Ласситер медленно вышел и встал надо мной, обнажив зубы в язвительной ухмылке.

– Напиши про это, шпик, – процедил он. – И учти, что я дам тебе возможность еще кое о чем написать, если еще раз тебя увижу.

Я мог бы убить его; я убил бы его, будь у меня при себе пистолет.

Превозмогая боль, я медленно поднялся.

Охранники открыли ворота. Ласситер с размаха стукнул ботинком по крылу машины. На месте образовавшейся вмятины облетела краска.

– Убрать эту рухлядь с моих глаз!

Я влез в машину и вырулил из ворот.

Меня трясло от ярости. Меня трясло всю дорогу, пока я не подъехал к отелю.

3

На следующее утро, после завтрака, воспользовавшись телефонной книгой, взятой со стола портье, я записал телефон и адрес Корнелии Ван Блейк. Адрес был простой: Вэнстоун. Вест-Саммит.

Я спросил портье, как проехать в Вест-Саммит.

– Вы знаете клуб «Золотое яблоко»? – вопросом на вопрос ответил он.

Я сказал, что знаю этот клуб.

– Тогда проезжайте мимо него по набережной до указателя. Вест-Саммит занимает всю верхнюю часть холма до автострады в Сан-Франциско.

Я поблагодарил его, вывел «Бьюик» из гаража, заскочил в цветочный магазин, чтобы послать Сюзи полдюжины орхидей и записку с извинениями за поспешный уход, и поехал вдоль бульвара.

В «Золотом яблоке» еще спали, когда я проезжал мимо. Ворота были закрыты, так же как и дверь караулки. К моему большому облегчению, по машине никто не выстрелил.

Я катил по пустынному прибрежному шоссе, которое упорно забиралось на вершину холма. У развилки возвышался указатель направления на Вест – Саммит, и я свернул с шоссе на извивавшуюся серпантином крутую, но широкую дорогу.

Вэнстоун оказался