Владимир Высоцкий без мифов и легенд - Виктор Бакин

Он рано начал выпивать, а «выход из пике» у него был всегда очень тяжелым. И кто-то ему подсказал, что есть такие препараты. Он по­пробовал — вначале оказалось, что очень здорово. Это даже могло стимулировать творчество. Раз-два-три... А потом привык. Привы­кание развивается очень быстро, организм истощается — это очень коварные лекарства. Долго на них надеяться нельзя...»

Приблизительно в это же время Нина Максимовна навещает внуков. Состоялся разговор с Людмилой Абрамовой.

—  Ну, как Володя? — спросила Людмила.

—  Ничего, хорошо.

—  Не пьет?

—   Нет, не пьет... Ему теперь и не нужно, он сам научился де­лать уколы...

—  Какие уколы?!

—  Амфетамины. Марина привозит их из Франции.

Из разговора понятно, что мать не представляет, что такое ам­фетамины, что это сильнейший стимулирующий наркотический препарат.

Весь ноябрь Высоцкий был в состоянии крайнего раздражения и болезни. Из дневника А.Демидовой:

«2 ноября. Утром репетиция «Вишневого сада». Приехал Вы­соцкий — в плохой форме... Так всегда бывает перед срывами в его болезнь. Он раздражен и агрессивен.

3  ноября. Утром репетиции «Гамлета». Любимову явно не нра­вится наш «Вишневый сад» — постоянно об этом говорит и к мес­ту, и не к месту. Вечером «Гамлет». Высоцкий играет «напролом», не глядя ни на кого. Очень агрессивен.

4   ноября. ...Вечером прогон «Вишневого сада». Первый акт — хорошо, второй акт очень плохо: не понимаю, кому говорить — Вы­соцкий слушает плохо, играет «супермена».

8 декабря. ...«Вишневый сад» Володя опять в хорошей форме, на сцене ко мне, как я к нему в «Гамлете». Очень нежен и внима­телен».

«МАРТИН ИДЕН»

10 декабря началась первая совместная работа Высоцкого и Эф­роса на радио в спектакле «Мартин Иден» по роману Джека Лон­дона.

Роман автобиографичен, и Высоцкому были близки как автор, так и герой романа. Выпивоха, волокита и соблазнитель, сорвиго­лова, всегда готовый к драке... Это о ком? О Высоцком? Нет, о Дже­ке Лондоне, наполнявшем жизнь разнообразными событиями, что в буквальном смысле и убило его, он умер в 40 лет. Он не раз был на волосок от смерти. Однажды он чуть было не умер, напившись до умопомрачения. В другой раз, опять под большим градусом, сва­лился за борт, и его с трудом выловили из морской пучины. Все по­хоже, все узнаваемо...

В радиоспектакле характеры автора, актера и его героя были схожи. Мартин Иден — талантливый писатель, вышедший из низов общества, пробившийся через все препятствия и ставший знамени­тым. Повествование разворачивается на фоне последних мгновений жизни Мартина. Голос Высоцкого тяжел и... весел, чувствуется, что борьба радует его, что это перекличка и с его собственной жизнью. Трагедию талантливого человека, вынужденного зависеть от конъ­юнктуры, Высоцкий знал по себе. Усталость, так часто звучащая в голосе Мартина Идена, не наигранная — это была и его собствен­ная усталость. Но последний бой — с самим собой, усталостью от обманов и обид — Мартин проигрывает. Он добровольно уходит из жизни в тот момент, когда, казалось бы, впереди только счастье.

В спектакле счастливо слились мастерство и талант как режис­сера, так и актера. Талант Эфроса, превосходно работавшего во мно­гих игровых пространствах: и на сцене, и на кинопленке, и в радио­эфире, — состоял не только в великолепной режиссуре, но и в спо­собности разглядеть дар актера.

Из воспоминаний ассистента режиссера И.Карасевой: «Причи­ной их встречи в нашей редакции была острая влюбленность друг в друга. Началась она, наверное, тогда, когда Анатолий Васильевич поставил на «Таганке» «Вишневый сад» и Высоцкий сыграл там Лопахина. После этого Эфрос поставил на радио три спектакля и в ка­ждый на главную роль приглашал Высоцкого. Приятно было смот­реть на них, когда они встречались в студии: понимали друг друга с полуслова. Совсем не чувствовалось, что это их первый совместный приход в студию. Можно было подумать, что они давным-давно все обговорили и отрепетировали. Это бывает тогда, когда встречают­ся талантливые люди: при общности их взглядов, взаимном распо­ложении — все вопросы решаются сами собой. У Эфроса уже была продумана «палитра» спектакля, а Высоцкий мгновенно вошел в об­раз Мартина, каким его и задумал режиссер. Поэтому все «перего­воры» были чисто техническими: «подойди ближе к микрофону», «здесь чуть погромче, пожалуйста...»

Объемистая книга стала звучать в записи чуть более часа благо­даря оригинальному режиссерскому решению Эфроса. Запись была сделана в рекордно короткий срок — двенадцать дней! 11 января 1976 года состоялась премьера спектакля на радио, а позднее, в 80-м, был выпущен виниловый альбом.

В конце года Высоцкий был приглашен на студию «Ленфильм» на пробы в фильме «Вторая попытка Виктора Крохина». Опять же по сценарию Володарского. Ставил фильм режиссер И.Шешуков.

Роль была эпизодическая: солдат-инвалид рассказывает маль­чику, как воевал. Пробу сняли и не утвердили — эпизод из всего фильма слишком выделялся. Когда об этом сообщили Высоцкому, он помолчал, а потом сказал: «Понятно. Ну ладно... А теперь, ре­бята, давайте снимем еще раз, просто так, для души. И сыграю я вам, как мне хочется, а вы мне только не мешайте. Пленка есть?» Пленка оказалась, и кадры, к счастью, сохранились.

И вот на экране за столом сидит солдат. На столе карта, ря­дом — бутылка, стакан. К стене приставлены костыли. У стола — бе­ленький мальчик. Солдат водит пальцем по карте и разбирает дав­ний бой. Не рассказывает мальчику, как воевал, а продолжает жить в том бою. Он не вышел из того боя. А потом запел:

Полчаса до атаки,

Скоро снова под танки,

Снова слышать разрывов конце-е-ерт...

Песня вдруг обрывается. Солдат обращается к мальчику: «Ты, Витек, обязательно должен в люди выйти, понял?.. За себя и за отца твоего, понял?» Это приказ быть счастливым, раз сам непоправи­мо несчастен. Бывший солдат резко сжимает стакан. Тяжело, горько пьет. Плачет, уронив голову на руки. Мальчик кивает, слушает...

Десятиминутный монолог был произнесен перед камерой без единой репетиции. За десять минут страшно и достоверно была соз­дана судьба. Так и получилось, что несыгранным оказалось то, от чего был на полшага...

Эту роль в фильме сыграл Олег Борисов. Играл хорошо, как мог играть один из лучших актеров тогдашнего советского кино. Но ко­гда сравниваешь его игру в том же эпизоде с «пробой» Высоцкого, начинаешь понимать, что запретители Высоцкого вредили не толь­ко ему, но и вообще искусству.

Он в этот фильм предложил «Балладу о детстве», написанную накануне. Но в фильм это, одно из лучших произведений, тогда не вошло. При сдаче фильма режиссеру было предложено убрать из песни три куплета. Ни Высоцкий, ни Шешуков на это не согласи­лись. Кроме того, режиссеру предлагалось убрать кадр с изображе­нием Государственного флага СССР, не называть в фильме Поль­шу — Польшей, а поляка (соперника героя по рингу) — поляком, настоятельно предлагалось убрать кадры военнопленных немцев, работающих на наших стройках, изъять фразу «Товарищ Сталин не позволит» из звучащего по радио сообщения ТАСС.