Отель «Затерянный рай» - Элизабет Олдфилд

— Это слишком много, — возразила она.

— Я могу себе это позволить, и это важно для меня, — твердо произнес он.

Касс вздохнула.

— Я прикину свой месячный бюджет, и мы сможем это еще раз обсудить.

— Хорошо. — Он допил кофе. — Ты говорила, что у вас не было романа со Стивеном. Значит ли это, что у вас не было с ним... интимных отношений?

— Значит!

— Когда ты впервые сказала мне, что у тебя ребенок, я подумал, что у вас была случайная связь...

— Нет. И вообще, — отчеканила Касс, — я против случайных связей.

— Кажется, тебе это несвойственно, как и мне. А Стивен никогда не делал попыток? — продолжал он.

Она помотала головой.

— Однако он предложил тебе переехать в его квартиру?

— Помогая мне, он помогал и себе. Понимаешь, много лет отец Стивена пытался женить его на дочери соседа, какого-то высокопоставленного юриста, — начала объяснять Касс. — Генри большой сноб, и ему нужны связи. Бесчисленное количество раз он приглашал эту дочку на семейные ужины Декстеров. Чего только он не делал, чтобы бросить этих двоих в объятия друг к другу! Но Стивен остался равнодушным...

— Ты видела эту девушку? — спросил Гиффорд.

— Один раз. Она показалась мне приятной, хотя немножко бесцветной. Но когда я поселилась в его квартире, он получил возможность намекать на наши «особые» отношения. А когда он дал понять, что ребенок, которого я родила, — его, эта девушка и отец оставили Стивена в покое.

— Так ты хочешь сказать, что он намекал на это и другим, а не только мне?

Касс кивнула.

— Мужчины и женщины часто являются просто соседями по дому, и их связывают нормальные, чистые отношения. И когда я переехала в его квартиру, то считала, что окружающие именно так и воспринимают это. Помимо всего прочего, я вносила арендную плату, у меня была отдельная комната и своя собственная личная жизнь. Однако со временем мои сослуживцы стали позволять себе странные комментарии. И тогда я задумалась о том, что же мог им сказать Стивен. В то время я не придавала этому значения, но сейчас... — Она вздохнула. — Подозреваю, что он распространял слухи о том, что Джек — его ребенок, но просил каждого, кому говорил об этом, держать все в тайне.

— И никто не сказал тебе об этом открыто?

— Были какие-то туманные намеки.

— А настоящая-то подруга у него была?

— Никогда — за все то время, что я его знаю.

Гиффорд бросил на нее взгляд:

— Может, он совсем по другой части? Он не...

— Вполне возможно, — согласилась она. — Хотя тщательно это скрывает.

— Боится реакции своего отца?

— Да. Возможно, желание скрыть эти наклонности и послужило причиной того, что он поселил меня в своей квартире, да и всего остального.

Джек начал кашлять. Личико ребенка покраснело, он уже кашлял напряженно и с трудом.

— Он что-то проглотил! — вскричала Касс. Она соскочила со стула и опустилась на колени рядом с Джеком. — О Господи, он задыхается!

Чтобы посмотреть, что у него во рту, она попыталась разжать его рот. Ребенок брызнул слюной, тяжело задышал и отпрянул назад, зайдясь снова в кашле.

— Пожалуйста, Джек, пожалуйста, — в отчаянии умоляла Касс, но он не давался.

Гиффорд встал, наклонился и резко стукнул малыша по спинке.

— Покашляй, — велел он. Джек кашлянул, и изо рта у него выскочил и упал на ковер маленький мокрый комочек белой бумаги. Это была наклейка. — Молодец! — одобрил Гиффорд.

Касс притянула к себе сына и крепко прижала его к груди.

— О, Гиф, спасибо тебе, спасибо, — радостно бормотала она. — Я думала, он задохнется и...

— Ты просто растерялась...

— Да, растерялась. — Прижимая к себе ребенка, она поднялась на ноги. — Я сохраняю хладнокровие во многих обстоятельствах, но когда это касается его...

— Матери всегда теряют голову из-за своих детей. Такова человеческая природа. — Он пощекотал ребенка под подбородком. — Ты и папу своего напугал. Смотри больше не ешь наклеек — понятно?

Джек весело расхохотался, а Касс вдруг с теплотой ощутила единение всех троих — родителей и ребенка.

Она взяла Гиффорда за руку.

— Спасибо, что пришел на помощь.

Он поднес ее руку к своим губам.

— Всегда к твоим услугам, — сказал он и поцеловал ее пальцы.

Учащенно забилось сердце. Прикосновение его губ, взгляд серых глаз...

Высвободив руку, Касс взглянула на свои часы.

— Время бежит, — сказала она, весело улыбнувшись. — Спасибо за кофе и за то, что вырвал вот этого человечка из когтей смерти. — Она провела носом по шейке Джека, отчего тот засмеялся снова. — Но я должна идти обслуживать туристов.

— У тебя есть телефон вызова такси? — спросил Гиффорд, идя с ней по коридору. — Мне надо купить продукты и писчую бумагу.

— Хочешь поработать над руководством для «чайников»?

— Да. Я печатаю двумя пальцами, а мой почерк почти невозможно разобрать. Если помнишь, я сам иногда с трудом читаю то, что написал.

Она улыбнулась.

— Помню. Телефон такси есть в ресторане. А ты не хочешь взять машину напрокат, пока ты здесь?

— Я собирался. Но компания не располагает машинами с автоматическим управлением, а обычным автомобилем я пользоваться пока не могу — из-за ноги.

Касс закусила губу. Об этом она не подумала раньше. Очевидно, у Гиффорда были и другие проблемы?

— Я собираюсь сегодня в Гранд-Ансэ, чтобы закупить продукты, и могу взять тебя с собой, — предложила она. — Что-то около двух. А вернусь к четверти шестого, когда придет Керк Уэбер.

Гиффорд кивнул:

— Спасибо. Я подойду.

— Спасибо за предложение оплачивать содержание Джека. — Она запнулась, подбирая слова. — Тебе будет интересно следить за тем, как он растет. Как отец, ты будешь навещать его и принимать участие в его жизни!

На его лицо набежала тень.

— Это неудачная идея, — сказал он.

Она в недоумении нахмурилась. Их знакомство с Джеком, казалось, прошло так хорошо...

— Но он нравится тебе?

— Да.

— Если ты будешь иногда брать сына с собой отдыхать, это тебя не обременит. Конечно, то, что ты живешь по одну сторону Атлантики, а Джек — по другую, все несколько осложняет, но...

— Из этого ничего не выйдет, — прервал ее Гиффорд. — Это не самое лучшее для ребенка.

— Почему?

— Потому что... — Он помотал головой. — Нет!

— Забота о ребенке не входит в твои планы? Но это будет редко и...

— Довольно! — резко произнес он.

Касс еле сдержала готовые брызнуть жгучие слезы. У нее всегда было мало надежды на то, что этот человек, которому так дорога личная свобода, будет проявлять постоянный интерес к их сыну. Но слышать, как он отрекается от этого совсем, было непереносимо!