Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Дэн Абнетт

Кассар чувствовал каждый из них, но никакие повреждения не могли ни замедлить продвижение «Диес ире», ни сбить его с курса. Целью титана было разрушение, и смерть была наказанием, которое гигантская боевая машина обрушивала на головы врагов Императора.

Кассара переполняли эмоции. Никогда еще он не чувствовал себя так близко к Императору, не ощущал столь полного единения с богом-машиной, в которой билась частица Его могущества.

— Арукен, внимание на правый борт! — скомандовал принцепс Турнет со своего командного кресла. — Перешагни через эти бункеры, а то они оторвут нам левую ногу.

«Диес ире» качнулся в сторону, его огромная ступня сорвала крыши с нескольких бункеров и раздавила артиллерийское гнездо. Десяток истваанских солдат выбрался из-под обломков и поспешно наводил уцелевшее тяжелое орудие на титана.

Истваанцы оказались хорошо обученными и прекрасно вооруженными солдатами, и хотя их оружие не могло соперничать с пушками титана, окопы и траншеи в определенной степени уравнивали силы. Кроме того, когда начинается стрельба, человек с ружьем всегда остается человеком с ружьем.

Воины Гвардии Смерти, пробивая путь через окопы, уничтожали тысячи солдат, но истваанцев было очень много, и они не спасались бегством.

Нет, они отступали, покидая окоп за окопом, и рассеивались под неудержимым натиском Астартес.

Тускло-коричневые и серо-зеленые шлемы истваанцев и их забрызганные грязью шинели было трудно заметить невооруженным глазом на фоне земли и руин, но сенсоры «Диес ире» проецировали на сетчатку глаз Кассара удивительно четкие образы, и он мог видеть даже самые мелкие детали.

Кассар дал залп из большого калибра и наблюдал, как в воздух поднялись фонтаны земли и крови. Истваанцы были уничтожены рукой Императора.

— Вражеские силы сосредоточились слева по курсу, — доложил модератор Иона Арукен.

Его голос казался Кассару очень далеким, хотя Арукен сидел всего лишь по другую сторону от командирского кресла.

— Гвардия Смерти с ними разберется, — отозвался Турнет. — Сосредоточься на артиллерии. Тяжелые орудия могут повредить титан.

Кассар посмотрел вниз, где поблескивали серым металлом доспехов бойцы Гвардии Смерти. Два отделения, окружив бункер, забросали гранатами огневые щели, выбили двери и теперь уничтожали остатки истваанцев огнем из болтеров и прометием из огнеметов. С высоты командирского мостика «Диес ире» воины Гвардии Смерти казались роем жуков в блестящих панцирях, ползающих по траншеям.

Мертвые Астартес, сраженные огнем тяжелой артиллерии или массированной стрельбой истваанцев, лежали на земле, но по сравнению с грудами тел защитников города на каждом пересечении траншей их было совсем немного. Истваанские солдаты, отдавая окоп за окопом, собирались в самой северной части укреплений. Как только они дойдут до базилики из белого мрамора с высоким шпилем в виде трезубца, они окажутся в ловушке и будут уничтожены.

Кассар повернул несущую оружие руку титана в сторону артиллерийской позиции метрах в пятистах, откуда по Гвардии Смерти велся массированный огонь.

— Принцепс! — воскликнул Кассар. — Вражеская артиллерия подтягивает резервы в восточный квадрат!

Турнет ничего не ответил, он сосредоточенно вслушивался в донесения, поступающие по его личному вокс-каналу. Судя по всему, он получил какой-то приказ и молчаливым кивком подтвердил его.

— Стоп! — рявкнул принцепс. — Арукен, прекратить движение. Кассар, отставить подачу боеприпасов.

Кассар привык мгновенно исполнять приказы командира, поэтому подача снарядов в пушки титана была остановлена моментально, но затем модератор испытал шок — до него дошел смысл полученного приказа, и это заставило его сознание вернуться в командную рубку. Он уже не смотрел на поле битвы глазами «Диес ире», а сидел рядом со своими товарищами офицерами на капитанском мостике.

— Принцепс, что случилось? — спросил Кассар, просматривая последние сводки. — У нас что-то неисправно? Если где-то и есть повреждение, я ничего не вижу. Первичные системы работают…

— Это не повреждение, — резко оборвал его Турнет.

Кассар удивленно отвел взгляд от нестройных колонок данных на информационной панели.

— Посредник Кассар! — гаркнул Турнет. — Какая температура в оружейных отсеках?

— Вполне допустимая, — ответил Кассар. — Я собирался обстрелять еще одну огневую точку.

— Закрыть каналы охлаждения и загерметизировать систему снабжения боеприпасами. Быстро!

— Принцепс! — воскликнул Кассар. — Мы останемся безоружными!

— Я — это — знаю, — раздельно произнес Турнет, словно отвечая идиоту. — Вы слышали приказ. Нам необходимо загерметизироваться.

— Загерметизироваться, сэр? — переспросил Арукен, ошеломленный не меньше Кассара.

— Да. Титан должен быть запечатан с головы до ног, — подтвердил Турнет и включил вокс-канал общей связи. — Всему экипажу, говорит принцепс Турнет. Принять меры по подготовке к биологической атаке. Задраить все люки. Отключить вентиляцию реактора и перейти…

— Принцепс, — настойчиво повторил Арукен. — Нам угрожает биологическое оружие? Или атомное?

— У истваанцев оказалось оружие, о котором мы не знали, — ответил Турнет, но Кассар понял, что принцепс лжет. — Они готовы его применить. Нам необходимо укрыться, иначе погибнем.

Кассар снова воспользовался глазами титана и посмотрел в сторону траншей. Воины Гвардии Смерти продолжали наступление через окопы и руины бункера.

— Но, принцепс, как же Астартес?

— Посредник Кассар, ты слышал мои приказы! — крикнул Турнет. — Вот и выполняй их. Закрывай каждый люк, каждый вентканал, добейся полной герметизации, иначе мы все умрем.

Кассар мысленно приказал «Диес ире» задраить все каналы и заглушки, но его внутреннее сопротивление несколько затянуло эту процедуру.

Внизу воины Гвардии Смерти продолжали теснить обороняющихся Хорала, явно не зная, что истваанцы готовятся сбросить на них трон знает что. Или не знает.

Битва продолжалась, но «Диес ире» замолчал.

Главный аудиенц-зал «Духа мщения» представлял собой колоссальное помещение с колоннами, мраморными стенами и золотыми пилястрами. Такого великолепия Зиндерманну раньше не приходилось видеть, хотя он прожил долгую жизнь, и выражение лиц у тысяч собравшихся здесь людей было как у детей, которым показали новое, неслыханное чудо. Выхватывая взглядом в толпе знакомые лица, Зиндерманн понимал, что все летописцы флотилии приняли приглашение Воителя.

У дальней стены зала на возвышении стояли Воитель и Малогарст. Они были слишком далеко, чтобы различить в гуще народа Зиндерманна, Мерсади и Эуфратию.

По крайней мере, Зиндерманн очень на это надеялся. Но кто знает, насколько острое зрение у Астартес и тем более у примарха?

И Воитель, и Малогарст были одеты в костюмы кремового цвета, отделанные серебром и золотом, а перед возвышением выстроился отряд Астартес. На стенах зала мерцало несколько больших пикт-экранов.

— Все это похоже на выступление итераторов в приведенном к Согласию мире, — заметила Мерсади, вслух произнеся то, о чем сам Зиндерманн только что подумал.

Сходство было настолько сильным, что он начал прикидывать, какое послание им предстоит услышать и какими аргументами оно будет усилено. Итератор даже оглядел зал в поисках подставных слушателей, которые должны в определенные моменты хлопать и издавать одобрительные крики, чтобы создать в толпе соответствующее настроение. На каждом из экранов отображался сектор системы Истваана III на фоне черного космоса с блестящими точками кораблей флотилии Воителя.

— Эуфратия, — заговорила Мерсади, пока они пробирались сквозь толпу летописцев. — Помнишь, я говорила, что это плохая идея?

— Да? — откликнулась Эуфратия, сияя широкой невинной улыбкой.

— Так вот, теперь я считаю, что это действительно плохая идея. Ты только посмотри, сколько здесь Астартес!

Зиндерманн, проследив за взглядом Мерсади, покрылся испариной при виде множества воинов, окружавших зал по периметру. Если хоть один из них узнает кого-нибудь из их троицы в лицо, все будет кончено.

— Мы должны это увидеть, — сказала Эуфратия, потянув итератора за рукав. — Вы должны это увидеть.

Зиндерманн ощутил жар от ее прикосновения и увидел вспыхнувший в глазах свет, словно просверк первой молнии перед бурей. Он вдруг с изумлением понял, что стал немного побаиваться Эуфратии. Летописцы нетерпеливо кружили по залу, переходили с места на место, и Зиндерманн старался не поворачиваться лицом к Астартес, а смотреть в центр зала.

Наконец, экраны ожили, и при виде залитых кровью улиц Хорала Эуфратия стиснула руку Мерсади, а над толпой пронесся испуганный вздох. Отчетливые и подробные изображения, передаваемые с кораблей, зависших в небе над городом, заполнили экраны, и при виде последствий жесточайшей резни Зиндерманн ощутил, как в его груди разгорается гнев.