Весло невесты - Лина Дорош

… Если в бане женский день

Если Вы, не будучи шмелевцем и не наводя заранее справок, сразу попали в баню — Вы прошли тест на удачливость. Вам везет если не по жизни, то в тот день, когда Вам удалось попариться в шмелевской бане, точно. Потому что здесь до сих пор существует лотерея под названием «мужской» и «женский» день.

Мне повезло — в бане был женский день. Об этом столь же торжественно, как о свершившемся бракосочетании, сообщила молодая женщина из окошка в кассе.

— Вы не местная? — кассирша сразу поставила мне «диагноз».

Женщина была молода и наполовину блондинка. На другую половину она была брюнетка. Блондинкой она начиналась ближе к затылку и по всей длине хвоста, в какой были собраны ее волосы. То ли зеркала, в которые она смотрела, приобретали под ее взглядом странное свойство — показывать только лицо и больше ничего, то ли в ее жизни была нехватка трудностей — какое-то объяснение столь радикальному цветовому решению должно было быть.

— С чего Вы взяли? — я попыталась сбить ее с толку.

— Я всех местных парильщиков знаю. Их тут немного. Большинство горожан или в ванне моются, или свои баньки понастроили.

Смотреть на ее голову было серьезным испытанием, даже при моей прическе, — и я спросила полублондинку в лоб:

— Что у Вас с головой?

Другая бы оскорбилась или хотя бы обиделась — хотя уже только наполовину, но ведь она еще блондинка. Женщина повела себя как стопроцентная брюнетка:

— Цвет меняю.

— Пора медаль «за мужество» получать.

— Тоже проходила?

— Нет, просто представила.

— Да ладно, отрастут, — она говорила так, как говорят бывалые солдаты, надолго затягиваясь после запятой. За каждым сказанным ими словом прячется нерассказанная история. И все понимают, что никто эту историю никогда не услышит, потому что есть такие истории, которые можно только промолчать, а рассказать нельзя. — Ну, потерпеть надо года полтора. Семь месяцев уже прошло — осталось еще пару раз по столько же.

— Слава, — я протянула в окошечко руку.

— Лиля, — свершилось крепкое женское рукопожатие, — обойди кассу и заходи — чаю попьем.

Я еще не обошла кассу, а мы уже были на «ты». В окошке кассы появилась картонка с надписью «Технический перерыв 15 мин».

У Лили в кассе оказалась выгорожена отдельная комнатка, где стоял стол, три стула, чайник, холодильник и шкаф. Лиля всё делала очень бодро.

— Так вот, Слава, любителей и ценителей настоящей общественной бани осталось мало. Ты в такой бане, как наша, бывала?

Когда люди, и женщины тоже, идентифицировали в случайном собеседнике близкого себе по духу, они обретают какую-то общую тайну и тут же прекращают эту тайну обсуждать. Вообще об этой тайне больше не говорят. Сразу переходят на другие темы или возвращаются на те, с которых сошли.

— Бывала, но давно. В детстве.

— Тогда тебе нужен инструктаж, а уж потом решишь — идти или нет.

— Всё так плохо?

— Нет, просто по-советски. Давай тебя протестируем?

— Давай, если я выживу, — я с любопытством ждала, какие предметы Лиля достанет для тестирования.

— Выживешь, — Лиля достала из холодильника мороженое, — глаза закрой, вспоминай: советский автомат с газводой. Помнишь?

Я закрыла глаза.

— Ага, — почувствовала, что мне в руку суют стаканчик мороженого.

— Как им пользовались, помнишь?

— Ага, только меня мороженое отвлекает.

Лиля отняла мороженое.

— Спасибо, но совсем я от него не отказываюсь и прошу вернуть по завершении тестирования.

— Рассмотрим Вашу просьбу, — Лиля изобразила чужой голос, — рассказывай.

— Сначала моешь стакан в фонтанчике, потом ставишь под краник, опускаешь три копейки или пять — не помню. Чтобы с сиропом вода была. Ну, а потом пьешь.

— Сейчас ты бы выпила воды с сиропом из такого автомата?

Я представила, как из одного стакана пьют все. Берут его руками, моют в фонтанчике и пьют.

— Тебе очень хочется пить, — Лиля вошла в роль гипнотизера.

— Лиля, сейчас я бы не стала. Купила бы бутилированную, — глаза открылись сами.

— Сеанс тестирования закончен, — Лиля протянула мороженое.

— Гипноза ты хотела сказать?

— Нет, это был сеанс тестирования, и ты, Слава, тест прошла, поздравляю, но в нашу баню тебе идти не надо.

— Почему?

— Автомат с газводой ты еще помнишь, но уже стала слабонервно-брезгливой, понимаешь?

— С трудом — сеанс тестирования отнял слишком много сил, — с большой скоростью я восстанавливала их пломбиром.

— Комплексов у тебя много или страхов — я не психолог, точно не скажу.

— Лиля, мне надо мышцы прогреть, а то я спать не смогу и не спать, в смысле жить, завтра тоже не смогу, — в голосе изобразила мольбу.

Лиля задумалась. Она прихлебывала чай и напряженно молчала.

— Ладно, раз одну тебя пускать нельзя — пошли вместе. Я и так сегодня собиралась попариться, только думала вечером пойти. Пойдем сейчас, — она встала, открыла шкаф и начала доставать оттуда вещи и одновременно давать мне распоряжения, — раздевайся здесь, на! Чистый халат — в нем пойдешь.

Почему она взяла надо мной шефство, я еще не поняла. И нужно ли мне ее шефство — тоже. Но Лиля была настолько уверена в своей правоте, что любые вопросы казались неуместными. Мне выдали резиновые шлепки — хорошие, только размеров на пять больше, чем нужно.

— Зато нога свешиваться не будет, — Лиля критически смотрела на мои ноги в ее шлепках, — ни пальцами, ни пяткой.

Из шкафа молча извлекли для меня полотенце и простыню. Я молча принимала дары.

— Так, — Лиля проводила ревизию, — шампунь есть, мыло есть, вот — веник свежий, мочалку я тебе дарю — на, складывай всё, — Лиля протянула мне красный пластмассовый тазик.

— Лиля, мы что, там стирать будем? — тазик я на всякий случай взяла.

— Веник замачивать мы будем, — Лиля сочувственно на меня посмотрела, — а еще одна собиралась идти! Что бы с тобой стало, когда бы ты железные тазы общего пользования увидела?

— Где увидела? — я прижала как родного красный Лилин тазик.

— В бане, дорогая, и тазик не сломай случайно.

Я ослабила хватку.

— Там же сыро, — на всякий случай присела «на дорожку» на табуретку.

— И что? — Лиля явно не уловила логики в моем рассуждении, но тоже присела.

— Железо ржавеет от воды.

— Наше не успевает — его пользуют активно, — она успокоилась, что это еще не бред, раз логика есть, — ладно, хватит разговоров — пошли. Последние тебе мои инструкции: иди за мной, по сторонам старайся не смотреть.