Порхай как бабочка, жаль как пчела - Юлия Флёри

– Марин, оставь нас на пару минут, а лучше на пять.

С улыбкой проговорил Дима, его лицо было спокойно, а вот в глаза лучше не заглядывать. И я поняла, что всё это показательное спокойствие вовсе не для меня, оно для Марины, чтобы та не волновалась, оставляя меня наедине с этим монстром. Но и её так просто не сбить с толку.

– Дима, не стоит, давай просто уберём поддержки…

– Марина! Всё, за что я берусь, я делаю хорошо. И то, что должно получиться – это хорошо, а то, что ты пытаешься сейчас сделать – это, мягко говоря, никак. Поэтому не доводи до греха, выйди, подыши, а я обещаю, что бить не буду.

Что, что ты обещаешь?! Кричало моё «я», но никто его не услышал, Марина послушно покинула зал, сообщая, что у нас всего пять минут. А потом я почувствовала себя кроликом перед удавом, у меня только что уши не тряслись от страха. А Дима и не скрывал своего намерения довести меня до полусмерти, крепким захватом он сковал мою руку и потащил к дальней стене зала, там, где во всю стену было зеркало. Уже подводя меня к ней, резко руку отпустил, толкая меня вперёд, и прижал к тренировочному станку всей тяжестью своего тела. Я смотрела на наше отражение, видела молнии, которые блещут в его глазах, он прижимался ко мне со спины и терпеливо ждал, пока я смогу внимательно его выслушать.

– Что скажешь? – Не дождавшись моей реплики, Дима сам подтолкнул меня в нужном направлении мысли.

– Дима… наверно нам лучше отказаться от этой затеи.

Я пыталась в его глазах найти хоть чуточку понимания, но куда там, не убивает, и то хорошо.

– Да ты что? Не получится, дорогая, всё, что я начинаю, я довожу до конца, до логического завершения, до точки! – Постепенно увеличивая громкость и нажим, говорил он. – И честно предупреждаю, что препятствовать мне в этом не стоит.

– Дима, у меня не получается расслабиться… я…

Договорить мне он не дал, точнее говоря, рот он мне не затыкал, но его движения сделали это лучше любого громкого мата. Его руки начали плавное путешествие по запретным зонам моего тела, и не дай мне Бог его остановить, убьёт без суда и следствия.

– Так тебе неудобно? – Нежно шептал Дима мне на ухо, когда его пальцы приподнимали мою грудь, фиксируя тело в неподвижном положении. – Ты не чувствуешь меня, не так ли? – Продолжал нашёптывать он, как змей искуситель. Его руки оставили в покое мою грудь и стали опускаться ниже, на живот, одним пальцем он поддел трикотажную водолазку, которую я так старательно выбирала, стараясь скрыть себя от него. Просунул под неё ладонь, и нежно погладил. – Так вот, моя хорошая, хочу тебе сообщить одну… новость. Я для тебя сейчас не мужчина, который тебя хочет. Я для тебя партнёр, человек, которому ты доверяешь целиком и полностью всю себя, своё тело. – Его руки опустились к бёдрам, сжали ягодицы, теперь уж точно это было не просто прикосновение, но его глаза, в которые я неотрывно смотрела, оставались равнодушны. – И давай больше не будем так опрометчиво относиться к нашему здоровью.

– Дима…

Договорить он мне не дал, знал, что я буду настаивать.

– И если для того, чтобы сейчас ты успокоилась и была мягкой в моих руках как сливочный сыр, тебя нужно трахнуть прямо здесь, у станка, – его бёдра совершили характерное движение, немного подавшись вперёд и врезались в меня, – я это сделаю, можешь не сомневаться. И тогда ты уже не будешь воспринимать меня как нечто чужеродное, поверь. И ты станешь моей. И мы будем танцевать вместе, а после поедем ко мне и я сделаю с тобой всё, что захочу. Теперь понятно?

Последние его слова можно было прочитать по губам, настолько тихо он говорил, а может это я уже теряла сознание и не могла, в полной мере, пользоваться органами чувств? Отпустил он меня не сразу, ещё раз совершил путешествие по моему телу и только после этого улыбнулся, осторожно отстранился, проверяя, стою ли я ещё на ногах или уже нет. Я стояла, не знаю, как мне это удавалось, но стояла, и падать не собиралась. Что это сейчас было? Такое внушение? Так извини, не помогло, теперь я боюсь тебя ещё больше.

– А твоя попка мне понравилась, упругая…

Он нагло подмигнул и сразу же направился на середину зала, правильно сделал, иначе бы я его зашибла чем-нибудь точно. Последняя фраза пробудила во мне здоровую злость, кто я, в конце концов, царь или дитя? Неужели не справлюсь с этим самодовольным наглецом? Я проследовала за ним и к возвращению Марины мы уже ожидали очередного прогона. И… ух, ты… всё удалось как нельзя лучше. Только по самодовольной ухмылке Димы, которую я поймала совершенно случайно, смогла понять, что он всё просчитал. И мою реакцию знал наверняка. Неужели я такая лёгкая в прочтении? Какой кошмар. Он замечательный психолог, и это ещё один его талант, о котором я успела узнать. Марина аплодировала стоя. Ну, хотя бы оттого, что стула не было, а лавочка стояла слишком далеко.

– Дима, браво. Что ты с ней сделал? Я два часа бьюсь и без толку, а у тебя за две минуты получилось. Кем ты работаешь?

– Продаю машины.

– Тогда я не удивлена, у тебя прирождённый дар убеждения.

И я не удивлена. Но не буду об этом говорить. Не удивительно теперь, что у него такая крутая тачка, небось, за полцены купил, продавец! Дар убеждения у него, ха! Знала бы ты, подруга, какие у него методы, если так же обращается со своими покупателями, то я вовсе не удивлюсь. Наверняка предложения побывать у него дома и полностью поддаться его власти, многих делает сговорчивыми. Но это между нами… между мной и моей совестью.

Всё бы хорошо, мы договорились протанцевать программу ещё пару раз и на сегодня закончить, но, нет же, как без скандала? Зазвонил мой телефон. По мелодии я безошибочно узнала мужа и поспешила ответить. Совершенно забыла, что сегодня день созвона, надо было самой его набрать. Как только я изъяла трубку из сумки, её тут же изъяли у меня. Дима снова был зол.

– Муж. – Констатировал он, взглянув на дисплей. – А позволь узнать, почему я проявил уважение к вашему с Мариной времени и отключил телефон, хотя поверь, звонит он часто и по делу, а ты ответной вежливости проявить не пожелала?

– Я просто забыла о нём.

Опять же нагло врала я, я никогда его не отключаю, такая у меня пагубная привычка, да и не так часто он у меня звонит, тем более, вечером, тем более в выходные. Телефон продолжал отчаянно пиликать, Дима смотрел на меня, сжима его в руках, а я мысленно просила мужа прекратить тщетные попытки дозвониться. Зря. Он начал пиликать снова.

– Дима, дай мне минуту, – неожиданно в просительном тоне начала я, тоже зря, – я скажу, что перезвоню.

– Милая, моё время стоит слишком дорого, боюсь, не откупишься.

– Но мы ведь договорились? Не больше, чем я смогу дать. – На удивление твёрдо напомнила я ему условия договора. – Я надеюсь, ты честный партнёр?

– Честный, и ожидаю того же от остальных. Так что, я отключаю?

– Да. – Обречённо выдохнула я, он удовлетворённо нажал на отбой и отключил телефон полностью, странно, что ещё батарею не вытащил, я бы не удивилась.

Марина таращилась на меня, не отрываясь, видимо пыталась уловить смысл сказанных нами с Димой слов, но, естественно ничего не вышло. Вместо двух раз, мы оттанцевали три, и даже успели обговорить всё, что при следующей встрече придётся изменить. Больше радовать нас своей красотой Дима не стал, достаточно быстро переоделся, все его движения были резкие, он демонстрировал своё недовольство. Так понимаю, это он мной не доволен? Смешной. Милый, мне всё равно, что ты там себе напридумывал, я ничего не готова отдать тебе взамен, не мечтай и не строй планы.

– Девчонки, вы на машине?

Неожиданно спросил он, и мы с Мариной вместе вздрогнули, от его громкого голоса, который ещё пару раз отозвался эхом в пустом зале.

– Да, всё в порядке. И Леську я отвезу.

Марина была тверда в своём решении меня подбросить, и пыталась эту свою уверенность внушить и Диме, как мне показалось, успешно.

– Тогда до встречи через неделю.

Он ушёл, и мы остались вдвоём. На часах было почти восемь, вести задушевные беседы было непозволимой роскошью. Каждую из нас дома ждал ребёнок, чтобы услышать свою законную сказку на ночь.

– Только не подумай, что сможешь отделаться от меня, как только Лялю уложу, звоню тебе и готовься говорить правду и только правду. – Проскрипела она до жути противным голосом, а мне ничего другого не оставалось, как беспрекословно подсиниться.

Отвозить меня домой было лишним, знаю, как Маринкин заяц будет злиться, поэтому я сразу же предложила вариант с такси. Марина упиралась не долго, но запротестовала, когда я попыталась первой отправить её домой. Так она и сказала: «Ни за что!», и мы в её тёплом и уютном салоне ждали водителя. Таксист приехал быстро, наверно был где-то неподалёку, я помахала Марине ручкой и с чистой совестью направилась домой. Только так просто ничего не бывает, и мне, судя по всему, больше ничего в жизни не даётся легко. Нас уже за поворотом довольно-таки грубо подрезал внедорожник, а тут ещё и снежный завал, занесло так, что лопатой придётся копать. Я дрогнула, когда дверь с моей стороны открылась, и едва ли можно сказать, что вздохнула с облегчением, когда увидела довольное Димкино лицо.