Приют мертвых - Дэвид Ливайн

— Дверь, — проговорил он.

— Усек. — Чарли сделал шаг к мускулистому латиносу. — Что у тебя на уме, братан? — Он снова приложил бедолагу Гектора и, приподняв край рубашки, продемонстрировал рукоятку пистолета. — Видишь эту дверь, ублюдок? Все вон! И больше сюда ни ногой! Здесь играть запрещено!

Возникла короткая пауза: люди, видимо, опасались, что их грядущее освобождение может оказаться всего лишь злой шуткой.

Кенни щелкнул крышкой зажигалки «Зиппо» и помахал пламенем.

— Живо, пока мы не спалили дотла эту дыру!

Первым выскочил в темноту верзила-латиноамериканец. Остальные, оглядываясь на громил, последовали за ним. Их провожали пинками под задницы и ударами по плечам и спинам. Даже ведущая лотереи поползла к выходу, как раздавленная автомобилем собака. Вскоре помещение опустело, и стало слышно, как запускают моторы и машины с визгом срываются с места.

Чарли вздернул за шиворот Гектора, желая, очевидно, сказать ему прямо в лицо все, что о нем думает.

— Чтобы я тебя больше здесь не видел! Ясно? — Так и не дождавшись ответа, он кивнул Кенни. Брат извернулся и ударил трубой Гектора по животу. Чарли разжал руку, и несчастный рухнул на пол.

Затем Чарли, Кенни и Кнут неторопливо направились по коридору тем же путем, которым явились. Переступили через тело жилистого еще старика, но тот даже не пошевелился. Приблизились к машине. Чарли нажал кнопку автоматического замка на запасном ключе, и они забрались внутрь.

— Заедем-ка в бар, — предложил он.

Гектор слышал, как отъехала машина. Немного подождал и, перекатившись на спину, ощупал ребра, пропальпировал внутренние органы. Похоже, все цело. Он встал на четвереньки, сплюнул кровь и похожую на песок крошку, которая некогда была его зубами, и поднялся. Гектор вырос на улице и с детства привык к побоям. Он выглянул в коридор и в отчаянии замотал головой при виде лежащего в луже крови отца. Нечего было и думать о том, чтобы набирать «девять-один-один». Их бы всех заметили и выслали на историческую родину.

— Выходи, Чако, — позвал Гектор, открывая дверь в свою каморку. — Быстрее! — Мальчик вылез из-под длинного шкафа, где до этого прятался. Его глаза были расширены от ужаса, но он не проронил ни слова и последовал за Гектором, который поднял отца на руки и понес к машине.

«Проклятие! — думал он. — Пора обзаводиться оружием».

Глава семнадцатая

Дин Шлегель плакал в темноте своей комнаты, когда ему позвонили. В такое действительно плачевное состояние его привела водка в сочетании с перкосетом[15] — ведь насколько он мог помнить, он не плакал с самого раннего детства. И еще: в последнее время все шло совсем не так, как надо.

— Эй, Ди, чем занимаешься? Мы в баре, — сказал Кенни. Дин расслышал звон стаканов и музыку.

— Сижу дома, — ответил он.

— А мы выпиваем. Я, Чарли, Кнут и еще папа. Вали к нам.

Но Дин был не в настроении веселиться.

— Не знаю, Кен.

— Не ломайся, братан. Марк крутит музыку, а как он зажигает, ты сам знаешь.

В последнее время стоило Дину ступить за порог, как происходило нечто такое, что ему совершенно не нравилось, особенно с некоторых пор. Он чувствовал себя виноватым, главным образом из-за того старика, с которым обошелся так жестоко. Но запираться в комнате не выход — этим ничему не поможешь.

— Выберешь новую телку, а ту стерву выкинешь из головы.

— Давай не будем об этом.

— Как знаешь, мое дело предложить. Тогда нажрись — почувствуешь себя лучше. — Кенни повесил трубку.

Дин еще немного раздумывал, а затем потянулся за брюками.

Бэр приехал по новому адресу Флавии Инез и убедился, что управляющий ее прежним домом был прав: она подыскала себе жилье намного приятнее того, где обитала раньше. Десятиэтажное кирпичное здание имело очевидные признаки недавно проведенного ремонта. Согласно записи на листочке, Флавия проживала в квартире 9-Ф. Оказавшись у подъезда. Бэр уяснил, что буквы «Ф» и «3» обозначали соответственно фасадные и задние квартиры, коих было по две на этаже. Это было, конечно, более комфортабельное жилище, чем прежнее. Но в списке жильцов Бэр не обнаружил фамилии Флавии. Против номера 9-Ф значилась некая Бланка Уайт.

«Черт возьми, — подумал он. — Уайт? Что еще за Уайт?» Бэр посмотрел на часы. Было почти десять вечера. Поздновато для первого визита. Прежде чем нажать на кнопку звонка, он несколько мгновений колебался. Подождал, но ответа не последовало. Сделал еще несколько попыток, затем вытащил мобильный телефон и набрал номер. Снова зазвучала незамысловатая мелодия и никаких слов. Но по крайней мере абонент не был отключен.

— Здравствуйте. Говорит Фрэнк Бэр. Я снова звоню по поводу Аурелио Сантоса. — Он оставил свой номер и попросил перезвонить. Затем подергал дверь подъезда, но она оказалась закрытой на медный и на вид надежный засов.

«Значит, сегодня не сложилось», — подумал Бэр.

«У этой забегаловки, несомненно, проблемы с определением своего имиджа», — думал Марк Додр, больше известный как диджей М. Д., или просто Док. В сущности, это был типичный второразрядный паб с окраины Индианаполиса, где, казалось, должны были собираться пятидесятилетние выпивохи и туповатые фабричные работяги. Но благодаря Шлегелям и, в частности, что Кенни любил музыку хип-хоп и все они обожали юных белых цыпочек, Марк получил работу и крутил здесь диски. Пожилые сюда не забредали — наоборот, это место притягивало больше молодых обормотов, чем «Никки Блейн».[16] На крохотном танцполе постоянно топтались девчонки. Сверкая своими животиками, они самозабвенно бесились под миксы из Т. И.[17] и «Линерд Скинерд».[18] «Типично черная музыка, — думал Марк, — но уходящая корнями в традиции простых южан — белые устоять не способны». Он оборвал дорожку, нашел на экране «Макинтоша» расширенный список фонограмм и отправился в бар передохнуть.

Шлегели были великодушными хозяевами и не придирались к нему. Вообще это было самое надежное место из всех, где ему приходилось работать диджеем. Он посмотрел на них, расположившихся по изгибу стойки: Кенни, Чарли, папа Терри и его партнер. Если кому-нибудь пришло бы в голову нанести урон заведению, он мог бы с тем же успехом выйти на дорогу перед несущимся на полной скорости автобусом — результат был бы столь же однозначным, но еще более впечатляющим. М. Д. проскользнул мимо стойки и подошел к Шелли, разливавшей по стопкам виски «Джеймсон». Уже с полдюжины пинт «Гиннесса» пролилось в желудки Шлегелей, когда в дверях появился Дин. Теперь все были в сборе.

— Дэни! — позвали его из угла, где расположилась шайка.

Дин подошел. Под его глазами темнели круги, челюсть распухла. М. Д., пристроившись за спиной Шелли, не спеша потягивал «Макелоб-ультра»,[19] задумчиво созерцая ее привлекательную попку, пока сама барменша смешивала виски сликером «Белизайриш крим». Эта идиллия нарушалась тем, что до него временами долетало то, что он предпочел бы не слышать. Так, Марк из трепа Шлегелей понял, что те ограбили или каким-то другим способом облегчили на деньги некое заведение, а Кенни даже устроил взбучку попавшей под раздачу девице.

— Хочешь? — предложила ему Шелли, смешивая для Шлегелей виски с ликером.

— Нет, мне и так хорошо.

— Давай, братан! — завопил Кенни. — Выпей с нами «Ирландскую автомобильную бомбу»! — И вылил содержимое стопки в «Гиннесс».

— Почему ирландскую? — улыбнулся папа Терри, тоже вылив виски в пиво и подняв бокал. Затем пальцем поманил юную блондинку: — Вали сюда, Кэти.

Та отделилась от компании таких же школьного возраста девчонок.

— В чем дело, мистер Шлегель?

Терри нарочито огляделся и заглянул под табурет.

— К кому это ты обращаешься «мистер Шлегель»? Моего папочки здесь вроде нет. А меня зови Терри. Сколько тебе лет? Паспорт уже получила?

Девушка полезла в карман, но Терри остановил ее жестом.

— Вот, попробуй это.

— Хорошо, Терри, — кивнула она. Остальные пили так быстро, что их кадыки дергались, как у жадно глотающих добычу волков. А Кэти никак не могла справиться со своим бокалом.

— Похоже на десерт, — проговорила она, не осилив и половины.

Папа Терри дотянулся до нее рукой, смахнул пивные усики с ее губы и вложил ей палец в рот. Кэти слизнула с него пену, затем он сам обсосал его.

— Ты права. — Кенни, его братья и партнер старшего из Шлегелей покатились со смеху. Терри дал знак девушке отправляться к своим подружкам, а сам повернулся к стойке. — Я тоже не пью эту дрянь. Разве что за компанию с тобой, Шелли?

— Нет, нет, Терри, — возразила та. — Помните, что было со мной в прошлый раз? Потом замучаешься убираться — типичный «Шестой ряд!» — Все снова засмеялись.