Дневник пикапера (СИ) - Савская Елена

— Эээ… мне конечно лестно, что я самая красивая, и всё такое… Но вы видите? — Она выставила перед собой правую ладонь. — У меня кольцо на пальце. Я замужем. — Квадратный бриллиант ярко сверкнул, отражая еще сильные солнечные лучи.

А мужчина, вперившись взглядом в явно недешевый камень, с обидой произнес:

— Богатый у ття муж? Ыыыы… Все вы бабы — продажные. Только на богатых ведетесь.

Разубеждать его не было ни сил, ни желания. Впереди показался такой долгожданный металлический желтый бок. Дверь в нем с шипением открылась. Блондинка быстро обошла нетрезвого гражданина, вскочила в затемненную внутренность автобуса и сразу же уселась у окна.

Пьяный тип, пошатывался на месте. Потом, будто что-то сообразив, медленно повернулся в сторону людей, толкущихся у входа в общественный транспорт, и двинулся в след. Но его оттолкнули. Последней внутрь протиснулась сцепленная в единый организм целующаяся парочка. Автобус сыто закрыл двери и тронулся. А блондинка с облегчением выдохнула.

Сначала она просто смотрела в окно. Город всегда был красив, а особенно летом, когда отовсюду росла трава и цвели клумбы, добавляя свежих ярких красок. Ехали медленно из-за вечерней пробки. Поэтому она снова открыла тетрадь.

Новая запись была сделана почему-то ручкой с зеленой пастой. А синей сверху значилась приписка «Вместо эпилога». Синие буквы, в отличие от зеленых были более мелкие и убористые. Складывалось впечатление, что дописали их гораздо позднее. Да и муж ли дописывал? Почерк немного отличался. Она начала читать.

«Прошло три недели с последней записи. Сейчас у нас вовсю идет практика в полях. Я понял, насколько кстати было расставание с Совушкой. У меня бы просто не получилось совместить практику и встречи с ней. Вышел бы некрасивый скандал. Конечно, то, как мы расстались, не было красивым. Но я честно старался причинить ей меньше боли.

А она всё-таки ушла из фирмы. На следующий день не явилась на работу, отправила заявление на увольнение курьером, что на нее вообще не похоже — экономная же. В конверте еще записка была для Сергея Петровича. Про нее кадровички насплетничали, и до нашего отдела тоже слухи дошли. В записке Нина просила никого не винить. «Как самоубийца», — шутканул Женька. «Слава богу, не придется искать новую работу», — подумал я.

Может быть, это эгоистично. Но честное пионерское, я на протяжении всей этой истории пекся только о Нине! Она замечательная! Умная, начитанная, спортивная. У нее отличная фигура. Особенно, некоторые ее части. Выдающиеся… Но если я в нее не влюбился, то зачем??

И зря она меня третировала по работе. Если б повела себя, как взрослый человек, а не как обиженная девочка, не случилось бы этого всего. Может быть, мне надо было потерпеть? Успокоилась бы со временем. Ладно, бессмысленно сейчас уже гадать. Ушла и дело с концом.

На ее место пришла тетя 35 лет с двумя детьми. Она пока еще тупит, но мы подсказываем. Делимся совушкиным опытом. У Елены Александровны на столе семейное фото. А это практически гарантия, что никаких лав-стори на рабочем месте не будет.

Но я тут про практику хотел рассказать.

Вводную лекцию перед практикой наставники закончили фразой: «Не пытайтесь быть с ними Джеймсами Бондами, если понимаете, что это вам не по силам. Вы все — очень разные, и девушки — тоже. Но всем девушкам нравится, когда их любят. Так любите их! Даже если это всего лишь на день. Даже если на час. Восхищайтесь ими искренне. Станьте их ангелами-хранителями. Заботьтесь о них. Все они хотят любви. Но даже особо скептичные не откажутся от порции заботы. Идите! И пусть ваши мечты станут реальностью».

В поля мы ходим практически каждый вечер. Наставники сказали, что четыре пары уикэндов не хватило бы. И они правы.

За первую неделю никто не сумел получить номера телефонов. По субботам у нас теперь что-то типа семинаров — занятия, но не теория, а разборы полетов. Вот и разбирали ошибки за всю неделю. Кого-то успели снять на сотовый, кого-то не успели — наставников всего 4, а учеников — 20 человек в группе. Но каждый, кого не засняли, рассказывает по-честному обо всех неудачах, потому что каждому хочется, чтобы нашлась ошибка именно в его случае. Мы с Колькой ржем, что если бы вся наша группа в универе с таким же рвением стремилась к знаниям, то каждый был бы уже профессором.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

По итогам второй недели шестеро познакомились с девушками и двое получили вожделенные телефонные номера. Счастливчики должны назначить свидание и заснять, «как всё было» на камеру. Вопреки моим страхам, сказали, что секс можно не снимать, они тут не порно коллекционируют. Но если получится, то это будет означать, что парень настолько крут и уверен в себе, что может сам преподавать пикап. Ну, это они, конечно, пошутили, как я понял.

На третьей неделе Колька «взял» Аськин номер телефона и притащил на разбор полетов видео, на котором ничего нельзя было разобрать, из-за темноты. Но охи и вздохи были такие, что порнографический Оскар по-любому должен достаться этой фриковатой парочке. На немые вопросы сокурсников и хихиканье наставников Колька невозмутимо ответил, что вчера впервые ее увидел и не знал, насколько она страстная.

Не знаю, что подумала Аська, когда Колька предложил ей попробовать себя в роли порно-актрисы. Колька божился мне, что предлагать не пришлось, она всегда такая! А темно было, потому что он спрятал телефон с камерой в куче одежды, прикрыв его черной футболкой.

Что-то мне подсказывает, что Аська уже в курсе истории с курсами пикапа и ничего не имеет против. Я ж говорю — странная женщина. Как раз для Кольки.

Про себя могу сказать, что сачкую. Не стараюсь вообще. Прихожу в бар. Сажусь в дальний угол и пью 1 коктейль. Или чай. Выпивать каждый день вредно вообще-то!

Сегодня на разборе полетов мне прикрепили нового наставника. Завтра идем в новый ночной клуб с Кириллом. Не скажу, что рад безмерно. Терпеть не могу учет и контроль».

«О ееее!!! Но обо всем по порядку.

Было два вечера. В первый мы пошли в новый клуб. Кирилл как бы отдельно, его задача наблюдать со стороны и не лезть. Он кстати, вообще не красавчик. Средний рост, сухощавый, чуть сутулый. Серые волосы ежиком, темные глаза, обычное лицо — не урод, но и зацепиться взгляду не за что. Одел серую водолазку и джинсы — слился с толпой. Женщины его не то, чтобы игнорировали — не замечали вообще. На входе его вместе со мной фейс-контроль пропустил, как родного, мы прошли через холл и нырнули в темноту танцпола. Я начал оглядываться по сторонам, чтобы освоиться и найти бар, но когда решил предложить Кириллу заказать чего-нибудь выпить, оказалось, что он исчез. Сколько я ни всматривался в толпу, ни разу не нашел его взглядом.

Некоторое время я тупил, а потом… за столиком сидела яркая брюнетка в блестящем мини-платье. Вот она поправила волосы и повернулась в мою сторону. И это была Янка!

Я тут же сгенерировал гениальный план — сделать такой же финт ушами, как и Колька. И плюхнулся рядом с ней за столик. А вот ее реакции не ожидал. Никаких сюси-пуси — Янка была холодна, как Антарктида. И причиной был, конечно же, ее новый пингвин!

Он, кстати, тут же материализовался за столиком. Черные волосы, собранные в хвост, нос с горбинкой, глубоко посаженные глаза и густые брови. Янка холодно представила нас друг другу: «Марк — мужчина моей мечты, а это мой кузен». Марк хищно улыбнулся тонкими губами и пожал мою «кузенью» руку своей холодной клешней. Был он больше похож на Дракулу. Мужчина непонятного возраста, и опытный гад, судя по всему. Я выразил надежду на то, что Янка будет с ним счастлива и отчалил к барной стойке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Хотелось напиться, что я планомерно и делал, пока меня по плечу не хлопнул Кирилл. Пожурив для порядка: «Почему лажаешь? Не боишься ведь. Смотри, как это делается», — он отправил меня к столику на втором уровне.

Я поднялся по лестнице и прошел к третьему столику. Тут, видимо, мой наставник и прятался. С дивана на втором ярусе хорошо просматривались и танцпол, и барная стойка с небольшой сценой. Но мой активный интерес было сложно заметить, так как сверху на шевелящиеся руки и головы падали лучи клубного освещения.