ПАУК. Смерть врагам! (СИ) - Егор Золотарев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это что, б***, такое?! — закричал низкорослый коренастый охранник с черной повязкой на лбу.
— Мутотень какая-то, — отозвался кто-то.
Они приближались, вглядываясь в зеркало, и держали оружие наготове. Я беззвучно засмеялся, когда они увидели свое отражение и недоуменно переглянулись.
— Похоже на зеркало, — сказал толстопузый блондин с детским лицом.
— Не нравится мне это, — отозвался охранник с черными полосками краски на лице. — Магия какая-то.
— Стреляйте! — прозвучал приказ, но никто не успел нажать на курок. Моя любимая паутина Наваждения накрыла их за доли секунды. Я смахнул зеркальную паутину и зашагал им навстречу, хохоча во все горло. Вот олухи! Неприятное чувство пустоты щемило грудь, ведь магии почти не осталось, зато охранники были в моей власти.
— Ты и ты, — ткнул я пальцем в двух мужиков с перекошенными грозными лицами. — Вы — заклятые враги! Каждый из вас ненавидит другого до скрежета зубов. Так убейте же друг друга!!!
Я снял с них оцепенение, и охранники сцепились с такой яростью, что тут же раздались звуки раздираемой плоти и ломающихся костей.
— Вам, — я показал на пятерых застывших людей, — надоело жить и вы решили утопиться. Кстати, река там.
Они побросали автоматы и наперегонки рванули в том направлении, куда я показал.
— А вам я советую одновременно застрелить друг друга, — сказал я троим оставшимся.
Оглушительные выстрелы разнеслись по округе, и тела с глухим ударом попадали на землю. Я не знал, сколько еще охранников дежурит на воротах, поэтому подобрал автомат, вытащил у одного из кобуры пистолет и даже забрал охотничий нож у застреленного охранника с черными полосками. Затем прошелся по карманам и забрал всю наличность.
— Макс! — услышал я голос Михи.
Он бежал по дороге, тяжело дыша от быстрого бега, но весь сиял от радости.
— Все получилось! Ворота открыты. Они так занервничали, что даже не подумали их запереть.
— Отлично! Забирайся в машину. Я зайду за мамой и дядей.
Я побежал к дому, но они уже сами шли мне навстречу. Мама несла саквояж и беспрерывно тараторила молитвы, а дядя восхищенно пересказывал то, что видел:
— Это ты здорово придумал! Я бы на их месте не останавливался, а сильнее на педаль нажимал. Вот олухи! Сами виноваты. Выставили свои пушки и идут, как будто на медведя охотятся. Это ж надо! Ты, наверное, опять источник опустошил? Наваждение дорого стоит.
— Да, почти ничего не осталось, — согласился я. — Зато у нас есть машина, оружие и ворота открыты.
Я помог маме и дяде забраться на заднее сиденье внедорожника и сел за руль. Один из тех, кому я внушил, что они враги, тихо постанывал. Переломанный и растерзанный он молил о помощи. И я помог. Теперь он не чувствует боли, так как стал мумией.
— Почему ты не высосал у них у всех жизнь? — спросил Миха, когда мы уже мчались к воротам.
— Я бы не успел. Наваждение быстро проходит, а высасывать силы пришлось бы по очереди. Тем более с «пустых» людей толку мало.
Как и сказал Миха, ворота были настежь открыты. Это они так торопились за мной, идиоты! Я нажал на газ, вылетел из ворот и помчался по проселочной дороге. Машина подпрыгивала на ухабах, мама испуганно охала, дядя кряхтел, а брат восторженно кричал:
— Наподдай газку! Ура!!! Мы свободны!
Я тоже почувствовал облегчение, но не позволял себе расслабиться, ведь нас могли перехватить по дороге. Когда выехал на трассу, то тревожность усилилась: я не знал, кто едет нам навстречу или, кто догоняет. Постоянно казалось, что вот-вот нанесут удар.
«Мы выбрались. Нас не найдут», — повторял я про себя, пытаясь успокоиться.
Только когда въехал в город и покатил по узким улочкам, смог выдохнуть и присоединиться к веселью Михи.
— Ты самое интересное пропустил, надо было быстрее бежать.
— Да, жаль, не успел на представление. Я бы хотел увидеть, как ты их зеркальной паутиной запутал. А-ха-ха! Они думаю, мы обычные уголовники и хватит автомата, чтобы держать нас в страхе? Воронов совсем расслабился. В первые годы стену боевые маги охраняли. Потом их, говорят, перебросили на границу. Палицкий сначала соседям гадит, а потом их же и боится. Форменный идиот!
— Так и до войны недалеко, — послышался голос дяди. — Глупый он, только смерть империи принесет.
— А где же «Слава императору» и «должны благодарить»? — усмехнулся я.
— Я так и не думал никогда. Просто вас не хотел подставлять, — признался он.
Между тем я доехал до гостиницы и припарковался за углом в кустах.
— Значит так, — строго сказал я. — Администратор не знает, кто я такой. Вы ей тоже не говорите, что мы Богословские.
— А если назовемся Курочкиными? — спросила мама. — У нас повариха была Анна Курочкина. В деревне нашей жила, пока не померла.
— Отлично! — поддержал я. — Так и скажем, что мы — семья Курочкиных и выехали из деревни с Неделимых земель. Уверен, все уже слышали о том, что Неделимые земли велено освобождать. Документы наши сгорели при пожаре, поэтому ничего нет. Вот только денег маловато.
Я достал из кармана купюры и пересчитал: ровно четыре тысячи. На несколько дней должно хватить, а дальше…
У меня на груди на золотой цепочке висел медальон с нашим гербом, в который были инкрустированы три бриллианта. Я даже удивился, что его не сняли. По большей части, наверное, потому, что он был закрыт заклинанием и его можно было снять лишь с помощью кусачек. Видимо, никто утруждаться не захотел.
Я без сожаления снял медальон с шеи и протянул маме.
— Этого должно надолго хватить.
— Да ты что! — ужаснулась она. — Отцовский подарок. Его нельзя продавать!
— Мама, послушай меня внимательно, — я строго посмотрел на нее. — Для меня ваша жизнь бесценна, а это всего лишь металл и камни. Я думаю, отец не был бы против. Наоборот, похвалил бы и сказал, что я все правильно решил.
Она нехотя взяла медальон и спрятала в глубине саквояжа. Мы вышли из машины и направились к центральному входу гостиницы. Я шел первым, в надежде, что администраторша узнает меня и будет меньше задавать вопросов. Однако, к
