Сухопутные линкоры Сталина - Максим Коломиец

Трофейный Т-28 на финской службе. Весна 1942 года. Машина имеет дополнительную защиту маски пушки, установленную финнами в ремонтных мастерских в Варкаусе.

Что касается немцев то, несмотря на то, что они присвоили трофейным Т-28 свое обозначение Pz.Kpfw. 746(г), информации об их эксплуатации в вермахте найти пока не удалось, за исключением фотографии единственной машины с немецкими обозначениями. Скорее всего, учитывая плохое техническое состояние Т-28, их использование немцами могло носить эпизодических характер, а количество едва ли превышало 5—10 машин.

Кроме немцев два трофейных Т-28 имелось в румынской армии и один в венгерской. Однако никаких сведений об их участии в боях не встречается. Известно, что венгерский Т-28 был захвачен частями Красной Армии у здания арсенала в Будапеште в феврале 1945 года (скорее всего, он так и простоял там с 1941 года). А румыны установили два захваченных Т-28 на одной из площадей Бухареста для всеобщего обозрения.

Оценка танка Т-28

В целом конструкцию танка Т-28 можно признать достаточно совершенной для своего времени. Состав и расположение вооружения, применительно к концепции много-башенной компоновки, были оптимальными. Три башни, размещенные в два яруса, при независимом их управлении обеспечивали эффективное сопровождение пехоты массированным огнем; последний мог управляться и корректироваться одним командиром (чего не скажешь, например, о Т-35, пятью башнями которого управлять в бою одному командиру было физически невозможно).

При довольно большом соотношении длины к ширине – 2,04 – маневренные качества Т-28 были неплохими и по ряду параметров (особенно по скорости) приближались даже к аналогичным характеристикам легких танков БТ!

Подвеска танка, при всей ее громоздкости, в целом работала надежно. Она обеспечивала машине достаточно плавный ход и хорошую устойчивость к вертикальным колебаниям. Правда, ресурс некоторых деталей подвески (стаканы и пружины свечей, амортизаторы и т. д.) был невелик, они довольно быстро ломались и требовали частой замены.

Несмотря на ряд переделок и улучшений – усиление амортизаторов ходовых тележек, применение усиленных опорных катков, постоянное совершенствование агрегатов двигателя и трансмиссии – недостатки полностью устранить не удалось. Во многом это было связано как со скудной агрегатной базой, так и с низкой технологией изготовления. Не сразу были готовы к приему столь сложных боевых машин и войска.

Экранированный Т-28, захваченный в сентябре 1941 года, на финской службе.

Район Петровки, июнь 1944 года. Танк имеет трехцветный камуфляж и черно-белые финские свастики. Броневая защита маски пушки установлена финнами.

С середины 1936 года надежность Т-28 значительно повысили. Однако планировавшийся переход Кировского завода на производство Т-29 отодвинул работы по модернизации Т-28 примерно на полтора года. И не будет большим преувеличением сказать, что лишь машины выпуска 1939–1940 годов стали наиболее совершенными и лишенными недостатков, присущих Т-28 ранних выпусков.

Хочется поделиться личными впечатлениями от пребывания в танке Т-28 (автору представилась такая возможность в Центральном музее Вооруженных Сил, а также во время посещения танкового музея в г. Пароле, Финляндия).

На сегодняшний день известно фото только одного Т-28 с немецкими опознавательными знаками, подтверждающее факт использования трофейных Т-28 вермахтом. Неизвестная часть, лето 1941 года.

Внутри он не кажется таким тесным, как, например, его пятибашенный собрат Т-35, который на самом деле в полтора раза больше Т-28. При нахождении на рабочем месте членов экипажа чувствуешь себя весьма комфортно. Правда, следует сделать поправку на отсутствие в танке ряда узлов, боекомплекта и собственно экипажа.

Что касается боевого использования Т-28, то у автора нет сомнения в том, что трехбашенная схема, выбранная для танка «качественного усиления основных танков РККА при прорыве сильно укрепленных оборонительных полос», себя полностью оправдала. Подтверждением тому служит опыт войны с Финляндией, в которой бригада на Т-28 при прорыве «линии Маннергейма» проявила себя с самой лучшей стороны. Без сомнения, эти бои стали «лебединой песней» Т-28, которые как раз и создавались для поддержки войск при прорыве укреплений противника.

Летом 1941 года четыре с половиной сотни «двадцать-восьмых», освоенных в войсках и укомплектованных хорошо подготовленными экипажами, также могли принести большую пользу Тем более что экранировка Т-28 уравняла их по бронированию с танками Т-34.

Однако существовала проблема с бронебойными снарядами для пушек КТ и Л-10, которых в войсках практически не было. Ввиду их отсутствия экипажам Т-28 рекомендовалось использовать для стрельбы по танкам противника шрапнель, поставленную на удар. Однако это было эффективно лишь на дистанциях порядка 300–400 м.

Но, несмотря на это, воевать на Т-28 было можно, и весьма успешно. Однако из-за отсутствия запасных частей и бездумного расформирования накануне войны тяжелых танковых бригад почти все они были потеряны из-за технических неисправностей.

Т-28, переделанный финнами в ремонтно-эвакуационную машину.

Осень 1945 года.

В заключение хотелось бы отметить, что по сочетанию основных оценочных параметров – подвижности, вооружению и броневой защите – танк Т-28 был в 1930-е годы сильнейшим средним танком в мире. Правда, к началу 1940-х годов повышение мощи противотанковой артиллерии и, как следствие, необходимость увеличения толщины брони танка, завело саму идею многобашенной компоновки в тупик. Резко возраставшая масса и габариты делали переход к однобашенной компоновке совершенно очевидным.

Забытый Гроте

Вопрос о создании «позиционного» танка (так в документах того времени назывался тяжелый танк), пригодного для вооружения Красной Армии, поднимался в 1920-е годы несколько раз. При этом было разработано несколько эскизных проектов, которые, впрочем, оказались нежизнеспособными. В это время СССР не имел ни средств, ни возможностей для создания столь сложной и дорогой боевой машины.

Ситуация начала меняться коренным образом к началу 1930-х годов – в стране шла индустриализация, активно строились заводы и фабрики, готовились кадры. Все это позволило руководству страны и Красной Армии вернуться к проблемам танкостроения, которые не могли быть решены ранее.

Так, 11 апреля 1929 года на расширенном заседании Совета Народных Комиссаров СССР вновь обсуждался вопрос о разработке «позиционного» (тяжелого) танка. При этом «позиционность» вовсе не означала предназначение танка для какой-то оборонительной доктрины. Напротив, он виделся как бронированный кулак для «скорейшего взламывания оборонительных позиций врага», для чего его планировали оснастить более чем мощной для своего времени артиллерией. Планировалось, что тяжелый танк при массе в 40 т будет вооружен «одной 76-мм дивизионной пушкой или легкой 122-мм гаубицей, одной-тре-мя 37-мм пушками большой мощности и четырьмя-пятью пулеметами». Компоновка танка виделась аналогичной среднему танку Т-12, или же «французскому тяжелому танку прорыва» (видимо, имелась в виду компоновка двухбашенного 2С).

Вид спереди на ТГ. Лето 1931 года. Хорошо видна конструкция гусениц.

17—18 июля 1929 года состоялось заседание Революционно-Военного Совета СССР, которое вошло в историю, как «танковое» – именно на нем была принята «Система танко-тракторного и авто-броневооружения РККА», четко расписавшая, какие боевые машины необходимы для вооружения Красной Армии. Согласно «системе» предполагалось создать и принять на вооружение танкетку, малый и средний танки, а также самоходные установки и бронированные транспортеры пехоты и боеприпасов. Но в отношении «позиционного» танка, полной ясности у руководства РККА еще не было. В результате заседание приняло решение в отношении него ограничиться пока только теоретической проработкой вопроса, предложив мобилизационно-плановому управлению Высшего совета народного хозяйства СССР (ВСНХ) к 1 октября 1930 года представить эскизный проект, после чего решить вопрос о включении танка в систему вооружения.

Танк Гроте на испытаниях в ходе проведения стрельб из орудий. Лето 1931 года.

37-мм пушка в башне на максимальном угле возвышения.

Однако эти проектам не суждено было сбыться, так как поручить столь ответственную работу тогда было просто некому. Единственные на тот момент в СССР конструкторские коллективы, способные выполнить такой проект и имевшие опыт проектирования танков – группы В. Заславского и С. Гинзбурга – были заняты на проектировании Т-19 и модернизацией Т-12 – Т-24. По предложению начальника Управления механизации и моторизации РККА (УММ РККА) И. Халепского, завизированному С. Орджоникидзе, принимается решение об использовании зарубежного опыта. В частности, для приглашения в Советский Союз рассматривались следующие кандидатуры иностранных инженеров: Нойман, Штраусслер и Гроте. Выбор в пользу последнего был сделан лично наркомом по поенным и морским делам СССР К. Ворошиловым по причине того, что один из инженеров бюро Эдварда Гроте (Edward Grote) был членом компартии Германии, а сам Гроте сочувствовал СССР.