Мы в пятом классе - Людмила Матвеева

— Серёжа.

— Это Серёжка, — сказали в темноте. — Следит за нами, шпион подосланный. Мальчишки, наверное, подговорили.

А другой голос, тоже знакомый Серёже, добавил:

— Сейчас узнает, как выслеживать!

Откуда-то сверху протянулась рука и больно дёрнула Серёжку за ухо. Тут же кто-то сунул ему за шиворот ледышку. И шапку надвинул на глаза. А потом Серёже дали пинка, и он вылетел из тёмного угла на освещённую часть двора.

— Хулиганская банда! — крикнул Серёжа в темноту. А что ещё ему оставалось делать?

Пьяный мужчина всё ещё стоял у подъезда. Он опять погрозил Серёже пальцем.

— Не, парень, это не банда. Там девочки поют, слышишь?

Серёжа потирал горящее ухо, а тоненькие мечтательные голоса пели песенку про ручеёк и про улыбку.

Серёжа ничего не понимал. Ухо горело, на спине таяла ледышка. А главное, Звёздочка пропала.

Пьяный был разговорчивый.

— Они там уже несколько дней поют. Мы с Черепенниковым сядем у гаражей выпить-поговорить, а девочки наверху поют. Хорошие девочки, спокойные, не хулиганки нисколько.

Голоса в темноте звучали стройно и ласково. «А за окном стоит весна, весна по имени Светлана».

Серёжа всё-таки крикнул в сторону гаражей:

— Всё равно поймаю!

Никто не откликнулся, и он пошёл домой. Вдруг, пока он бродит здесь и получает зазря тумаки, Звёздочка как-нибудь чудом появилась дома? Вдруг она ждёт его?

Когда надеяться не на что, начинаешь верить в чудеса.

Облака, похожие на аистов

А Таня?

Таня меняется на глазах. Может быть, счастливые люди вообще особенные.

Таня вдруг услышала, что снежинки, которые летят ей навстречу, не шуршат, а звенят. Раньше шуршали, а теперь звенят. И этот звон можно слушать долго, стоя на одном месте и глядя в небо. А когда наконец спохватишься, что не годится стоять здесь посреди дороги так долго, а надо всё-таки идти, куда шла, то ты пойдёшь. Но шаги твои будут такими лёгкими, будто это уже не шаги, а полёт. И облака, оказывается, похожи на розовых аистов. Несутся вперёд аисты, крылья распахнуты, тоненькие ноги торчат назад, длинные шеи стрелкой вытянуты к солнцу. Куда вы, аисты? Далеко, далеко…

Идёт Таня по улице. И улица всё та же — овощной магазин, почта, детский сад с горкой и грибками. Только это уже совсем не та улица. Это особенная улица, и ведёт она в особенную, прекрасную, праздничную школу. А прохожие идут себе, спешат и не знают, отчего девочка идёт, будто летит над землёй. Вот остановилась, покружилась на одном месте, отбросив руку с портфелем — не то она портфель покрутила, не то он её своей тяжестью повернул. Потом улыбнулась чему-то и пошла своей дорогой. Сияют у неё глаза, звенят снежинки, а светофор, конечно же, кажется ей праздничной ёлкой.

А как же может быть иначе? Произошло потрясающее событие, великое и небывалое.

Мальчик, который ходил мимо неё и не замечал её, вдруг подошёл к ней и попросил тетрадку. Разве этого мало? А это ещё не всё. Он переписал упражнение из её тетради, а потом стукнул её по затылку. И это ещё не всё. Он ей рожу скорчил очень страшную и противную. Ей, а не кому-нибудь другому. Хотя вокруг было много девчонок и среди них главная красавица — Оля Савёлова.

Идёт Таня по улице, а в ней звучит музыка, и эта музыка слышна только Тане, и Таня улыбается своей музыке. А мысли приходят, похожие на песни. Вот сейчас я войду в класс и увижу его. Он прекрасен. Он бегает по партам или сидит с ногами на подоконнике и читает книгу про гиену. Или дерётся с кем-нибудь из мальчишек. Другие мальчишки дерутся противно: поднимают пыль, пыхтят и потеют. А он дерётся, как ястреб, — с гиком налетает на врага, сбивает его с ног и орёт победным голосом. Он похож на героя песни.

Вот такая теперь Таня. Любовь — это всегда серьёзно, сколько бы лет ни было тому, кто любит.

Таня стала другим человеком.

Может ли человек стать другим? Ведь совсем недавно мы выяснили с очень учёным психологом, что особенности характера даны человеку раз и навсегда. Или они всё-таки могут меняться?

А вдруг я ошибаюсь, когда считаю, что Таня так уж изменилась? А изменилось только её настроение? А характер один на всю жизнь и меняться не может?

Мне важно это понять до конца. И я прихожу к очень умному психологу. Надо спросить у неё, уж она-то знает.

Самый умный психолог с завязанным горлом сидит в уголке дивана, кашляет, говорит, что простуда — пустяк и завтра пройдёт.

А на стене двадцать или двадцать пять плюшевых медведей. Мишка в клетчатом переднике. Розовый мишка. Серенький, самый маленький, с близко посаженными глазами и самый большой из города Риги, его зовут Адам Янович. Все медведи как-то зацеплены за стенку и оттуда глядят.

Кто-то любит собирать марки, а кто-то значки или спичечные коробки. Эта очень учёная женщина, которая знает почти всё на свете, любит плюшевых медведей. Странно, правда? Но, в общем-то, это уж не наше дело…

Может ли человек стать другим?

Она сейчас ответит, она очень хорошо разбирается в таких вещах. Не зря же ездят к ней советоваться другие психологи, тоже очень умные учёные люди.

— Конечно, человек может измениться. В каждом из нас есть что-то неизменное, как бы почва. А есть в нас то, что меняется — вырастает на этой почве. Что происходит с Таней? Изменилось её поведение, она стала держаться свободнее, увереннее. А характер остался прежним — манера сомневаться в себе и перепроверять себя. Страх быть непонятой. Это всё в ней есть. Но теперь она на этом меньше сосредоточена. А, главное, появилась уверенность: я нужна кому-то, значит, я не хуже других. Она стала оценивать себя выше, чем раньше. И знаете, надо благодарить не только Максима, а ещё одного человека. Может быть, он даже более серьёзную роль играет в этих переменах.

Я тоже об этом думала. Речь идёт об Игоре Павликове. Да, да, о маленьком важном Игорьке, который вошёл в Танину жизнь, доверился ей, она его опекает, она ему необходима. А это делает человека твёрже, сильнее и лучше. И к себе Таня относится с уважением.

— Посмотрите, что получилось, — продолжает психолог. — При низкой оценке себя возникает робость, неуверенность. Что — я? Подумаешь — я. У Оли Савёловой, например, самооценка очень высокая, Оля — девочка уверенная, ей легко справляться с жизнью. У Оксаны самооценка ниже и уверенности поменьше, но она пристроилась около сильной Оли. А вот Серёжа — тоже не очень уверенный в себе мальчик. Но ему повезло — у него есть верный друг, Володя. Вдвоём им легче быть в равновесии. А Таня? Сейчас у неё счастливое состояние. Как говорят психологи, она испытывает сильные положительные эмоции, и её тревоги, страх, напряжение — отошли, отступили. Радость защищает человека.

Как хорошо это сказано — радость защищает человека. Научный термин? Или поэтический образ? Иногда это сливается в одно. Стройная, чёткая мысль может быть красивой и тонкой, как стихи, как рисунок художника, как строка прекрасной прозы.

Радость защищает человека.

Учёная женщина молчит, смотрит на своих медведей. Они таращат глаза-бусинки на неё. А когда я на них гляжу, то — на меня. Они плюшевые мишки, им всё равно, на кого смотреть.

Значит, душевный строй человека складывается из отдельных чёрточек. Я представляю себе это в виде рисунка. Каким он будет, зависит от того, как сложится у человека жизнь. И у каждого этот рисунок свой, потому что и жизнь у каждого своя, ни на чью другую жизнь не похожая. Радость своя, и горе своё, и тревоги свои, и мечты свои. Хорошо ещё, что люди умеют понимать друг друга, сочувствовать, дружить. А то сидели бы каждый со своим, отдельным. Что тогда было бы? Подумать и то страшно.

Секретное совещание начнется в три

Оля Савёлова сказала Оксане:

— Сегодня в три в штабе будет секретное совещание.

Оксана сказала Ларисе:

— Сегодня в три приходи в штаб.

— Зачем?

— Как зачем? Будет секретное совещание. И Людке скажи, что в три.

На всех переменах девчонки шепчутся. Штаб, тайна, секретное совещание.

Оля, Лариса, Оксана, Людка ходят с таинственным видом. Остальные девочки показывают, что нисколько не завидуют, тоже секретничают о чём-то своём — разве у них нет своих тайн? Подумаешь — штаб. А мальчишки? Мальчишки несутся мимо и не обращают на девчонок никакого внимания. Как до штаба не обращали, так и сейчас не обращают. Неужели им в самом деле не интересно? Штаб же всё-таки, секретный и тайный. А может быть, не такой уж секретный?

— Оксана, — громко, на весь класс, говорит Оля, — а ты никому не разболтала нашу тайну?

При слове «тайна» любой человек встрепенётся. Но никто из мальчишек не встрепенулся. Максим учит стихотворение, бубнит себе под нос и даже не слышит Олю.

— Я? — Оксана всплёскивает руками. — Ну что ты, Оля. Я никогда никаких тайн не разбалтываю. Это другие могут сделать. — Оксана выразительно косится на Таню.