Приглашение на танец - Мэнди Коллинз

— Мистер Винсон! — Следуя наставлениям из танцевальной карты Амелии, она улыбнулась, похлопала ресницами и склонила голову набок. — Прошу вас, расскажите мне о других ваших интересах. Например о Египетском клубе. Я думаю, это должно быть ужасно страшно — увидеть настоящую мумию.

Как и надеялась Сесили, Винсон немного раздулся от гордости — явный признак того, что ее лесть и метод, который она стала мысленно называть «упс» — «улыбнись, похлопай, склони», — достигли цели.

— О нет, мисс Херстон, я не испугался, — произнес он отвратительно хвастливым тоном. Ну почему болваны вроде Винсона считают, что принадлежность к мужскому полу дает им превосходство? — Мумия — это всего лишь старые бинты и тряпки и немного чего-то коричневого под ними, вот и все. Кроме того, парень, из которого сделали мумию, давно умер, так что не может выскочить из этой деревянной штуки, в которой лежит, и наброситься на тебя.

Винсон игриво подмигнул.

«О Господи!» — взмолилась Сесили, но, скрывая раздражение, поинтересовалась:

— Много ли времени вы там проводите? Я имею в виду, в Египетском клубе. Мне кажется, изучение древностей не может по-настоящему увлечь такого человека, как вы… я имею в виду, вы так искусны в других областях — например в спорте…

— О, я бываю в клубе, — ответил Винсон.

Он переключил все внимание на управление коляской, умело объезжая экипаж вдовствующей леди Далримпл, который остановился, чтобы его хозяйка могла обменяться парой слов с мисс Генриеттой и мисс Элоизой Стэндиш. Сесили отметила, что обе мисс выглядели так, словно им хотелось сбежать от леди Далримпл.

— Вообще-то это устроил мой отец, — продолжил Винсон. — Членство в клубе то есть. Скачки и все такое прочее он не одобряет. Вот он и записал меня в Египетский клуб в надежде, что я там займусь чем-нибудь более мирским.

Сесили подумала, что он неправильно понимает смысл слова «мирской», но говорить об этом не стала.

— Вот я вас спрошу, мисс Херстон, похож я на малого, который убивает скуку, разглядывая заплесневелые кости и книги со странными знаками?

Винсон от души рассмеялся над собственным предположением. Сесили подмывало последовать его примеру, но она лишь тактично сказала:

— Да, вы и впрямь кажетесь чуть более активным, чем требовалось бы для подобных занятий.

Джордж просиял:

— Вот и я говорил папаше то же самое! Да и потом, это он любит все это египетское старье, а не я. Если я хочу быть сам себе хозяином, ясное дело, мне надобно другое хобби, не так ли?

— Действительно, — согласилась Сесили.

У нее не было сомнений, что из Джорджа получился бы муж, идеально подходящий для ее целей. Пусть мистер Винсон никогда не оценит ее академические наклонности, но зато он также никогда не будет завидовать ее научным достижениям, как завидовал Дэвид. Сесили решила оставить Джорджа в списке.

Она хотела выяснить, как он относится к ученым женщинам, у которых есть свое хобби.

— Мистер Винсон, — начала она, но больше ничего не успела сказать, так как экипаж внезапно остановился.

— Приветствую, Уинтерсон, — сказал мистер Винсон, когда герцог ловко остановил свой фаэтон рядом с его. — Первоклассная у вас упряжка! Не те ли это гнедые, которых я видел на прошлой неделе у Татга?

— Мисс Херстон.

Герцог поднял шляпу, приветствуя Сесили. Она была раздражена появлением его светлости сразу по двум причинам: потому что в его присутствии немного терялась и потому что он прервал ее охоту на Винсона. Вообще-то крайне нежелательно, чтобы он тут околачивался. И в костюме для верховой езды выглядел как греческий бог. И выражение смеющихся глаз тоже не было в его пользу.

— Да, это гнедые Найтона, — подтвердил Лукас. — Я был на ярмарке, увидел этих красавцев и не смог пройти мимо.

Как показалось Сесили, обсуждение лошадей продолжалось целую вечность. Она прямо-таки кипела негодованием. Каким ветром Уинтерсона занесло в парк в этот час? По ее сведениям, полученным от Мэдди и Джульет, он редко участвовал в светских увеселениях. Повеление сэра Лукаса на балу у Бьюли, где он держался на дальних позициях, лишний раз подтвердило, что его светлость не интересует праздная болтовня. Это значит, что он здесь только для того, чтобы вставлять ей палки в колеса в ее планах выйти замуж. В тот вечер в саду во время их недолгого разговора он совершенно ясно высказал свои возражения, но Сесили не ожидала, что он реально что-то предпримет, чтобы ей помешать.

Она вдруг спохватилась, что, пока размышляла, Уинтерсон ее о чем-то спросил. Не желая признавать, что упустила нить разговора, Сесили просто кивнула:

— Да, конечно.

По лицу Уинтерсона расплылась широкая улыбка. Сесили на мгновение даже опешила. Если его светлость был красив, когда не улыбался, то улыбающийся стал просто неотразим. А еще с таким выражением лица он казался менее… менее похожим на герцога. Сесили ощутила дрожь возбуждения, но быстро совладала с собой.

— В таком случае, мисс Херстон, я помогу вам спуститься, — предложил Винсон. — Он бросил поводья на сиденье позади и спрыгнул на землю. — Жду от вас полного отчета о гнедых, — добавил он, криво усмехаясь.

Тут только Сесили поняла, на что согласилась, и мысленно прокляла Уинтерсона на шести языках. Но отказываться от поездки она не собиралась: было уже понятно — хотя Винсон не боится мумий, он, похоже, становится пуглив, когда дело касается незамужних молодых леди. Поэтому Сесили придержала язык до тех пор, пока не оказалась на сиденье рядом с Уинтерсоном. Но как только они отъедут на приличное расстояние от чужих ушей, Сесили собиралась устроить его светлости грандиозный разнос, дабы он усвоил, что не стоит становиться между женщиной и ее целями.

Уинтерсон снова выехал на тропинку и, прощаясь с Винсоном, коснулся древком хлыста полей своей шляпы. Затем, не сводя взгляда с упряжки, дружелюбно заметил:

— Знаете, мисс Херстон, вы зря теряете с ним время. Винсон, как говорится, не торопится под венец. Кроме того, он и в самом деле слишком молод, чтобы думать о супружестве. Вы гораздо больше преуспели бы с Холлингсуортом или Пилкингемом. Они по крайней мере намерены вступить в брак.

— И оба по возрасту годятся мне в дедушки! Пилкингем уже похоронил двух жен; у меня нет желания становиться третьей, благодарю покорно.

Лукас чувствовал на себе сердитый взгляд Сесили так же ощутимо, как если бы она лупила его им по голове.

— Если вы не очень возражаете, я лучше буду придерживаться Винсона.

Тон Сесили давал понять, что она категорически против участия его светлости в ее судьбе. Уинтерсон покосился в ее сторону, надеясь, что не превратится в соляной столб. Или в камень. Сесили выглядела очень недовольной. Но хорошенькой. Ничего общего со змееволосой Горгоной Медузой. Его размышления на тему, на кого из персонажей классической греческой литературы Сесили, к счастью, не похожа, были прерваны ею самой.