Ричард Длинные Руки – барон - Гай Орловский

Спину мне сверлил взгляд графа Эбергарда, а когда король небрежным взмахом отпустил нас, я фибрами ощутил неслышный вздох облегчения. Мол, как бы этот свинопас не стал хлопать короля по плечу и приглашать пойти смотреть свиней.

Нас отвели в просторные и хорошо меблированные покои, где мы долго смывали пот и грязь, затем явился один из придворных и, рассыпаясь в учтивостях, пригласил к ужину.

Зал поражал размерами и великолепием, я снова подумал, что Север – все-таки захолустье, а чем ближе к Югу, тем богаче земли и краше города. Столы ломятся от обилия жареной дичи, быстрые слуги вносят кувшины и на ходу откупоривают, по всему залу разносятся волшебные ароматы тонких, изысканных вин.

Король вошел в другую дверь в сопровождении сыновей и придворных, кивнул нам и указал жестом на места за столом напротив своего кресла с высокой спинкой. Сам он уселся с некоторым кряхтением, возложил толстые руки на вытертые до блеска широкие подлокотники. Сыновья сели справа и слева, стоять остались только двое вооруженных воинов и человек в одежде священника, но что-то он мне священником не показался.

Его Величество изволило отрезать себе целую ногу ягненка, моментально десятки рук потянулись к блюдам, заблистали ножи, распарывая бока жареным оленям, козам, гусям, отхватывая куски парующего мяса.

Глава 7

Старший сын короля хохотал громче всех, но иногда без причины грозно хмурился, стучал кулаком по столу, и все вокруг испуганно умолкали. Я уже знал по разговорам, что зовут его Иервен, он водил армию короля на соседей и выиграл два важных сражения. Кроме того, он лучший боец королевства. И если бы у него было время принять участие в этом, как его, Каталаунском турнире, то он всех в одиночку согнал бы, как стадо овец, и пригнал в загон для пленных.

Сэр Смит вскипал, ладонь дергалась к рукояти меча, я тут же останавливал. Граф Эбергард смотрел то на сэра Смита, то на меня. В холодных глазах я ничего не мог прочесть, но, думаю, ему самому очень не хотелось бы каких-либо осложнений.

Король, разделавшись с половинкой ноги ягненка, сыто рыгнул и обратился ко мне:

– Сэр Легольс, еще раз приношу соболезнования по случаю гибели вашего отца… но это лучший путь для воина, чем закончить жизнь дряхлым стариком в постели… однако каковы ваши планы теперь? Вы вступите на трон, на вашу голову опустится корона герцога, а вместе с нею и обязанности. Готовы к такой трудной роли?.. Ведь некоторые своевольные бароны обязательно постараются воспользоваться случаем… и как-то освободиться от вассальной зависимости?

Я слегка поклонился.

– Да, Ваше Величество, мне придется трудно. Но у меня два мудрых наставника, граф Эбергард и граф Мемель, вот они… и все, что я говорю и делаю, это вложено в меня ими. Если я наделаю глупостей, то народ пусть их побьет камнями, я сейчас то, чем они сделали меня.

Король повел налитыми кровью глазами на Эбергарда и Мемеля, оба по-прежнему невозмутимые, но я со злорадством ощутил, насколько я их уел и обеспокоил.

– И все же, – поинтересовался король, – каковы ваши первые шаги?

– Буду обустраивать герцогство, – ответил я. – Посмотрю, можно ли снизить налоги, это вызовет оживление экономики и приток инвестиций. По крайней мере, так говорили мои наставники. Потом проеду с инспекцией по границе, надо осмотреть крепости на проблемных участках. Проведу инвентаризацию рудников, надо же понять: дешевле самим производить оружие или покупать на стороне?

У короля брови взлетели на середину лба, челюсть отвисла, смотрит так, будто пытается залезть взглядом мне в череп, граф Эбергард вообще перестал есть, а граф Мемель – дышать, и в этой тишине Иервен фыркнул и сказал громко:

– Дурость!

Король повернул голову.

– О чем ты, сын мой?

Иервен сказал еще громче:

– Дурость насчет снижения налогов. С простолюдинов можно драть хоть семь шкур, они тут же отрастят восьмую. И не проверять крепости надо, а вооружать армию и двигаться на соседа! Что есть выше воинской доблести? Что есть слаже, чем одержанная в бою победа?

Сэр Смит грозно сопел и рвался возразить, я придержал его за локоть и шепнул, что на провинциальных дурней обращать внимания не стоит. Граф Эбергард с тревогой следил за моим лицом, стараясь понять, на что я подбиваю своего единственного вассала.

Король сказал примирительно:

– У правителя больше забот, чем у полководца. Тому нужно следить только за армией, а правитель отвечает и за цены на зерно или шерсть. Юный герцог Легольс уже сейчас начинает ощущать груз забот на своих неокрепших плечах…

Иервен сказал надменно:

– Я не вижу доблести в том, чтобы ехать сейчас в свое крохотное герцогство и начинать заниматься стрижкой овец, когда все рыцари Честера и Марешаля собираются под знамена своих королей!.. Валинг уже подступил к границам графства Итрурия, и все способные носить оружие должны принять в этом побоище участие!

Я сдвинул плечами.

– Это не наша война.

Иервен вспыхнул.

– Это речь труса! Настоящий мужчина не может проехать мимо армий, что намереваются вступить в бой.

– А что он должен сделать? – спросил я скептически. – Я не гожусь в миротворцы. Это разве что архиепископ…

Его лицо покраснело от гнева.

– Кто говорит о миротворчестве? Настоящий рыцарь будет счастлив принять участие в схватке, чтобы показать мощь своего оружия, заслужить славу… и богатую добычу!

Я развел руками.

– Что ж, у вас будет больше добычи, если мы проедем мимо.

Король хмурился, раньше других заметил, что сын выставляет себя дураком. Хуже всего, что и советники замечают, может, даже остальные придворные тоже видят, что мои слова звучат умнее и взвешеннее.

Иервен тоже ощутил, что он проигрывает в споре, взбеленился, грохнул кулаком по столу и заорал:

– Вы увиливаете от мужской работы! Думаю, что рыцарские шпоры вы просто сняли с какого-нибудь погибшего рыцаря!

Король нахмурился, его сын перешел все границы, придворные тревожно зашушукались. Король сказал строго:

– Сын мой, ты не прав. Сэр Легольс, я приношу вам извинения за несдержанность моего старшего сына. Он слишком много времени проводил в походах и битвах, потому его речь несколько… огрубела. Иервен, извинись сейчас же!

Иервен презрительно рассмеялся.

– А что я сказал неверно? Сейчас все мужчины по всем землям на сотни миль вокруг берутся за оружие. А рассказы про свое герцогство – прекрасный повод сбежать с предполагаемого места жарких схваток.

Я пожал плечами.

– Вы вправе считать так, как полагаете нужным. В то же время и я вправе считать вас тем, кем вы, без сомнения, являетесь.

Он спросил яростно: