Пленники песчаных вихрей - Дуглас Брайан

— Иди ко мне, моя красавица, — сказал разбойник, не замечая, что слюна вытекает у него изо рта. Он облизал губы и снова перевел дух. — Иди скорее. Я вижу, ты стосковалась по ласке настоящего мужчины. Иди ко мне. Я приласкаю тебя. Я сумею утолить твою жажду.

Он сошел с коня и приблизился на несколько шагов. Далесари подождала, чтобы он подошел еще немного.

Ширкух вдруг рассердился.

— Что ты застыла? — резко выкрикнул он. — Чего ждешь? Я ведь велел тебе идти ко мне! Или ты хочешь, чтобы я свернул тебе шею, шлюха?

«Пора!» — шепнула себе Далесари. Она сунула руку под одежду. Ширкух с жадность следил за каждым ее движением. «Он решил, что я раздеваюсь», — подумала она.

Быстрым движением она вытащила наружу маленький мешочек, рванула завязки и вытряхнула содержимое мешочка прямо в лицо своему врагу. После чего, подняв зверя на дыбы, развернула его. Умное животное отбежало на несколько шагов и остановилось.

Ощутив в глазах острое жжение, Ширкух выругался. Он потер лицо рукой, чтобы избавиться от неприятного ощущения, но оно не проходило, наоборот — становилось все сильнее.

— Проклятая ведьма! — заорал Ширкух. — Что ты со мной сделала?

Он слепо повел головой и вдруг осознал, что ничего не видит. Он свистнул, пытаясь подозвать своего копя, но скакун убежал, испуганный странным запахом.

Скакун Далесари раздувал ноздри и шумно фыркал, и ей стоило больших усилий успокоить его и удержать на месте. Ей хотелось видеть, к чему приведет ее хитрость.

Этот гриб растет только в одном месте — на северной окраине Авенвереса. Далесари вычитала о его свойствах в одной книге. Там же говорилось и о том, что гриб этот давным-давно был уничтожен, и сейчас ни одно живое существо не в состоянии его отыскать и изготовить описанный в книге яд. «Мы потому и дерзаем излагать способ приготовления сего яда и оказываемое им на все живые существа действие, что ныне это совершенно безопасно. Бесполезное сведение не может представлять опасности, однако имеет некоторых теоретический интерес», — говорилось в книге.

А Далесари отыскала этот гриб — может быть, единственный из сохранившихся. Она изготовила яд и носила его при себе.

Когда она только приступала к этой работе, она уверяла себя, что делает это лишь как исследователь. Она обязана попробовать все, о чем пишут в книгах. Просто обязана, иначе какой из нее ученый!

Впоследствии она предполагала испытать яд на каком-нибудь животном. Но выбрать подопытное животное оказалось непросто: у Далесари просто не поднималась рука уничтожить ни в чем не повинное живое существо просто ради эксперимента. Поэтому яд оставался в мешочке.

И вот сейчас ему наконец нашлось достойное применение.

Разбойник, мыча и стеная, метался из стороны в сторону. Он то принимался бежать, то вдруг падал на песок и катался, стуча по земле руками и ногами. Далесари с ужасом видела, как его кожа прямо на глазах становится грубой, зеленеет, покрывается толстым слоем плесени.

Грибок-паразит все сильнее проникал в кровь человека. Размножение спор шло стремительно, быстрота эта казалась неестественной, почти колдовской.

— Это не магия, — сказала Далесари. Голос ее треснул и прозвучал сипло. — Это всего лишь свойство растения. Например, порошок черного лотоса вызывает странные видения. Это тоже не магия…

Но ей удалось убедить себя лишь наполовину, ибо происходившее чересчур напоминало злые чары.

В считанные минуты разбойник, по-своему привлекательный, сильный мужчина превратился в бесформенный кусок плоти. Завывая, как зверь, он полз по песку на четвереньках. Одежда на нем истлела и превратилась в удобрение для грибка. В крупных грубых складках грязно-зеленого цвета еще угадывались человеческие черты, но скоро и это исчезло. У Ширкуха больше не было лица, глаза его заплыли, пальцы рук и ног превратились в толстые обрубки, шевелящиеся внутри кожистых складок.

С карьерой Ширкуха было покончено.

Далесари поправила свою одежду. Солнце уже начало припекать ее нежную кожу, так что следовало поторопиться. Девушка набросила на плечи рубашку, наслаждаясь прохладным прикосновением шелка, затянула пояс и завязки, тщательно закутала голову. Теперь она готова была продолжать путешествие.

Далесари в последний раз оглянулась на разбойника. Странное существо копошилось на песке и выло жалобно и вместе с тем озлобленно. Далесари знала, что грибок продолжает размножаться в теле человека, что разрушительная работа не закончена. Грибница будет разрастаться, постепенно она захватит не только кожу, но и все внутренние органы своей жертвы…

«Я убила его, — подумала Далесари. — Я сделала это! Я уничтожила этого мерзавца… У меня хватило смелости. Не знаю только, хватит ли у меня смелости рассказать о моем поступке Югонне…».

Даже подобия жалости не шевельнулось в ее душе при виде отвратительного чудища, в которое она превратила Ширкуха. Развернув скакуна, она помчалась прочь от своей жертвы.

— Ты уверен в том, что мы ее нагоним? — спросил Югонна у Конана.

Молодой человек задавал своему спутнику этот вопрос уже в тысячный раз. Сперва — в первые сто раз — Конан отвечал положительно и вполне серьезно:

— Следы однозначно говорят о том, что Далесари здесь проезжала. Вот, посмотри.

— Я ничего не вижу, — возражал Югонна.

— Вот здесь и здесь, — показывал Конан на какие-то ямки в песке, вид которых приводил Югонну в отчаяние: городской житель никак не мог взять в толк, чем эта ямка в песке отличается от другой такой же.

— Мне остается лишь одно: довериться твоему мнению, — говорил в конце концов Югонна.

— Это самое разумное из всего, что ты можешь сделать.

На сто первый раз Конан начал разнообразить свои ответы.

— Уверен ли я? В чем вообще может быть уверен смертный человек? — сказал киммериец и с удовольствием увидел, как Югонна побелел.

Иногда Конан отвечал так:

— Мы ее, несомненно, настигнем, вот только вопрос: в каком виде она предстанет перед нами, в живом или мертвом.

Или:

— Ни одна женщина не стоит того, чтобы так за нею гоняться.

Или:

— Знаешь, однажды я заблудился в степи и не мог выбраться к стойбищу целых двенадцать дней. Едва не помер.

Или еще:

— Как-то раз, помнится, преследовали мы двух сбежавших рабынь, а когда нашли — одна угодила в муравейник и ее там съели заживо, а вторая запуталась в лианах и задохнулась, как будто ее повесили… Скелетик, кстати, был весьма симпатичный.

Наконец Югонна не выдержал:

— У меня складывается такое впечатление, что ты надо мной издеваешься, Конан.