Приют мертвых - Дэвид Ливайн

Бэр стал пробираться сквозь бурелом складных стульев, еле различая в гуле голосов английский, ломаный английский и португальский языки, стараясь приблизиться к тому месту, где расположились родственники погибшего.

— Господин и госпожа Сантос? Я Фрэнк Бэр. Ученик Аурелио. Примите мои соболезнования.

Даже после того как они кивнули и поблагодарили, он не был уверен, что родители погибшего понимают по-английски. Фрэнк подошел к двум мужчинам лет тридцати. Судя по вьющимся темным волосам, чертам лица и фигуре оба были братьями Аурелио. Они сидели рядом с подавленной горем женщиной. Ее глаза покраснели от слез, и Бэр решил, что это сестра покойного.

— Сочувствую вашей потере. — Он пожал им руки.

— Вы тренировались с моим братом? — спросил тот, что был старше. — Я Альберто.

— Да. Я Фрэнк Бэр. Частный…

— Конечно, конечно. Элио нам о вас рассказывал. Говорил, настанет день, и с вами будут проблемы. Вы забываете, что проводите не бой, а всего лишь тренировку.

— Да, вот такой я упертый. — Бэр покосился на мужчину, прислушивавшегося к их разговору.

— Рори не говорит по-английски, — заметил Альберто и, повернувшись к брату, перешел на португальский. Бэр услышал свое имя. Младший брат ответил и среди других слов произнес «детектив».

— Так вы детектив? — переспросил Альберто.

Фрэнк кивнул.

— Полиция утверждает, что пока не напала на след. Может, вам удастся выяснить, что произошло? — Отчаяние в глазах такого сильного человека показалось Бэру невыносимым.

— Предприму все, что в моих силах. Уже занимаюсь этим.

Молча следивший за этим обменом репликами, Рори поднялся, подошел к столу, на котором лежала, наверное, дюжина свернутых бразильских флагов, взял один и, протянув Бэру, заговорил по-португальски.

— С этими флагами Элио выходил на ринг, — перевел Альберто. Фрэнк знал эту его привычку: Аурелио появлялся на ринге, накинув на плечи флаг, а после победы размахивал им перед толпой зрителей. — Мы хотим подарить их особенно близким его ученикам. На память.

Бэр ощутил под пальцами гладкую поверхность блестящего зеленого флага и несколько мгновений стоял, не в состоянии вымолвить ни слова. Наконец благодарно кивнул и выдавил:

— Obrigado… obrigado. — Он заметил, что глаза Альберто наполнились слезами, но бразилец улыбался. Эта улыбка была настолько похожа на улыбку Аурелио, что Фрэнку показалось: она у братьев одна на двоих.

— У вас хорошее произношение, — проговорил Альберто. — Но я не вижу девушку. Вы ее знаете?

— Девушку? — удивился Бэр.

— Ту, с которой он познакомился несколько недель назад. В последнее время я с ним мало разговаривал. Он был занят. Занят ею. Он не назвал мне ее имени. Просто сказал, что у него новая девушка.

Фрэнк пять часов в неделю проводил один на один с убитым и не знал такую важную новость, что у того завелась новая подружка. Радовался своей противоестественной способности избегать «излишнего» общения. Отец Аурелио поднялся и откашлялся.

— Я буду переводить то, что он скажет, — извинился Альберто. — Поговорим потом.

Бэр кивнул и направился к двери, рядом с которой еще оставалось несколько свободных стульев.

Старик, то и дело прерываясь, произнес несколько взволнованных фраз на португальском и замолчал, давая возможность сыну перевести собравшимся.

— Мой сын Аурелио любит джиу-джитсу. Меня научил отец. Я научил его. И хотя у него не было сына, он любил учить. Делал это с пяти лет и затем всю жизнь.

Отец говорил, а Бэр вспоминал, чему его учил Аурелио — и научил, жестоко вколачивая в него каждый прием, а их было немало: гильотина, обратная гильотина, передний удушающий захват, гогоплата, захват колена, захват локтя, вестерн, ярмо, кимура, захват руки, тройное удушение, треугольник, болторез и, конечно, самый агрессивный из них — крест. Движения отличались многочисленностью и разнообразием, а Аурелио был великим импровизатором. Но его импровизации закончились очень внезапно — так оборвать их могла только смерть.

У Бэра были причины выбрать место рядом с выходом: нехорошо уходить с панихиды друга, но он понимал — это его последний шанс проникнуть в дом Аурелио. Родные — если они остановились в доме Сантоса, а Бэр в этом не сомневался — еще некоторое время пробудут в помещении академии. После церемонии они вернутся домой и примутся упаковывать личные вещи убитого, и тогда исчезнет последняя надежда обнаружить что-либо, способное оказаться полезным. Бэр рассчитывал, что полиция не дежурит в доме, иначе не решился бы там показаться.

Отец Аурелио сделал паузу, и снова поднялся Альберто.

— Мой сын, — начал переводить он, — по-особому относился к людям. Всегда — с огромным уважением. Никогда не пытался принизить человека, наоборот, старался его возвысить и чему-нибудь научить. — Бэр обвел глазами зал. Несколько бойцов кивнули. — Даже многие из тех, кого он победил, впоследствии стали его друзьями. Некоторые из них присутствуют сегодня здесь…

«А кого-то нет, — подумал Бэр, ощущая, как его обжигают слова. — И эти люди отсутствуют не только потому, что далеко живут». — Он покосился на дверь в шести шагах от его стула. Оставалось надеяться, что уход по-английски не будет выглядеть слишком подозрительным. Фрэнк поднялся.

Удача пролилась на него дождем. В доме Аурелио не оказалось полицейской засады. Бэр оставил машину за углом и на случай, если бы на улице кому-нибудь вздумалось полюбопытствовать, подошел к дому сзади. На этот раз окно оказалось незапертым — он заметил это, еще пересекая двор. Бэр бы справился и с замком — он помнил по прошлому визиту, что запор был из отдела уцененных товаров. И, приближаясь к стене, он уже держал в руке универсальный многофункциональный нож. Просунул лезвие под раму, и засов с щелчком открылся. Со второй створкой Бэр справился еще быстрее и, открыв окно, скользнул внутрь.

В доме стоял восхитительный аромат. Бэр вошел в кухню и, увидев на плите большую кастрюлю с мясом и рисом, решил, что блюдо приготовила мать Аурелио для гостей. От запаха у него потекли слюнки, но он отвернулся и направился в гостиную. На полулежали открытые чемоданы и две частично наполненные спортивные сумки. Судя по тому, что на диване лежали простыня, одеяло и подушка, на нем спал один из братьев убитого. Компоненты стереосистемы разъединили и подготовили к упаковке. То же самое произошло с сорокадвухдюймовым плазменным телевизором. Пульт дистанционного управления обмотали сетевым шнуром и оставили на кофейном столике. Бэр поискал на книжных полках фотографии или бумаги, но ничего не обнаружил. Пролистал несколько томиков в твердых переплетах, и опять напрасно. Подумал было перебрать сотню с чем-то книг в мягких обложках, но решил, что это займет слишком много времени, а результат сомнителен.

Направляясь в ванную, он старался не слишком наследить. А в спальне понял, что столкнулся с проблемой. Перед ним стояли четыре картонные коробки — три уже были закрыты и перевязаны скотчем. «Проклятие!» — выругался про себя Бэр и вошел в гардеробную. Потянув за шнурок, зажег лампу без плафона, но увидел только голые проволочные плечики и комья пыли. Родственники паковали быстро и сноровисто. Он открыл единственную еще незапечатанную коробку. Она оказалась доверху заполненной обувью — модными ботинками, кроссовками, тапочками, была даже пара низких зимних сапог, которые Аурелио, судя по их виду, не жаловал. Бэр закрыл коробку и обвел глазами комнату. Мебели в спальне оказалось немного, да и подбирали ее, видимо, не особенно руководствуясь эстетическими соображениями. Такие вопросы не слишком интересовали Аурелио. Бэр опустился на колени и заглянул под кровать. Но не обнаружил ничего, кроме коврика для занятий йогой и массажной палочки для фиброзных тканей.

Поднявшись, он бегло осмотрел ванную. Пригляделся к туалетным принадлежностям и обнаружил, что некоторые из них явно женские. Попытался определить, на чье пребывание здесь они указывают — матери, сестры Аурелио или его «новой подружки». Одни были сделаны в Бразилии, другие — в Штатах. Но по бритве «Шик» и шампуню «Суав» мало что скажешь. В аптечке стояла полупустая зеленая коробка презервативов «Траджет».

Бэр уже смирился с тем, что его удача ограничилась лишь беспрепятственным проникновением в дом, но в это время обнаружил еще одну дверь — в гостевую комнату. В ней стояли две двуспальные кровати, явно использовавшиеся по назначению, и пара чемоданов на колесиках с бразильскими багажными бирками. В угол был задвинут письменный стол. Бэр тут же бросился к нему. Осмотр он начал прежде всего с ноутбука. Он мог принадлежать одному из братьев или сестре убитого, но, судя по тому, что на столе ему было отведено центральное место, он скорее всего был собственностью Аурелио. Бэр попытался вспомнить, видел ли он компьютер в студии, и решил, что там его не было. Нажал на кнопку включения питания, и аппарат, издав механический звон, заработал. Через мгновение он загрузился, и Бэр с досадой увидел, что и клавиатура, и процессор настроены на работу на португальском языке. Бэр попытался извлечь несколько документов, но каждый раз следовал запрос, как он понял, пароля. Бэр было подумал украсть ноутбук и попросить знакомого компьютерщика вскрыть программу, но оставил эту идею и выключил аппарат.