Наемники смерти - Антон Кравин

– Искупаемся? – предложила она, сделав шаг к искажению. – Вымазались оба.

Ее реплика сбила Бритого с толку. Собрался человека убить, а человек тебе поплавать предлагает… Молодая девушка, между прочим, симпатичная. Марина медленно расстегнула камуфляжную куртку, скинула на траву. Еще шаг к искажению. Теперь снять футболку. Бритый наблюдал, склонив голову к плечу.

«Ну, давай же, отреагируй. Видишь: я сама предлагаю… Значит, можно мной воспользоваться, потом убить. Давай».

Бритый сглотнул.

Марина завела руки за спину и расстегнула лифчик. Взялась за ремень.

Кажется, подействовало. Наемник осторожно положил автомат на землю, осмотрелся, шагнув к Марине, смерил ее хозяйским взглядом. Она улыбнулась ему, подмигнула.

– Вот ты, сучка, – прокомментировал Бритый и принялся раздеваться. – Все вы, бабы…

Он уже тянул к Марине руки, уже взял ее за плечи – не крепко, а так, приобнял. Может быть, даже раздумал убивать. Примитивный организм с примитивной логикой. Она улыбнулась шире, потянулась к Бритому, разворачивая его спиной к искажению.

– Искупаемся, – приговаривала Марина, снизу вверх заглядывая Бритому в глаза, – будем чистые, мокрые, пойдем на травку…

Бритый нагнулся и обслюнявил ее лицо. Марина отстранилась, будто заигрывая, и ударила снизу вверх по подбородку. Прием простой, безошибочный, рассчитанный на неожиданность. Удар, конечно, был слабенький, но Бритый дернулся, отогнулся назад, теряя равновесие, попытался ухватиться за Марину – он еще не понимал, что происходит, но девушка увернулась и толкнула наемника, опрокидывая на спину.

На границу травы и бетонных плит.

В искажение.

Улыбка замерла на лице Бритого, он сгруппировался, упал на бок, но это не помогло: воздух вокруг задрожал, будто нагрелся, и Бритый заорал. Марина, отойдя на несколько шагов, смотрела, как он умирает.

Лицо наемника, его руки и грудь покрылись волдырями, будто от сильных ожогов. Бритый судорожно скреб бетон, из-под ногтей выступила и тут же свернулась кровь. Он засипел, с трудом втягивая в себя воздух. Засучил ногами. Сильно запахло озоном. Бритый забулькал, выплюнул темно-бордовый сгусток, скорчился, резко разогнулся. Теперь он трясся, как преступник на электрическом стуле, издавал нечленораздельные звуки.

Марина понимала: происходит страшное. В другое время она уже убежала бы или упала в обморок. Сейчас ей было все равно – Марина просто изучала искажение.

У Бритого лопнули глаза.

Он, кажется, был еще жив, по крайней мере, дергался, когда искажение вышло на максимальную мощность, и наемника словно разорвало изнутри.

На Марину плеснуло горячей, будто кипящей кровью.

Не сильно – основная часть Бритого осталась в кругу искажения. Девушка глянула на него мельком и тут же отвела взгляд. Искажение угасло, пропало: некоторое время это место будет абсолютно безопасно. Запах озона начал слабеть.

Она свела брови у переносицы. Словно это уже было! Словно Марина уже видела «микроволновку» в действии давным-давно… Но ведь она первый раз в Секторе. Ложная память? Отголосок давнего сна? Сейчас чужая смерть не взволновала Марину, но ведь был – точно был, она это помнит, – момент, когда она страдала от того, что другой человек погиб в искажении.

Когда? Какой человек?

Память молчала.

Марина подобрала свою одежду и автомат похитителя, обошла останки по широкой дуге и спустилась к каналу метрах в двухстах от искажения.

Нужно смыть с себя кровь и грязь. Она разделась, осторожно потрогала воду – прохладная, но купаться можно, не простудишься. Бетонные плиты покрывал скользкий налет, Марина села и съехала в канал, как с ледяной горки. В воде могли водиться недружелюбные порождения Сектора, но опасности она не чувствовала.

Часть вторая

Второй пояс

Глава 1

Коварная штука – Сектор. Вроде бы и прошли по следу Марины и Бритого всего ничего, меньше километра, а времени потеряли около часа. Наконец, когда окончательно стихли пальба и вопли мансуровских наемников, рассосался туман и совсем рядом раздался плеск воды, Момент сознался:

– Все, я потерял ее след. Чертовщина какая-то. Они, похоже, ночью в искажение вляпались…

– Направление движения верное? – уточнил Данила.

– Направление – да. А куда они дальше пошли – не знаю.

– Дальше будет канал имени Москвы, так? – Астрахан сверился с картой.

– Так.

– Лодки у них нет. Вплавь они его не пересекут. Значит, либо они свернут налево, либо…

– Направо! – осенило Генку. – Это гениально, бро!

– Кондрат, Толян – выходите на берег канала и надуваете лодку. Момент – ты налево, я направо. Ищем час, потом возвращаемся. К этому моменту лодка должна быть на воде, рюкзаки загружены, мотор заправлен. Ясно? – распорядился Данила.

Все было ясно.

Оставив телохранителей Марины возиться с лодкой, они с Моментом пошли в разные стороны по выложенным бетонными плитами берегам канала. Когда-то – давным-давно, еще до Сектора, – канал этот служил главным источником питьевой воды для Москвы. После возникновения Сектора у мегаполиса начались серьезные проблемы. Одно время канистра чистой воды стоила как канистра бензина… Потом построили новые очистные, стали перегонять воду из всякой гадости, но напряженная ситуация с водой в Москве продолжалась по сей день.

Жители больших городов обычно не склонны задумываться над тем, как уязвима искусственная экосистема перенаселенного мегаполиса. Стоит выдернуть один элемент – и все посыплется карточным домиком.

Канал имени Москвы порос ряской и водорослями и стал похож на болото, он даже пах так же. В некоторых местах, где бетонные плиты набережной были выворочены, образовались затоки, вода там стояла неподвижная, густая, черная… Впрочем, по центру канала, в стремнине, течение было довольно сильным, а вода – почти прозрачной.

Солнце начало припекать, нагревая бетон, и Данила сначала унюхал, а потом уже увидел место кровавого происшествия. Кого-то едва ли не разорвало на куски на самой границе бетона и травы. Остатки были совсем свежие, остро пахло кровью, рядом валялась камуфляжная куртка и АКМС, значит, остатки эти недавно были Бритым.

Так, весело. А где же Марина?

Цепочка красных следов – от обуви и босых ног – вела к воде.

Ее обрызгало кровью, и она отправилась помыться и постирать одежду. Опрятная девочка, но где она выбралась из воды?

Ответ на этот вопрос Данила нашел буквально через минуту, когда заглянул за заросли камыша. Метрах в десяти ниже по течению была бетонная лесенка, ведущая к воде, – что-то вроде пристани для катеров. И на этой лестнице стояла Марина: голая, мокрая и блестящая.

Против воли Данила залюбовался ею. Марина стояла на краю лестницы, отжимая постиранные вещи. Короткие рыжие волосы потемнели и торчали в разные стороны. На плечах и ключицах поблескивали капли. Вода с одежды лилась на босые ступни девушки, заставляя ее переминаться с ноги на ногу. Так бы стоял и пялился до вечера…

– Привет! – сказал он.

Марина ойкнула и прикрылась футболкой.

– Вы нашли меня.

Вместо ответа Астрахан сунул руку за спину и вытащил дробовик. Глаза у девушки округлились.

– Вы чего?!

– Главное – замри и не двигайся, – сказал Данила.

Позади Марины, из залитой солнечным светом глади канала абсолютно бесшумно поднималось… да, щупальце. Толщиной с руку человека, фиолетового оттенка и с ярко-розовыми присосками. Извиваясь, оно тянулось к Марине.

Если стрелять картечью – заденет девчонку. Данила медленно сдвинул назад цевье дробовика, поддел пальцем патрон, вытащил его и вложил в ствол другой патрон, с жаканом.

– Можно узнать, что происхо… – начала Марина, когда щупальце наконец-то коснулось ее ягодиц.

Видимо, присоски обожгли кожу – она звонко взвизгнула. Астрахан выстрелил. Тяжелая пуля двенадцатого калибра перебила щупальце пополам. Обрубок шлепнулся на бетон, а оставшаяся часть моментально втянулась под воду.

Марина визжала, крутясь на месте, как кошка в погоне за собственным хвостом. На попе у нее алели три ярких пятна.

– Замри, – приказал Данила, убирая дробовик и вытаскивая аптечку. – Повернись ко мне спиной и, гм, слегка нагнись. Надо обработать раны, – добавил он после паузы. – Или подождем, пока Геннадий сюда прибежит и начнет комментировать?

* * *

Как и прежде, двигались цепью, замыкал Шейх. Прямо в середине дубравы Чё учуял какую-то пакость, пришлось отходить. Зная, что в таком деле лучше не спешить, Шейх доверился проводникам, хотя понимал: нельзя терять ни минуты, и потому злился. Сколько еще до проклятого этого канала?

Его люди обсуждали морок.

– Признайся, Хоббит, – донесся шепот Чё, – чё тебе привиделось?

Хоббит буркнул:

– Отвали.

Вместо него ответил Хабар, Шейх научился его отличать по голосу, напоминающему скрип ржавого механизма:

– А мне – женщина! Ой, какая ж она была! Блондинка… Она, значит, сидит там, в кустах или даже лежит уже и зовет, зовет меня к себе.