Затерянный город - Клайв Касслер

В это время вертолет Завалы завис над палубой и бросил вниз еще один трос, который Остин быстро привязал к контейнеру. После этого он отошел в сторону и визуально оценил расположение обеих машин. Сейчас они находились на приличном расстоянии друг от друга, но во время подъема вертолеты должны были сблизиться, и он хотел убедиться, что их винты не заденут друг друга.

Убедившись в том, что все идет по плану, Остин снова подал сигнал к подъему. Обе машины загудели и стали подниматься вверх. На этот раз груз быстро оторвался от палубы. Один фут, два фута, ярд, два ярда. Пилоты прекрасно понимали, что их машины относятся к разным типам и обладают разными мощностями, и всеми силами стремились удерживать равновесие. К счастью, им это удалось.

Вертолеты медленно поднимались, несли совместными усилиями ценный груз; на мгновение застыли над серединой озера на высоте примерно двухсот футов, а потом стали удаляться в сторону берега и вскоре потерялись на темном фоне скалистых гор. При этом Завала продолжал поддерживать связь с Остином и информировал его о прохождении операции. За время полета он лишь пару раз прерывал связь, чтобы скорректировать курс.

Остин напряженно следил за машинами и облегченно вздохнул только тогда, когда Завала жизнерадостно доложил:

– Орлы благополучно приземлились.

После этого Остин собрал нескольких членов команды, усадил их в моторную лодку, и через некоторое время все уже были на берегу. Там их подобрали вернувшиеся вертолеты и доставили ко входу в тоннель, где стоял на земле серебристый корпус подводного аппарата вместе с приготовленным ранее снаряжением. Пока члены команды распаковывали вещи, Остин внимательно следил за их работой и одновременно приводил в порядок субмарину. Когда все было готово, субмарину и трейлер потащили к тому месту тоннеля, где у его нижнего края плескалась вода. А Остин тем временем поговорил с Лессаром, после чего начальник электростанции вынес из здания еще одну ксерокопию схемы тоннелей и разложил на ровной поверхности скалы.

– Здесь находятся внутренние алюминиевые подпорки, о которых я вам уже рассказывал. Вы найдете их в нескольких сотнях ярдов от входа. Всего там двенадцать перегородок, расстояние между ними примерно десять ярдов.

– Размеры нашей субмарины не превышают восьми футов, – сказал Остин. – Я уже прикинул – придется устранить по одной колонне в каждой перегородке, чтобы протиснуться внутрь.

– Полагаю, не следует устранять по одной колонне в каждой перегородке, – возразил Лессар. – Как вы сами видите на этой схеме, потолок здесь самый толстый из всех частей тоннеля, а сверху на него оказывают давление сотни тонн льда и скальной породы. Опасное место.

– А я думал, что давление здесь будет выровнено.

Лессар тоскливо уставился на Остина:

– После того как вы изложили мне свой план, я связался с Парижем и переговорил со своим давним другом из управления электростанцией. Он объяснил, что этот конец тоннеля был построен специально для того, чтобы поставлять снаряжение и оборудование для лаборатории. Однако с течением времени этот проход перестал функционировать, так как все могло закончиться обрушением потолка. Эти опоры были поставлены только для того, чтобы поддерживать тоннель открытым и тем самым обеспечивать доступ свежего воздуха, не более. Но меня больше всего беспокоит не это… – Инженер показал пальцем в верхнюю часть схемы, где был обозначен противоположный конец тоннеля. – Здесь образовался огромный и весьма нестабильный водяной мешок. Сейчас он даже больше, чем обычно, так как пополняется в результате интенсивного таяния льдов. Если эта преграда не выдержит давления, рухнет потолок тоннеля.

– И все же стоит рискнуть, – сказал Остин.

– А вы отдаете себе отчет в том, что весь ваш риск может пойти насмарку? Что, может быть, люди, ради которых вы готовы рисковать своей жизнью, уже давно погибли?

Остин ответил с мрачной улыбкой:

– Мы узнаем это только тогда, когда увидим собственными глазами.

Лессар отнесся к этим словам со спокойным восхищением. Этот американец с серебристыми волосами и удивительно голубыми глазами был либо безумцем, либо абсолютно уверенным в себе человеком.

– Вы, должно быть, очень любите эту женщину, – сказал француз.

– Я встретил ее несколько дней назад, и мы договорились поужинать в одном из парижских ресторанов, и я не намерен отказываться от этой возможности.

Лессар недоуменно пожал плечами. Французы всегда умели ценить галантность.

– Первые несколько недель – это время наивысшего влечения между мужчиной и женщиной, пока они не узнают друг друга лучше. Ну что ж, bonne chance, mon ami.[11] Я вижу, ваш друг уже с нетерпением ждет вас.

Остин поблагодарил Лессара за советы и направился к ожидавшему его у входа в тоннель Завале.

– Я проверил всю систему управления этой субмариной, – сообщил Завала. – Очень простая штука.

– Я знал, что у тебя не возникнет никаких проблем. – Остин огляделся вокруг. – Пора отчаливать, дружище.

Завала с грустью посмотрел на друга:

– Ты слишком много смотрел фильмов про Дикий Запад Сиско Кида.

Остин натянул на себя водонепроницаемый костюм, в котором был похож на большого Дэй-Глоу Гамби, надел на голову шлем с подводным акустическим приемником и направился в тоннель. Завала помог ему закрепить на спине баллоны с кислородом и прочее снаряжение, а потом протянул руку, забравшись в заднюю часть подводного аппарата.

Он устроился позади прозрачной кабины, использовав в качестве сиденья водонепроницаемый мешок, а потом стал загружать в прозрачную сферу кабины подводные фонари, баллоны с кислородом и газовый резак. Остин закрепил их на корпусе с помощью мощных застежек, а потом сделал знак Завале, и тот залез в кабину.

– Ну как, готов к путешествию? – шутливо спросил Остин, проверяя работу внутренней радиосвязи.

– Конечно, хотя чувствую себя как тот мальчик в мыльном пузыре.

– Можешь в любое время поменяться со мной местами, мальчик в мыльном пузыре.

Завала грустно улыбнулся:

– Благодарю, но я подожду более щедрого предложения. Ты сейчас похож на техасского ковбоя.

Остин постучал рукой по стеклу кабины, давая понять, что готов.

Члены команды стали осторожно спускать все сооружения на воду, придерживая двумя крепкими канатами. Когда колеса трейлера коснулись воды, они медленно вытащили канаты и подтолкнули подводный аппарат вперед; тот соскочил с платформы и нырнул. Одновременно заработали его моторы.

Завала развернул субмарину на 360 градусов с помощью рычага управления и направил ее к тоннелю. Поначалу лодка плыла по поверхности воды, а когда глубина увеличилась, они стали погружаться. Завала быстро освоил рычаги управления и все делал так, словно давно управлял подобным аппаратом. Через несколько минут корпус субмарины оказался под водой. Четыре галогеновые лампы, установленные в передней части судна, ярко освещали оранжевые стены и потолки тоннеля, а вода стада казаться темно-коричневой.

В шлеме Остина проскрипел металлический голос Завалы:

– Похоже на погружение в шоколадный коктейль.

– Я вспомню об этом сравнении, когда буду ужинать в каком-нибудь мексиканском ресторане, – пошутил Остин. – А мне приходит на ум нечто более поэтическое, например круги Дантова ада.

– В аду по крайней мере тепло и сухо. Где находятся первые опорные колонны?

Остин пристально посмотрел вперед, и ему показалось, что вдали мелькнуло что-то. Он привстал и наклонился к сферической поверхности кабины, опираясь на поручни, опоясывающие ее по периметру в форме буквы D.

– Думаю, они уже где-то рядом.

Завала остановил субмарину в нескольких шагах от первого ряда металлических колонн, каждая из которых была шириной около шести дюймов. Взяв в руку газовый резак, Остин осторожно соскочил с корпуса субмарины и поплыл к средней колонне. С помощью фонаря он осмотрел всю опору, а потом включил резак и ослепительно ярким пламенем сделал надрез у основания. После этого поднялся вверх и сделал точно такой же надрез в верхней части колонны. Когда все было готово, он громко крикнул: «Бревно!» – и сильно толкнул колонну в сторону. Она медленно повалилась набок, освобождая проход субмарине. Остин поплыл вперед и стал показывать знаками путь. Обычно таким способом технические работники аэропорта показывают самолету путь к взлетной полосе. После этого Остин направился к следующему ряду колонн.

Проплывая вперед по тоннелю, он изредка посматривал на потолок и старался не думать о тех тысячах тонн воды и льда, которые покоились на этой тонкой крыше. Помня о советах Лессара, он подрезал сверху и снизу еще одну колонну, а потом снова помог Завале провести судно по тесному коридору. Затем последовали другие опоры, и вскоре двенадцать «бревен» лежали на дне тоннеля. Закончив работу, Остин снова уселся на корпус субмарины и сказал Завале, чтобы тот двигался вперед со скоростью не более 2,5 узла. Несмотря на черепашьи темпы, темнота тоннеля и опасная близость его серых стен производили такое впечатление, будто они пробираются в преисподнюю.