"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция (СИ) - Шульман Нелли

-Евреи должны знать свое место, - усмехался Дэниел: «Пусть посмотрит, пусть полюбуется. Его внуки будут евреями». Марта приехала за Аталией в ландо от военного ведомства и коротко сказала Дэниелу: «Отвези Питера на Арлингтонское кладбище, там встретимся».

Полковник Горовиц посмотрел на твердый, упрямый подбородок кузины. Он, бессильно, подумал:

-Еще наговорит что-нибудь Аталии по дороге, ненужное. Но не останавливать, же ее. Она женщина, едва оправилась от ранения...

Женщина шла с Аталией к воротам. Он проводил взглядом прямую, жесткую спину Марты, обтянутую черным шелком, и вздохнул: «Она с адвокатами Майкла встречалась, мало ли что он оставил…»

Однако Дэниел мог не беспокоиться. Аталия распечатала письмо от Майкла и едва пробежала его глазами: «Это просто пожелание счастья, миссис Бенджамин-Вулф. Майкл за мной ухаживал, - девушка помолчала, - но за мной многие ухаживали». 

-Если со мной что-то случится, - повторила Аталия, - пожалуйста, выходи замуж и будь счастлива, любовь моя.

Она свернула бумагу и небрежно сунула ее в свой ридикюль. Полковник Горовиц отвез ее в универсальные магазины. Аталия заметила, что он тратит деньги с умом. Все вещи, что он выбрал для невесты, были отменного качества. Она только скромно говорила:

-Мне многого не надо, я ведь в семью переезжаю.

  Аталия ждала, пока им принесут ткани и обувь, искоса поглядывая на жениха:

-Если он погибнет,  я останусь богатой вдовой. В конце концов, это не такая плохая партия. У них очень, много денег, они Горовицы. Потом Макс на мне женится, обязательно. Придется, конечно, терпеть его..., - Аталия взглянула на красивый профиль жениха, - но ведь он занят, нечасто бывает дома..., И папа будет жить, это самое главное.

Миссис Бенджамин-Вулф предложила отвезти ее на епископальное кладбище, на могилу Майкла. Аталия пожала плечами:

-Спасибо, но не стоит. Мы почти не знали друг друга. Тем более, - девушка улыбнулась, - я выхожу замуж за полковника Горовица. Моя прабабушка, мисс Линдо, была еврейкой. Наша семья из Чарльстона.

-Я знаю, - миссис Бенджамин-Вулф поджала и без того тонкие губы, и сплела на остром колене костлявые пальцы. Аталия, чего-то испугавшись, затихла. Марта тоже больше не сказала ни слова, всю дорогу до Арлингтонского кладбища.

День был теплый, даже жаркий. Наверху, над их головами, метались растревоженные выстрелами из ружей птицы. Епископальный священник произнес молитву, выступили президент и военный министр, говоря о человеке, отдавшем жизнь за свою новую родину. Флаг с гроба сняли, и Марта с Петенькой подошли к могиле.

Аталия смотрела на Макса. Он был в темно-голубой, капитанской форме, при шпаге. Волк усмехнулся:

-Все очень просто. Теперь в Америке мне есть, где передохнуть. Аталия ради меня все, что угодно сделает. Глаза у нее, как у той, пиявки покойной, туманные. И она скоро будет замужем. Может  случиться, что Дэниел моих детей воспитывать станет. Впрочем, какая разница? - хмыкнул Волк: «Я признаю ребенка только той женщины, которую полюблю, женщины, что станет моим товарищем, соратником, моим бойцом...»

Марта развязала маленький, холщовый мешочек, и высыпала на крышку гроба землю. Она везла ее с собой из Зерентуя, хранила в Китае и Японии, и здесь, в Америке. Это была земля с могил Воронцовых-Вельяминовых. «Спи спокойно, мой любимый, - попросила Марта, - пусть тебе здесь будет хорошо, Степушка».

Она прижала к себе сына и мальчик шепнул: «Когда я вырасту, мамочка, я поеду в Россию. Помолюсь в церкви, что ты построила, на могилах бабушки и дедушки...»

-Обязательно, милый, - ответила Марта и выпрямила спину. Могилу стали засыпать. Священник аккуратно свернул американское знамя и отдал его женщине. Марта, на мгновение, прижала флаг к щеке. Они замерли, мать и сын, держась за руки, стоя в отдалении от всех. Они смотрели на простой, белый камень с выбитой надписью: «Степан Воронцов-Вельяминов, Гражданская война».

-Господи, - Марта почувствовала, как ползет слеза по ее щеке, - я прошу тебя, пусть Петенька будет счастлив. Пусть никто больше не знает ни горя, ни невзгод.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Опять заиграла труба. Марта, перекрестившись, отдала сыну знамя. Женщина пошла, опираясь на трость, к воротам кладбища. Теплый ветер играл прядями волос, что выбились из-под шляпы, солнце играло в них старой бронзой. Петя, догнав мать, предложил ей руку.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ

Нелли Шульман

ВЕЛЬЯМИНОВЫ - ВЕК ОТКРЫТИЙ

КНИГА ВТОРАЯ

Часть первая

Англия, лето 1865

Его светлость Джон Холланд, герцог Экзетер стоял на пороге почтового отделения в Банбери. Он засунул телеграммы, и письма в карман простой, рабочей куртки. Джон покусывал травинку, жмурясь от солнца. Городок был безлюден, вчерашний рынок разъехался. Они с Полиной взяли детей посмотреть на коров и овец. Маленькая Мария Корвино смело заходила в стойла, а потом звонко сказала:

- Дедушка обещал мне купить корову! И вам надо, дядя Джон, - девчонка подергала его за руку,-чтобы она молочко давала!

Полина, держа на руках спящую дочь, рассмеялась: «Куда нам ее селить, милая? Здесь замок».

- Можно в саду, - хитро ответила Мария. Она побежала вслед за мальчиками. На рынок всегда приезжали ярмарочные палатки. Джон прищурился. Питер и Грегори стояли у ларька с кеглями, собирая по карманам медные пенни. Маленький Джон, задрав голову, восхищенно рассматривал высокий шест с развевающимися на теплом ветру флагами. По нему пытался забраться какой-то деревенский парень.

- Хорошо дома, - Джон, оглянувшись, незаметно коснулся руки жены. Он до сих пор не мог поверить, что Полина рядом. Герцог приезжал в замок каждую неделю, а на Рождество, Пасху и летом всегда оставался подольше. На станции, целуя Полину, Джон вздыхал: «Конечно, детям здесь лучше...»

В ее синих глазах блестел смех:

- Кто знал, что маленькая родится? Когда ей три годика исполнится, вернемся в Лондон. Я и сама хочу работать, мой дорогой герцог.

Когда Джон уезжал на континент, он писал жене каждую неделю. Он получал длинные, подробные ответы. В конце письма Полины всегда были строчки руки сына. Маленькому Джону исполнилось четыре, он уже хорошо выводил буквы.

- И читает бойко, - гордо думал герцог, просматривая вести из дома. Полина всегда писала ему, что делали дети, о книгах, что они читали, посылала, на отдельном листе, ручку девочки, обведенную карандашом. Осенью из конверта выпадали сухие листья, весной и летом, полевые цветы. От них пахло домом и счастьем. Джон засыпал, читая ее ровный, изящный почерк, прижимая конверт к щеке. Он думал о том дне, когда выйдет из поезда на станции Банбери, и увидит Полину с детьми. Семья всегда встречала и провожала его.

Маленькая заворочалась и открыла синие, материнские глаза. Девочка была в простом, холщовом платьице, из-под чепчика выбивались золотистые, мягкие волосы.

- Ее переодеть надо, - заметила Полина. Джон подтолкнул жену к большой палатке, с деревянными столами:

- Переодевай, а я нам поесть закажу. Сейчас мальчишки набегаются, девчонка тоже. Все будут голодные.

- Им здесь хорошо, - Джон взял пирог с почками, эля для себя, лимонада из лопухов для детей и Полины.

- Правильно мы предложили, взять детей на лето. Питер занят. В Ньюкасле осенью химическое производство открывается, а Марта в Париж уехала. Мальчишки большие, помогают. Хотя у Аарона, в Кентербери, тоже деревня. Он целую ферму, завел, овцы, козы, курицы..., Маленькому Джону там нравится. Надо будет, как Джейн подрастет, их туда вместе свозить.

Каноник долго отказывался, но Полина заметила:

- Кузен Аарон, Марии здесь весело будет. Питер мальчиков привозит. Маленький Джон и она подружились, не беспокойтесь. Вы отдохнете немного, - Полина подмигнула священнику, - вам шестой десяток уже.