Леди Сирин Энского уезда - Татьяна Коростышевская

— Нет. Я вообще особых перемен не замечаю.

— Жидкая кровь.

Вот если бы мою шею не сжимала петля, я бы вслух выразила всю гамму переполняющих меня эмоций. И не посмотрела бы, что передо мной принц этих самых…

— Кто такие альвы?

— Высшие фейри, владетели всего разношерстного народца.

— А Пак, он — пикси? Это самоназвание?

— Тебе незачем запоминать незнакомые слова, сирена. Как только моя мать выяснит пределы твоих возможностей, она лишит тебя жизни.

— Предпочитаю умирать информированной.

Эмбер хмыкнул:

— Ты смешная. Может быть, если ты не представляешь угрозы для нашего мира, Янтарная Леди отдаст тебя мне.

— Зачем?

— В моем гареме пятнадцать самок — и ни одной твоего вида.

— В смысле — человеческой? — Я пока плюнула на политкорректность, решив подробнее разузнать о своем предполагаемом будущем.

— Нет, хуманские есть, две или три. Одно время было модно заводить их, и специально обученные охотники доставляли самок из вашего мира. А вот сирен нет ни у кого, даже полукровок.

— Пожалуй, предпочту смерть, — после минутного размышления решила я.

— Кому есть дело до твоих предпочтений?

И тут мне… меня… Короче, в этот момент я поняла, что изменилось, когда хитрый охотник Ларс толкнул меня в калейдоскоп ведьмовского кургана. Если в своем мире я знала, что могу время от времени уговорить кого-нибудь на что-нибудь, то здесь, — в Фейриленде, я понимала, как это сделать. Связки мягко вибрировали, когда я предприняла первую робкую попытку.

— Эмбер, ты же не хочешь, чтобы я задохнулась от тугой петли?

Взгляд его желтых глаз стал рассеянным.

— Мне хочется связать твои руки, снять одежду и…

— Я тебе совсем не нравлюсь, — осторожно перевела я разговор. — Ты предпочитаешь высоких рослых блондинок, фей, похожих на Руби.

— Соратники не должны заниматься любовью друг с другом. Это извращение. А попробовать пленницу, маленькую свежую самочку другой расы…

Черт! Вот так вот живешь до двадцати трех лет, не привлекая внимания противоположного пола, пазлы в свободное от работы время собираешь, а потом — бабах! — и становишься объектом сексуального интереса сразу для нескольких мужчин. Ну хорошо, не мужчин — фей. (Это я вдруг про домогательства Руби вспомнила.)

— Это противно! Полукровки гадкие! Они не достойны принца. Тебе невыносимо даже находиться рядом с такой особой.

— Что же делать? — встревоженно поинтересовался паладин. — Убить? Мне не нравится запах хумановской смерти.

— Отпустить. Снять с ее шеи чародейскую петлю, и пусть катится на все четыре стороны, только чтобы не отравляла твою жизнь своим присутствием.

Пухлые губы паладина тронула улыбка.

— Уходи, полукровка! — Он прищелкнул пальцами, и мой поводок растаял, как утренний туман. — Не хочу видеть тебя.

Я не шевелилась, опасаясь прервать зрительный контакт хоть на мгновение.

— А теперь, грозный принц, тебе хочется спать. Ты закрываешь глаза, глубоко вдыхаешь сладкий свежий воздух и засыпаешь… засыпаешь… засыпаешь…

Я подхватила свой рюкзак, сдернула с пояса Эмбера первый попавшийся жезл, подавила в себе материнский инстинкт, требующий укрыть курткой сладко посапывающего паладина, и побежала в лес.

«Где север, там мох, где мох, там север», — бормотала я единственную известную мне примету. Ага, Дарья Ивановна, а там, где брошка, кажется, перёд. Далеко же вы убежите от опасности с такой теоретической подготовкой. Плевать! Я надела на плечи лямки рюкзака и с жезлом наперевес потопала куда глаза глядят. Под ногами пружинил ковер из прошлогодних листьев, тропинок не наблюдалось, поэтому, ориентируясь по мху на древесных стволах, я направлялась строго на юг. Перебирая в памяти картины своего недавнего видения, я немного представляла, в какой местности находится селение маленьких воинственных пикси. Лес там хвойный, ночное небо закрывают ветви сосен. И еще там не было бесконечного рокота волн. Значит, мне нужно идти прочь от берега. Все логично? Вот за эту логику я и держалась, чтобы не паниковать. А еще меня вела злость на вольного охотника Ларса. Его стремление спасти свою шкуру в ущерб моей убило в моем сердце зарождающуюся влюбленность. Моментально. Навсегда. Поэтому первым порывом, когда я услышала шум драки за деревьями, было пройти мимо. Правда, все равно победило любопытство. Я, прижавшись к стволу огромного дуба и по-жирафьи вытянув шею, смотрела, как Руби с Эсмеральдом с видом загонщиков пытаются порешить бывшего Блондина Моей Мечты. Не знаю, откуда Ларс умудрился вытащить пару изогнутых мечей, но в данный момент он раскручивал их над головой, мешая паладинам к себе приблизиться. Руби шипела, как кошка над котенком, сжимая в руке искрящий жезл, Эсмеральд орудовал двухметровым копьем, пытаясь наконечником достать блондина. Дзинь! Меч охотника отлетел в кусты, по плечу потекла кровь, кстати, вполне обычная на вид, а не зелено-золотая субстанция. Я решила, что пора вмешаться. Энергично встряхнув отобранным у Эмбера жезлом и чертыхнувшись, я поняла, что не знаю, как его активировать. Но как там нас учит народная мудрость? Раз в год и палка стреляет?

— Поберегись! — заорала я и метнула бесполезную штуковину в гущу сражения.

Уж не знаю, что в тонкой организации волшебной игрушки сломалось при ударе, но, соприкоснувшись с землей, жезл выбросил в воздух сноп оранжевых искр и взорвался, оставив после себя воронку и медленно оседающий дымовой гриб. В звенящей тишине я вышла из укрытия. Паладин лежал на земле, как дохлый паучок. Шестиногий паукан… Я осторожно приблизилась.

— Эсмеральд жив. — Руби сидела, прислонившись к древесному стволу. — Но не скоро придет в себя.

Я испуганно шарила взглядом по земле в поисках оружия. Фея закашлялась, вытерла рот ладонью, размазывая по подбородку золотисто-зеленую кровь.

— Уходи. Забирай своего охотника и уматывай.

Меня не нужно было уговаривать. Я подбежала к Ларсу, лежащему ничком на самом краю взрывной воронки. Он был в сознании, но это мне мало помогло. Его знатно потрепало. Черт! Я же не смогу тащить его на себе! А если переломы? Нужен врач! Ага, давай еще «скорую помощь» сюда вызовем.

— Оставь меня. — В серых глазах плескалась боль. — Найди Бусинку. Она отведет тебя к Господину Зимы или куда ты захочешь.

Я провела рукой по его светлым волосам.

— Ларс, послушай меня. Внимательно. Очень внимательно… Ты выздоравливаешь, боль уходит, тело наливается силой. Ты можешь подняться?

Он неуверенно встал, покачнулся и взял меня за руку.

— Я сделаю все, что ты хочешь, леди.

— Пойдем. Отведи меня в безопасное место, где мы залечим твои раны. Ты знаешь такое место?

— Да. — Он кивнул и тепло мне улыбнулся. — И потом ты споешь мне?

— Обязательно, — соврала я, изо всех сил пытаясь не рассмеяться. — Длинную прекрасную песню.

Я разыскала в кустах его рюкзак, накинула одну лямку на плечо поверх своего, и мы пошли.

— Ты, Даша, главное, с дороги не сверни, — непонятно сказала Руби на прощанье. — Удачи.

— Тебе нужна помощь?

— Сама справлюсь, вали уже.

— Тогда — пока.

Фея отвернулась, заканчивая разговор, и я переключила все внимание на Ларса. Его приходилось постоянно подбадривать. У меня уже горло горело от бесконечных разговоров. Держать правильный голос было чертовски трудно.

Часа через два блондин вывел меня к водопаду, спадающему с гребня холма в круглое озерцо.

— Здесь мы будем в безопасности, фейри не смогут нас учуять. — Он шагнул за водную завесу.

Холм оказался полым, выдолбленная в камне пещера могла вместить нескольких человек. Причем с комфортом. У глухой стены располагалась накрытая звериными шкурами лежанка. Контур очага отмечали гладкие валуны.

— Проточная вода помешает нас найти? — спросила я.

— Да, — коротко ответил Ларс и упал на кровать. — Все, я самый больной человек в мире!

— Значит, будем лечиться, — уже обычным голосом проговорила я и стала хлопотать по хозяйству.

Набрала в стоявший у очага котел воды, сложила из валяющихся рядом веток шалашик и, отыскав в рюкзаке охотника обычную газовую зажигалку, подвесила котел над огнем.

— Ты меня собираешься поставить на ноги чаем? — скептически вопросил «самый больной в мире» фей.

— Нет, я тебя уговаривать буду. А вот для этого мне срочно нужно выпить чего-нибудь горячего и сладкого.

Пакетики с чаем тоже были в рюкзаке.

— Что, в благословенном Фейриленде Китай еще не изобрели? Местных сортов чая не вижу.

— Нет. И, предвосхищая твои вопросы, — бумаги, пороха, чернил и ассигнаций ты здесь тоже не найдешь.

— А какие деньги в обороте?

— Золото, серебро, медь.

— Я надеюсь, у тебя где-то кубышка на черный день припрятана?