Папа (для) моей дочери (СИ) - Фомина Татьяна

– Можно, – отвечаю, невольно улыбаясь.

– Тогда я заказываю билеты.

– Подожди! А если у меня будет съёмка? – спохватываюсь. Немного поздно, конечно.

– Кира сказала, что уладит этот вопрос, – так же с улыбкой отвечает Клим.

– А она не пойдёт?

– Кристина и её уговорила.

– О!

– Мам, да?! Да?! – прыгает рядом дочь.

– Да, – отвечаю ей.

– Ура! – Женя хлопает в ладоши, забирает у меня телефон и выбегает из кухни.

– Вот энерджайзер! – с восхищением произносит Леся, глядя вслед убежавшей Женьке. – А Клим, – Леся поворачивается ко мне, – это кто?

– Брат Киры.

– Женат?

– Нет.

– И давно вы с ни… ми в кино ходите? – спрашивает Леся.

– В кино пойдём первый раз.

– Хм… – Леся задумчиво смотрит на меня, а потом выдаёт: – И ты такая вся наивная, что ничего не замечаешь?

– А что я должна заметить?

Леся театрально роняет голову на стол, упав лбом на свои руки.

– Господи! Ерёмина, ты меня поражаешь! Вот зачем нормальному свободному мужику таскаться с мелкотнёй по кино? – задаёт вопрос Леся, когда поднимает голову.

– Племянница просит, а её маме некогда. Нет?

– Ага, ага! Ты сама-то в это веришь? – Леська качает головой, всем видом показывая, что только я не вижу очевидного.

– Леся, хочешь – верь, хочешь – не верь, но Клим всё время проводит с девочками.

Но убеждать в чём-то Малевскую бесполезно, та уже поставила свой диагноз.

Глава 19

Каждый раз, возвращаясь домой, я какое-то время сидела в машине, выглядывая Вадима, но его не было. Он больше не появлялся, и я решила, что Леська оказалась права. Вроде бы надо радоваться, но остался какой-то привкус разочарования. Наверное, где-то в глубине души я всё-таки ждала чего-то другого.

– Ира, я написала отпуск на две недели, – сказала мама. – Хочу в санаторий съездить, отдохнуть, иначе просто свалюсь без сил. Женю со мной отпустишь?

– Мам, ну что за вопросы?! Конечно, отпущу! А ты уверена, что сможешь с ней отдохнуть?

– Иногда мне кажется, что я очень плохая бабушка – на внучку совсем времени нет, – вздохнула мама. – Ребёнок уже вырос, а я и не заметила.

– Мам, ты же работаешь! – попыталась я её успокоить.

Хотя на самом деле мама не работала, а вкалывала на износ, и я была очень рада, что она наконец-то начала немного думать о себе. Вот только я не знала, захочет ли дочь ехать. Но к огромной маминой радости, Женя согласилась.

Я отвезла их на туристический автобус. Не знаю, как Женя вытерпит поездку в шестнадцать часов. Сидеть на одном месте – не для неё. Радовало, что они выезжали в ночь, и большую часть дороги она будет спать.

Уже по привычке поставила машину на стоянку и пикнула брелоком сигнализации. Развернулась и… наткнулась на Клима.

– Клим! Как же ты меня напугал!

– Извини. Думал, ты слышала, как я подошёл. Привет!

– Привет! Нет, не слышала. – Говорить, что мысли были совсем в другом месте, не стала.

– Отправила своих?

– Да, – ответила, спрятав улыбку. Ему я не говорила, что Женя уезжает, значит – либо Кристина, либо Кира успели доложить.

Кире я сразу сказала, что Женя с мамой уезжают.

– Эх, Кристинка расстроится, – вздохнула Шелест.

– Они ненадолго, – ответила я, словно извинялась. С этой стороны я даже и не подумала.

– А вот Клим обрадуется! – хохотнула Кира.

– Да? Он так с ними устал? – уставилась я на Шелест, но та ни с того ни с сего начала смеяться. Я так и не поняла, что такого смешного сказала, но уточнять не стала, а потом и вовсе забыла об этом.

– А ты здесь как оказался? – спросила я.

– Хотел прогуляться. Составишь компанию? – предложил Клим. – Или у тебя были какие-то планы?

Даже и не знаю, что ответить. Как-то привыкла, что мы всегда с девчонками, а так… Да и среди недели Клим всегда работал.

– Нет. Планов никаких не было.

– Вот и чудесно. Идём. – И он предложил пойти в сторону, совершенно противоположную моему дому.

Мы прогулялись по парку, посидели в уличном кафе, и я совсем не ожидала, что будет так легко и спокойно. Даже переживания за Женьку отошли на задний план. Клим много расспрашивал меня о дочери, а я, видя его неподдельный интерес, рассказала о том, как росла моя дочь, как выводила из себя воспитателей, и пожаловалась, что не представляю, как она пойдёт в школу.

– Ириш, в воскресенье знакомый приглашает на выставку. Он начинающий художник и… давай сходим? Пожалуйста.

Мне показалось, что он даже замер в ожидании ответа.

– Ладно, – согласилась я и заметила, как это его обрадовало.

Наверное, это первый раз, когда я ждала воскресенья. Даже в субботу, к моему огромному удивлению, Кира дала мне выходной.

– Ириш, там всего две фотосессии. Хочу посмотреть, на что способна новая девочка. До тебя ей, конечно, далеко, но задатки есть. Буду воспитывать под себя.

Кира взяла ещё одного фотографа. Стелле было двадцать, яркая, живая, старательная, креативная. Из неё определённо должен выйти толк.

– Сама смотри. Я всё равно абсолютно свободна.

Только об этом я пожалела с самого утра. Оказывается, я настолько привыкла к плотному графику, что не представляла, как можно ничего не делать. И Жени не было, чтобы пойти с дочкой куда-нибудь. Оставалась Малевская, которая с огромной радостью вытащила меня в кино.

Возвращалась домой в прекрасном настроении: завтра воскресенье! Не успела поднести ключ, как домофон пиликнул, и дверь распахнулась.

– Вадим? – Я уставилась на бывшего мужа.

Неужели он заходил к нам и виделся с бабушкой? Вряд ли. Ба его просто так не отпустила бы.

– Ириша!

Меня втянули в подъезд, и я оказалась в мужских объятиях. Жарких и голодных. Его губы, когда-то такие родные, нашли мои, и мир покачнулся. Разум пытался вмешаться, но его никто не слышал.

– Вадим, пусти, – прошептала я, чувствуя, что ещё немного, и совсем потеряю контроль.

– Не могу, Ириш. Поедем ко мне?

Фраза, сказанная точь-в точь как много лет назад, отрезвила – я опять потеряла голову, стоило Вадиму появиться рядом. Только я уже не та наивная девочка, готовая идти за ним на край вселенной. У меня растёт дочь.

– Нет, Вадим.

– Почему?

Я всё ещё была в его объятиях. Он не отпускал, и мне стоило огромного труда снова не утонуть в омуте его голубых глаз.

– Мне нужно идти. Отпусти, Вадим. – Я старалась говорить спокойно, хотя внутри всё полыхало.

Я была уверена, что он не отпустит, но Вадим разомкнул руки. Я отступила на шаг.

– Я заеду завтра, – поставил перед фактом Бархалеев.

– Завтра я занята, Вадим.

– Завтра у тебя выходной. Я узнавал, – продолжил настаивать бывший муж.

– Но я занята.

Вадим ничего на это не ответил и молча вышел из подъезда, а я оперлась на перила. Сил идти домой не осталось.

Я оказалась права: бабушка куда-то ушла. По крайней мере, у меня есть время прийти в себя, ведь от бабули сложно что-либо утаить. Она как рентген: видит все переломы души и даже небольшие смещения. Но с другой стороны, мне так хотелось поделиться всем, что наболело!

Я не знала, что делать. Сердце разрывалось на части, и мне сейчас так не хватало моей Женьки. Очень захотелось набрать номер, но мама предупредила, что будет выключать телефон между остановками, да и, наверное, дочь уже спит. День не прошёл, а я уже скучаю!

Нет, ничего у нас с Вадимом не выйдет. Женя будет живым напоминанием, что его жена – шлюха, как он сам меня назвал. Мне опять вспомнилась та ночь, которая очень долго преследовала во сне, и от воспоминаний которой я с таким трудом избавилась.

Решила, что завтра сама позвоню Вадиму. Именно с этой мыслью я уснула. Но во сне всё опять перемешалось: мне снился Вадим, мужчина, кого я так ни разу и не видела, и почему-то Клим.