Египетская Книга мертвых - Эрнест Альфред Уоллис Бадж

class="p1">Великие судьи, пребывающие в Наирудефе, — это Ра, Осирис, Шу и Беба. «Ночь того, кто прячется под разными обликами, в том числе Осириса» наступает тогда, когда бедро, [голову], пятку и ногу подносят близко к гробу Осириса Уннефера.

«Приветствую тебя, Тот, обеспечивающий победу Осирису над врагами его, — да дашь ты Осирису Ани [правогласному перед Осирисом] одолеть врагов его перед лицом Великих судий, пребывающих в Ра-сетау, в ночь, когда Анубис ложится, сложив руки и ноги, позади Осириса, а Хор побеждает своих врагов».

§ J. Виньетка

Хор, Осирис, Исида и […] (?)

Текст

Великие судьи, находящиеся в Ра-сетау, — это Хор, Осирис и Исида. Сердце Осириса радостно, и сердце Хора удовлетворено, поэтому Восток и Запад пребывают в мире.

«Приветствую тебя, Тот, обеспечивающий победу Осириса над врагами его, — да дашь ты Осирису Ани, писцу и счетчику священных приношений всех богов, одолеть его врагов перед лицом десяти Эннеад Великих судий, пребывающих вместе с Ра, Осирисом и всеми богами и богинями в присутствии Неберджера. Он поразил его врагов и сокрушил все зло, исходившее от них».

[Рубрика.] Эту главу следует произносить, когда покойный, очистившись после смерти, будет совершать выход днем и принимать разные образы, которые пожелает его сердце. Если прочесть эти слова над ним, он сможет появляться на земле[166] и избегнуть всякого огня. Никакие неприятности не коснутся его вовеки, вечно-вековечно.

Таблица XV

Виньетка

Статуя Ани в сидячей позе, над которой жрец сем[167], облаченный в шкуру пантеры и держащий в правой руке инструмент ур хекау («могучий чарами»), совершает церемонию Отверзания уст и очей. Перед статуей находятся сундук, инструменты себ-ур, дун-тет, теману, а также ритуальный нож песешкеф.

Текст (глава XXIII)

Изречение об отверзании уст Осириса писца Ани

Следует сказать: «Да отверзнет Птах уста мои и да ослабит городской бог[168] пелены мои, закрывающие уста мои. И пусть Тот, владеющий разными чарами, придет и ослабит мои пелены — пелены Сетха, связывающие мои уста, и пусть Атум швырнет их в тех, кто опутал меня ими, и закинет им их назад. Да будут отверсты мои уста, да раскроет мои уста бог Шу[169] своим железным ножом[170], которым он отверзает уста богов. Я — Сехмет[171], и я восседаю на великой западной стороне небес. Я — великий бог Сах среди душ Иуну. Что до любого заклинания и любых чар, которые могут направить против меня, — да воспротивятся им боги, и да будут противостоять им все вместе и каждый в отдельности из Девятерицы богов»[172].

Текст (глава XXIV)

Изречение о доставлении чар Осирису Ани [в Херет-нечере]

[Говорит он]: «Я — Атум-Хепри[173], породивший себя самого на бедре его божественной матери. Пребывающие в Нуне[174] стали волками, а те, которые были среди великих божественных судей, превратились в гиен[175]. Смотрите, я собираю чары из каждого места, где они находятся, и забираю их у каждого человека, который ими обладает, действуя скорее борзой и быстрее [скорости] света. Привет вам, тянущие на бечеве ладью Ра, канаты ваших парусов и вашего руля натянуты от ветра, и вы пересекаете Озеро Пламени в Херет-нечере. Смотрите, вы собрали воедино чары из всякого места, где они находятся, и от каждого человека, который ими обладает, — скорее борзой и быстрее [скорости] света. [Эти чары] способны создать облик человека от самого бедра (?) матери, и творить богов в тиши, и вдохнуть жар жизни в богов[176]. Смотри, чары доставляются мне отовсюду, где они есть, и от всякого, кто ими владеет, — скорее борзой собаки и быстрее [скорости] света, или [как иные выражаются] быстрее [скорости] тени».

Приложение

Приведенная ниже глава, которая встречается в ранних копиях «Книги мертвых», тесно соприкасается с предыдущей. Она заимствована из папируса Небсени:

[Глава XXV]

Изречение о том, как заставить покойного вспомнить свое имя в Херет-нечере

[Говорит он]: «Да будет имя мое даровано мне в великом Доме Двойника, да вспомню я имя свое в Доме Пламени в ночь исчисления лет и объявления количества месяцев. Я пребываю вместе с Божественным, я восседаю на восточной стороне небес. Если какой-либо бог поможет мне, я тотчас провозглашу его имя».

Виньетка

Писец Ани, облаченный в белые одежды, обращается к богу Анубису, держа свое сердце в правой руке[177]. Между ними изображено ожерелье в несколько рядов цветных бусин, застежка которого выполнена в виде пилона или ворот; к ожерелью прикреплена пектораль с изображением солнечной ладьи, со вставкой в виде скарабея, эмблемы солнца.

Виньетки из папируса Ани (таблица XV)

Текст (глава XXVI)

Изречение о возвращении сердца Осирису Ани в загробном мире

[Ани говорит]: «Да будет со мной мое сердце в Доме Сердец[178]. Да будет со мной мое сердце, да будет оно покоиться во мне — иначе не вкусить мне от хлебов Осириса на восточном[179] берегу Озера Цветов[180], [и не будет у меня] лодки, чтобы отправиться на ней вниз по Нилу, и другой лодки, чтобы плавать вверх по Нилу, и не смогу я плыть вперед вместе с тобой (то есть с сердцем. — У. Б.). Да будут возвращены мне уста мои, чтобы мог я говорить с ним (то есть с сердцем. — У. Б.), и две ноги мои, чтобы ходить, и руки мои, чтобы повергнуть врага. Да откроются передо мной врата небесные, да распахнет широко Геб, князь богов, передо мной обе створки [этих] ворот. Да отверзнет он мои очи, которые не видят, да позволит он мне вытянуть ноги мои, которые связаны вместе. Да упрочит Анубис ноги мои, чтобы я мог стоять. Да разрешит мне богиня Сехмет подняться, чтобы мог я взойти на небо, и да будет так, чтобы исполнялись мои приказания в Доме ка Птаха[181]. Я познал свое сердце, овладел своим сердцем, я овладел своими ногами и руками, овладел своими стопами и достиг власти надо всем, что приятно моему ка. Мою душу не смогут исторгнуть из моего тела у врат Сехет-Иалу, но я войду в мире и пойду дальше в мире».

Текст (глава ХХХb[182])

Изречение о недопущении того, чтобы сердце Осириса, писца священных приношений всех богов Ани, правогласного, было исторгнуто у него в Херет-нечере

Ани говорит: «Сердце мое — матерь моя, сердце мое — матерь моя. Сердце, бывшее моим с тех пор, как я родился. Да не станешь