Персона нон грата - Сергей Соболев

– Добрый вечер, – сказал он, уставясь немигающим взглядом в переносицу женщины. – У вас найдется для меня свободный номер?

– Да, конечно… Вы хотели бы у нас остановиться?

– Возможно…

Сталлоне, продолжая смотреть в глаза ночной дежурной своим странным гипнотизирующим взглядом, опустил руки в боковые карманы пальто.

Спустя мгновение он извлек из правого кармана пистолет «беретта М-92» калибра 9 мм, а из левого фабричный глушитель. Держа руки внизу, чуть ниже края стойки, принялся неторопливо навинчивать глушак на дуло «беретты»…

– Вы один? – испытывая какое-то беспокойство, поинтересовалась ночная дежурная. – Э-э… А вы что… так… без вещей к нам приехали?

Сталлоне, сняв пистолет с предохранителя, поставил его на боевой взвод.

– Зато я прихватил с собой вот это, – сказал он.

После чего, сделав мягкий шажок назад, выстрелил женщине точно в переносицу.

Зайдя чуть сбоку – женщина, опрокинув кресло, свалилась за стойку, – он сделал контрольный выстрел в голову. В принципе, он ничего к ней не имел: всего лишь случайная жертва, которой не повезло оказаться именно в этом месте и в это время…

Он оставил в холле дежурное освещение, но запер входную дверь. Труп женщины с улицы не виден, мешает стойка. Он проверил также двери запасного выхода. Маловероятно, чтобы кто-то еще решил наведаться в «Помарис» в этот поздний час, но все же будет лучше, если в ближайшие четверть часа, пока он будет находиться в здании, посторонние люди не смогут проникнуть сюда извне.

Пара пожилых немцев, отдыхающих в своем номере на втором этаже, Сталлоне как-то не заинтересовала. Ну дрыхнут себе, и пусть дрыхнут дальше… Лишь бы из своего номера не высовывались.

Он прошел насквозь все здание по коридору, освещенному лишь дежурным светильником. Уверенно свернул за угол и на несколько секунд замер, прислушиваясь к тому, что делается за дверью, возле которой он остановился.

Он рывком открыл дверь, за ней оказалась бильярдная. В помещении, куда он проник, коротали время за своими забавами двое: один из паневежских братков по прозвищу Каланча, одетый в звездно-полосатые, под американский флаг, шорты, и светловолосая девица лет двадцати, на которой вообще не было одежды.

Девица, выгнув стан и упираясь двумя руками в бортик бильярдного стола, располагалась спиной к входной двери. Что касается Каланчи, то он, не выпуская из рук бокала с пивом, стоял чуть сбоку и сзади от нее, явно примериваясь, как бы получше распорядиться собственным «кием»…

– Вынужден вас прервать, господа, – сказал Сталлоне, направляя на них удлиненный глушителем пистолет. – И не шумите!

Каланча, обернувшись всем телом, бросил на него удивленный и в то же время злобный взгляд.

– Какого черта ты… «Беретта» выплюнула раскаленный комочек свинца, который угодил девушке в лоб, чуть повыше левой брови.

– Ты мне не нужна, – сказал Сталлоне, переведя ствол на враз побледневшего двухметрового парня. – Т-с-с… Не шуми, Каланча!

Поставь бокал с пивом на стол! Вот так… Теперь руки на затылок! Где твои кореша? В бассейне? Тогда иди вперед, а я за тобой…

Бассейн был небольшой, всего метров двенадцать в длину.

Рядом, в соседнем помещении, финская сауна. Очень удобно: погрел свои косточки в сухой жаркой сауне, и тут же, в чем мать родила, бултых в прохладную воду… И остальные удовольствия предусмотрены: белый пластиковый стол уставлен закусью, из числа которой можно особо выделить бутерброды с балтийским лососем и черной икрой, а также заботливо порезанный сегментами огромный спелый арбуз…

Появление какого-то мужика в плаще, шляпе и с пистолетом в руке для троицы, устроившейся в пластиковых креслах вокруг стола – тут оказалась еще одна девица, – было сродни грому среди ясного неба.

– Встать! – рявкнул Сталлоне. – Без глупостей! Всем выстроиться вдоль бортика! Каланча, тебя это тоже касается! Быстрее шевелитесь, мать вашу!!

Чтобы подстегнуть остальных, он шмальнул по литровой бутылке шведской водки «Абсолют», рассадив ее вдребезги с первого же выстрела.

Девица, развлекавшая до его появления двух паневежских «крутых», тоже рванула в общий строй, не забыв прихватить с собой банное полотенце.

– Эй, девочка, послушай… – неодобрительно высказался в ее адрес человек с пистолетом. – У нас серьезный базар, а ты меня отвлекаешь!

Раздался приглушенный шлепок; пуля, угодив девице в аккурат под левый сосок, опрокинула ее спиной в бассейн.

Трое паневежских братков, стоявших на бортике бассейна, в этот момент дружно дернулись, словно их ужалила гадюка или ударило сильным зарядом тока.

Сталлоне посмотрел на того, что стоял крайним справа.

– Вот что, господа паневежские «быки»… Мне нужна информация! Где сейчас находится Боксер и как на него можно выйти? Далее, что вы знаете об исчезновении Пошкуса и его шофера, а также одного русского бизнера, который тоже пропал примерно с месяц назад? Так… Начнем с тебя!

– Ты че, мужик, страху лишился? – сказал крайний справа. – Ты нас явно с кем-то перепутал…

Пуля, угодившая в его крепкий, но глупый лобешник, заставила его вначале пошатнуться, совершить колебательное движение, а затем рухнуть в бассейн…

Сталлоне направил пистолет на того мужика, чьи чресла были обмотаны банным полотенцем, который до прозвучавшего только что приглушенного выстрела стоял посередке.

– Говори! Только по делу.

Тот, рыскнув по сторонам затравленным взглядом, нехотя выдавил:

– Не, ну Боксера я, конечно, знаю… Насчет остального, в натуре, не в курсе… Да мы вообще не при делах, приехали вот малость отдохнуть…

– В Паневежисе Боксера сейчас нет. Где, в каком месте он находится? И почему стал редко появляться на людях?

– Не, я не в курсе. Это если только ребята из фирмы «Аргус» знают…

– Так ты, значит, не можешь мне сообщить его нынешнего адресочка? Или номерка его нового мобильного телефона?

– Не, это через тех, кто в Вильнюсе работает, можно вызнать…

– Тогда на хер, спрашивается, ты мне нужен?

Сталлоне успел дважды нажать на курок, прежде чем паневежец, сбитый двумя пулями, угодившими в грудь, свалился в бассейн, подсиненная вода которого стала уже постепенно смешиваться с кровью.

Каланча шумно сглотнул ком, застрявший у него в горле… Беспомощно заозирался… Лицо его побагровело так, что своим цветом почти сравнялось с красными вставками на его шортах.

– Теперь твоя очередь, Каланча, – сухо сказал Сталлоне. – Ну что, предпочтешь сдохнуть? Или скажешь мне все же то, что я надеюсь от тебя услышать?

Паневежский «браток» качнулся, но все же сумел сохранить равновесие.

– Наша «Бригада» следила за Пошкусом, – сказал он, облизнув толстые губы. – Ребята из паневежского филиала «Аргуса» пытались прослушивать его разговоры, а я и еще трое следили за маршрутом его передвижений.

– Кто дал вам такое задание?

– Сначала нас проинструктировал лично Боксер… Когда мы приезжали вслед за Пошкусом в Вильнюс, то я контачил по этому вопросу с Антоном…

– Это такой блондинистый рослый мужик?

– Да, он работает в вильнюсском «Аргусе».

– Он что, русский?

– Не, только наполовину… Мать у него, кажется, литовка.

– С какого времени вы начали следить за Пошкусом?

– М-м… Начиная с католического Рождества. Но не так, чтоб круглосуточно следили… Наша работа зависела от тех, кто прослушивал его домашние и служебные переговоры.

– Ясно… На какую тему вы его пасли?

– Точно не знаю… Наверное, на тему его бизнеса. Что-то связанное с нефтью, с инвестициями… Но я маленький человек, и задачи передо мной ставили тоже маленькие…

– Вот что, «маленький человек», – Сталлоне неодобрительно глядел на него в упор, как и ствол «беретты», которая тоже принимала участие в их беседе. – Ты мне тут не крути! Говори, что вы сделали с Пошкусом и с тем русским, который пропал в тот же или на следующий день?!

Лицо паневежца обильно покрылось потом.

– Ну нет, это не наша работа… Боксер говорил, что теперь могут на нас подумать, и велел временно уехать из Паневежиса, притихариться… Это было недели три назад, или чуть поболее. Сейчас вроде поуспокоилось…

Дня четыре назад я встречался с Антоном. Он сказал, что нам не надо больше шхериться… Скинул нам бабок, велел хорошенько отдохнуть и к концу этой недели выходить… на работу. Но уже не в Паневежисе, а в самом Вильнюсе.

Заметив, что палец этого страшного человека напрягся на спусковом крючке, Каланча торопливо, почти захлебываясь, произнес:

– Подожди, подожди… Может, все ж договоримся? Вот, послушай еще… В тот день, когда похитили… или хренакнули Пошкуса, мы тоже следили за ним…

– Продолжай, – сказал Сталлоне, чуть ослабив палец на спусковом крючке. – Если соврешь – убью! – «Мерс», в котором были Пошкус и его водила, в тот вечер, около девяти часов, на несколько минут останавливался возле гостиницы «Виллон»…