Пленники песчаных вихрей - Дуглас Брайан

Девушка спешила. Сейчас она была уверена: еще несколько переходов — и она настигнет Югонну. Она не могла избавиться от назойливой тревоги: а вдруг с Югонной случилась беда? Вдруг он попал в руки разбойников или, того хуже, застрял посреди пустыни без воды и припасов? Вероятность того, что в такой ситуации он найдет помощь, крайне мала.

Нет, ей следует разыскать его во что бы то ни стало! Мысль о том, что теперь, быть может, уже поздно, была для Далесари невыносимой…

Вот уже несколько часов за ней кто-то следил. Сперва она слишком беспокоилась о судьбе Югонны, чтобы обращать внимание еще и на это. Она была достаточно уверена в своем скакуне, чтобы заботиться еще и о погоне. Но затем этот «кто-то» приблизился на достаточно близкое расстояние, и теперь, бросая взгляды через плечо, девушка видела, как по песку пылит всадник.

Проклятье! Он скакал достаточно быстро, чтобы настигнуть беглянку. Скоро она уже различала даже покрывало на его голове, вздувавшееся на ветру пузырем. Пена срывалась с губ разгоряченного коня.

Далесари сжала коленями бока своего скакуна, не приказывая, но прося его бежать быстрее. Однако девушка знала, что это бесполезно. Эти животные умны и довольно своенравны: если они считают, что нет надобности мчаться сломя голову, они будут продолжать идти размеренной ровной рысью, и никакие уговоры, никакие угрозы и даже хлыст не помогут. Другое дело — скачки: здесь они, по крайней мере, видят соперников и понимают, что их нужно обогнать во что бы то ни стало.

А куда торопиться здесь? Следует, напротив, сберегать силы и правильно их рассчитывать, чтобы хватило до цели. Животное чуяло воду, но до нее следовало еще добраться. Если же лететь вихрем, то можно растратить все запасы энергии и сдохнуть, не добравшись до источника жизни.

Поэтому животное никак не реагировало на уговоры всадницы. Она гладила его шею, сжимала бока и даже била его по животу пятками — все бесполезно.

Между тем преследователь приближался неуклонно, как судьба.

Это был красивый мужчина со смуглым лицом и белозубой улыбкой. После того, как внезапно налетевший колдовской смерч отбросил его в сторону и зашвырнул в глубину пустыни, точно нашкодившего котенка, Ширкух чувствовал себя опозоренным. Несомненно, старик был колдуном. И эта женщина с медальоном — тоже колдунья. Они оба напустили на него чары с одной-единственной целью: посмеяться над ним.

И теперь они поплатятся за это. Сперва женщина, потом старик. Никто не посмеет сказать, будто сумел одурачить Ширкуха и выставить его на посмешище! Он широко улыбался, предвкушая месть.

Разбойник уже хорошо различал впереди свою жертву. Молодая женщина верхом на странной зверюге. Ширкуху доводилось видеть самых разных верховых животных. Одна карлица, к примеру, ездила на леопарде. Ширкух до сих пор содрогался при воспоминании об этом существе. Карлица, очень смуглая, почти черная, покрытая бородавками, сумела при помощи слабой магии приручить леопарда, и тот катал ее на своей спине.

Кажется, закончилось дело тем, что леопард свою наездницу все-таки съел… Ширкух в точности не помнил.

Теперешняя его жертва совершенно очевидно оседлала зверя хоть и странного на вид, но не хищного. Действительно, нечто среднее между верблюдом, лошадью и неизвестно чем. Неопасное. Разве что лягается.

Ширкух знал, что при умелом управлении конь может превратиться в оружие. Но он слишком презирал женщин, чтобы подозревать незнакомку в том, что она сумеет проделать такое со своим нелепым зверем. Нет, всех ее умений хватит лишь на то, чтобы позорно удирать.

Он облизнулся. Скоро, совсем скоро эта хорошенькая хитроумная головка слетит с плеч! Даже если старик и не заплатит обещанного, Ширкух сочтет себя удовлетворенным.

Он с удивлением понял, что ненавидит эту особу. Что ж, тем лучше. Проще будет убить.

Сабля сверкала в его руке. Он держал ее на отлете, готовясь нанести удар. Вот уже его конь почти поравнялся с верховым животным беглянки…

И тут она резко натянула поводья и остановилась, а затем так же резко повернулась к нему.

И он разжал пальцы, так что сабля выпала из его руки.

Женщина была обнажена до пояса. Ее шелковые одежды были распахнуты на груди и спущены до талии, так что все ее гибкое тело было выставлено на обозрение. Маленькие нежные груди округлой формы с удивительно розовыми сосками глядели прямо на Ширкуха. Талия изгибалась, словно в предвкушении ласки, а бедра казались на редкость пышными, и глаза разбойника сами собой так и впились в них.

Медальон, висевший между грудей, больше не казался Ширкуху обычной приметой, по которой он должен узнать свою жертву. Теперь это было украшение, призванное подчеркивать соблазнительность женских форм.

Ширкух направил коня прямо на женщину. Улыбка вновь вернулась на лицо разбойника. Теперь он разве что не облизывался, рассматривая Далесари.

Далесари знала, что мужчины такого рода почти никогда не заглядывают женщинам в лицо. Их не интересует то, что чувствует партнерша на самом деле. Таких занимает лишь одно: их собственное удовольствие. Что ж, сегодня кое-кто поплатится за это невнимание.

Если бы Ширкух дал себе труд поднять взгляд и посмотреть в глаза девушке, он прочел бы в глубине ее зрачков свой смертный приговор. Но он не мог оторваться от ее красивой фигуры.

Жаль было бы превратить в прах это тело, так и не воспользовавшись им! Что изменится, если Ширкух убьет женщину не прямо сейчас, а спустя некоторое время? Сперва он возьмет свое. Должен же он немного отдохнуть после изнурительной погони! Разве он не заслужил хотя бы небольшого удовлетворения?

Неожиданно он понял, что очень давно не лежал с женщиной. Наверное, в последний раз это случилось больше луны назад. Да и то женщина попалась какая-то неприятная, все время визжала и плакала. Никакого удовольствия.

Эта — другая. Эта не станет плакать. Может быть даже обнимет его своими сильными маленькими руками, примется нашептывать нежности… Ему жаль будет убивать ее, но такова уж их судьба. Это было предопределено еще до их встречи.

Ширкух тяжело перевел дыхание и снова улыбнулся. Она смотрела на него серьезно, уголки ее губ вздрагивали от гадливости, а он даже не замечал этого. Хорошо, очень хорошо.

Далесари никогда еще не убивала людей. И если боги будут милостивы к ней, этот ублюдок окажется первым и последним. Но уничтожив его, она окажет благодеяние всему человечеству.

«Или я, или он, — подумала она. — Колебаться нельзя».

— Иди ко мне, моя красавица, — сказал разбойник, не замечая, что слюна вытекает у него изо рта. Он облизал губы и снова перевел дух. — Иди скорее. Я вижу, ты стосковалась по ласке настоящего мужчины. Иди ко мне. Я приласкаю тебя. Я сумею утолить твою жажду.