Влюбиться легко - Вивиан Неверсон

Девушка попросила заехать по дороге к ней домой, чтобы взять кое-какую одежду на ближайшие дни, собираясь решить позже, что делать с самим коттеджем. Но Коннор наотрез отказался. Сначала они покажутся на ферме и объявят «Эмайн Маху» своей официальной резиденцией. Согласно дедову завещанию, сегодня – последний день, когда они могут вселиться в дом. А молодому О'Салливану не очень-то, чтобы Кэтлин подловила его на мелкой технической несостыковке.

«БМВ» въехал в ворота – и Фредерика буквально приклеилась к окну, залюбовавшись старинным особняком. На удивление уютное трехэтажное деревянно-кирпичное здание с черепичной крышей венчали живописные дымовые трубы. Оштукатуренные стены сияли белизной, а решетчатые окна словно приветливо подмигивали гостье. Широкое крыльцо так и приглашало посидеть на нем теплым вечером. Над дверью красовался искусно вырезанный из дерева герб Ульетера, поверх которого вилась витиеватая надпись по-гэльски: «Эмайн Маха».

Дом, поставленный на небольшом возвышении, четко выделялся на фоне закатного, прорезанного оранжевыми прожилками неба. Ни дать ни взять художественная открытка! Все страхи Фредерики разом улеглись. Строение такое огромное, что они с мужем обоснуются в разных комнатах и, пожалуй, даже видеться не будут.

– Как чудесно! – прошептала она.

– Да, – согласился Коннор. – Чудесное местечко, это ты правду сказала. К сожалению, сейчас здесь обосновалась старушенция Кэтлин. А мы будем жить вон там. – Он указал куда-то в сторону.

Девушка поглядела в указанном направлении – и похолодела от ужаса.

Домик. Даже, скорее, просто хибара. Примитивное деревянное одноэтажное строение, выкрашенное в тусклый серый цвет, с серой шиферной крышей. Декоративные кусты и клумба с цветами этот домик весьма оживили бы, да только об этом никто не позаботился.

– Это дом управляющего. Он много лет пустует. Дед указал в завещании, что первые полгода мне придется жить здесь.

– О, – разочарованно протянула Фредерика, – здесь очень… уютно.

– Можно сказать и так.

Девушка огляделась по сторонам. Вплоть до самого горизонта расстилались холмистые пастбища и луга. Буйство летней зелени и красок – вот как бы она описала здешние места. А ниже по дороге высились огромные конюшни с примыкающими к ним загонами… и лошади, лошади!

Фредерика затаила дыхание. Она мечтала о собственной лошади с тех пор, как научилась выговаривать это слово. Но конечно же мать прочла ей длинную лекцию о всевозможных ужасах, поджидающих наивную девочку, которая осмелится усесться на дикую, злобную, неуправляемую тварь. Правда, несмотря на уверения матери, Фредерика втайне думала, что, возможно, ездить верхом не такой уж и грех, но уверена не была.

– Как думаешь, мне можно будет поучиться верховой езде? – осторожно спросила она Кон-нора.

Он скользнул взглядом по загонам и пожал плечами.

– Если захочешь. Насколько я знаю старуху Кэтлин, она будет счастлива приспособить тебя к делу.

При мысли о том, что ей дадут погладить лошадь, а может, даже и поездить на ней, Фредерика просто расцвела. Коннор притормозил у серого домика, молодые супруги вошли – и радостное возбуждение девушки тут же сменилось прежними страхами.

Если снаружи коттедж выглядел маленьким и тесным, то внутри оказался и вовсе крохотным. Голые стены, деревянный пол, из меблировки – только самое необходимое. Здесь царили порядок и чистота, но пахло затхлостью, как в любом доме, простоявшем запертым несколько лет. На то, чтобы обойти новое жилище, Фредерике потребовалось не больше нескольких минут. И тут же обнаружилась непредвиденная проблема.

В доме была только одна спальня!

Неужели Коннор рассчитывает, что в ближайшие шесть месяцев они станут спать на одной кровати? У девушки на мгновение закружилась голова. Если молодым супругам предстоит делить ложе каждую ночь, рано или поздно между ними произойдет то, о чем она неминуемо впоследствии пожалеет.

Коннор был в гостиной. В этой тесной комнатушке он показался Фредерике еще более высоким, сильным… и мужественным, нежели раньше.

– Кон…

– Да?

– Ты же знал, что спальня здесь всего одна, – с упреком произнесла Фредерика.

– Конечно, знал.

– Тогда почему мне не сказал?

– А что бы это изменило?

– Да все на свете! Дом совсем крохотный! Если нам предстоит жить здесь вдвоем…

Он примирительно поднял руку.

– Ладно, Фредди, ладно. Я буду спать на диване. Спальня в полном твоем распоряжении. Это тебя устроит?

Девушка позволила себе немного расслабиться. И все-таки здесь только одна ванная комната, только один шкаф для одежды…

Да, их деловое соглашение – штука непростая. А кто сказал, что будет легко? В конце концов, ради пятнадцати тысяч фунтов можно и смириться с мелкими неудобствами.

– Думаю, да, если ты обещаешь не нарушать границ.

Коннор усмехнулся: дескать, какие границы в такой тесноте!

– Если мы хотим, чтобы наш план сработал, необходимо все продумать заранее, – не сдавалась девушка. – Прежде всего, несправедливо, чтобы ты все время спал на диване. Мы можем установить очередность. То же и о ванной. А что до готовки…

У входа затормозила машина. Прервавшись на полуслове, девушка стремительно обернулась к окну.

– Кто это?

– Наверное, Кэтлин, – пожал плечами Коннор, даже не посмотрев в нужную сторону. – Видать, углядела нас, когда мы в ворота въезжали.

Молодые люди вышли на крыльцо. Из сверкающего синего пикапчика появилась старуха в невообразимой цветастой юбке, в черной кофте и в широкополой соломенной шляпе – настоящая ведьма из детской сказки! – и неспешно направилась к дому. Во взгляде ее читалось крайнее неодобрение, брови словно намертво сошлись над переносицей.

– Ты, я вижу, успел-таки, – не без ехидства бросила она Коннору, демонстративно сверяясь с часами. – Даже с шестичасовым запасом.

Коннор О'Салливан невозмутимо кивнул.

– Мисс Кэти, это моя жена, Фредди. Фредди, это мисс Кэти, сестра моего покойного деда.

Фредерика робко вышла вперед, гадая, полагается ли ей пожать старухе руку или, может быть, даже сделать книксен. Но, заметив, какой неприязнью дышит весь облик Кэтлин Рахилли, поспешно спрятала руку за спину. Похоже, эта грозная особа этикет соблюдать не склонна…

– И как давно вы женаты? – спросила мисс Кэти, окидывая внучатого племянника самым холодным взглядом из своего арсенала.

– Уже целых семнадцать часов, – вызывающе сообщил тот, скрестив руки на груди.

– Так я и думала.

– Завещание моего деда гласит…

– Завещание твоего деда – попытка выдать желаемое за действительное, – прервала его старуха.