Как избежать глобальной катастрофы? - Иван Алексеев

Но плохое, нищенское финансирование – это лишь видимая сторона кризиса культуры. Невидимая и главная – это недостаток внимания власти к ее судьбе и будущности. Отношение к культуре – это лакмусовая бумажка для определения и характеристики любой власти, неопровержимое свидетельство ее собственного культурного уровня.

Вместе с тем, несмотря на все напасти и потери, культура все-таки живет, подтверждая многими примерами свою жизненную силу, доставшуюся ей по наследству.

Думается, что культура держится на нескольких опорах. Прежде всего – на природе всеобщего труда, каким является умственный труд, часто не связанный напрямую с материальной выгодой и коммерческой ценой. На лучших человеческих качествах – совестливости, гражданственности, ответственности, свойственных настоящему творцу – писателю, ученому, педагогу, художнику. Наконец, на менталитете, национальном характере народа, ибо давно известно, что “психология народов – это и есть их культура”. Бескорыстие, самоотверженность, долготерпение, в частности русского народа, – все это используется дельцами и бюрократами в своих корыстных интересах, маскируемых под государственные. Нынешние реформы в России натолкнулись на мощное препятствие в лице отечественной культуры, которая их отвергает. Веками создавались, формировались и внедрялись в сознание, психику свои представления о богатстве и бедности, счастье и справедливости, стыде и совести, а не их рыночные эквиваленты и заменители. На этой основе возникла ментальность, которая, несмотря на массированные усилия по ее деморализации, жива, сопротивляется, держится. И не только у старшего поколения, но и у молодежи. По данным фонда “Общественное мнение”, подавляющая часть опрошенных молодых людей не одобряют богатства, нажитого неправедным, безнравственным путем. После недолгого увлечения торгашеством, спекуляцией масса молодых людей вновь потянулась к знанию, в институты и университеты. В этом движении молодых – залог выживания культуры.

Россия – это вовсе не территория, не просто некое геополитическое пространство, лишенное собственного духа и имени. Если на Западе, куда многие так рвутся, с нами еще считаются, признавая за Россией статус мировой державы, то это прежде всего благодаря великой русской культуре. С давних пор Россия является органической частью мировой цивилизации, которую нельзя представить без вклада и присутствия русской культуры. Чтобы это понять и признать, вовсе не требуется стать “патриотом”, достаточно осознать свою принадлежность к ее духовной истории и уважать ее традиции. Приоритетные жизненные ценности и радости человека Древней Руси были не в стяжании материальных благ, а лежали в духовно-нравственной сфере, воплощаясь в высокой своеобразной культуре того времени. И говоря о сильном духовном характере той русской цивилизации, мы не собираемся утверждать, что такая цивилизация была единственной. У русской цивилизации много общего с индийской, китайской и японской. Поиск цели развития человека не вне, а в глубине его души – вот что роднит эти великие цивилизации.

В Древней Руси сложился образ крестьянина – богатыря, пахаря, труженика, неразрывно связанного с землей, получающего от нее свою силу. Не случайно одна из главных фигур в русском богатырском эпосе – Микула Селянинович, и вся Русь знала, что биться с ним нельзя, так как “весь род Микулов любит Матушка Сыра Земля”. Главное в жизни Микулы Селяниновича, согласно былинам, – труд, пахота. В его образе олицетворяется сам народ, ибо только Микула может поднять те “сумочки переметные”, в которых обретается “тяга земли”.

Одна из былин рассказывает, как богатырь Волх Всеславьевич, известный своей силой и “вежеством”, т. е. владеющий колдовскими тайнами, при рождении которого “подрожала Мать Сыра Земля, сотрясалося славно царство Индейское, а и сине море сколебалося”, вынужден был уступить пахарю Микулушке первенство в труде. Волх Всеславьевич увидел в поле пахаря, который пашет, да с таким размахом, что “ехал Волх до ратая день с утра до вечера, а не мог до ратая доехати”. Не утерпел Волх, зовет Микулу Селяниновича поехать с собою в побратимах, и Микула соглашается, но когда пришло время вынимать из земли соху, то ни сам Волх, ни вся его дружина не могли с ней справиться, а только Микула Селянинович одной рукою выдергивает соху из земли и перебрасывает ее за ракитов куст7.

Из семей крестьян-тружеников рождаются главные русские богатыри, такие как Илья Муромец, которые если уж берутся за работу, то выполняют ее от зари до зари, с полной отдачей и добросовестно. Народное сознание выражается в сказках, пословицах, поговорках, песнях, былинах и не мыслит труд иначе как нравственное деяние.

Сегодня многое подзабыто из нашей истории, и оттого, может быть, появляются на страницах печати оскорбительные байки о якобы извечной лени русского мужика, его рабском характере и отсутствии самостоятельности.

Сложившийся в старые времена высокий духовно-нравственный потенциал традиционной народной культуры не оставлял места для всяких видов разложения. Отдельный человек, выросший на традиционных духовно-нравственных ценностях, по своей натуре был глубоко цельным человеком. Цельность обеспечивалась всем внутренним богатством народной культуры, при этом попытки лишить человека каких-либо элементов этой культуры неизбежно вели к его деградации.

Жизнь в тогдашней общине соответствовала самому народному духу, так как была основана на нравственности и справедливости. Она, конечно, далеко не всегда отвечала принципам общинного устройства. Но для общины это был идеал, созданный народным творчеством, к какому народ стремился. В идеале воплощалось не только стремление к улучшению материального положения, но и стремление личности к освобождению, к равноправию, к народоправию и сознательности, к уважению человеческого достоинства в себе и других.

Все эти ценности народ создавал без посторонней помощи и, естественно, крепко держался за них.

Эта эпоха отражает нравственные и эстетические представления доклассового общества, где все делалось сообща, и все члены общества составляли одно плотное духовное целое.

Для народа показательны героические трудовые и военные традиции, отражающие его единство, нераздельность целого. А отсюда в народном эпосе заложена здоровая основа его нравственности и культуры, которую современники, к сожалению, не берегут, а разрушают.

Это в основном происходит вследствие перерождения и национального вырождения правящего слоя. Это совершают интеллигенция и охотники за богатством, лишенные национального сознания, под воздействием “западного просвещения”, при попустительстве и вседозволенности властей. И все же многое из культурного наследия продолжает сохраняться на генетическом уровне в глубинах национального сознания людей.

Говоря о проявлениях духовной силы русского народа, хочется особо остановиться на его песенной культуре.

Что является “духовным центром”, своего рода средоточием культуры, соединяющим в себе все ее ценнейшие достижения? Думается, именно песня – абсолютно необходимое явление духовного бытия людей.

О том, какое значение имела песня уже на заре отечественной истории, неоспоримо свидетельствует тот факт, что до нас дошло высокое прославление “песнотворца”, родившегося почти тысячелетие назад, – вещего Бояна.

В одной из своих статей Н. В. Гоголь писал: “Покажите мне народ, у которого было бы больше песен. Наша Украина звенит песнями. По Волге, от верховья до моря… заливаются бурлацкие песни. Под песни рубятся из сосновых бревен избы по всей Руси. Под песни баб пеленается, женится и хоронится русский человек…” (“Петербургские записки 1836 года”). Позднее, пребывая в Италии, он напишет: “Русь! Русь! Вижу тебя, из моего чудного прекрасного далека тебя вижу: бедно, разбросанно и неприютно в тебе; не развеселят, не испугают взоров дерзкие дива природы… неприметно торчат среди равнин невысокие твои города; ничто не обольстит и не очарует взора. Но какая же непостижимая тайная сила влечет к тебе? Почему слышится и раздается немолчно в ушах твоя тоскливая, несущаяся по всей длине и широте твоей, от моря и до моря, песня? Что в ней, в этой песне? Что зовет, и рыдает, и хватает за сердце?” (“Мертвые души”. Том 1. Глава 11). Русская песня представляет собой слияние и единство трех искусств – музыки, искусства слова и в известной мере театра, ибо певец так или иначе создает определенный образ. Лев Толстой отмечал, например, что русский народ поет с убеждением, будто в песне все значение заключается в словах, а напев “так только, для складу” (“Война и мир”. Том 2. Часть 4).