Миродеи - Радомира Берсень

никакими словами и выражениями. Теперь уже они считали редуцентов приятнейшими созданиями в мире, рассыпались в любезностях и настойчиво приглашали обращаться к ним сколько потребуется раз. Лишь к вечеру следующего дня, когда эйфория улеглась, а деньги были весело и бесшабашно разбазарены (впрочем, Зуртогга часть суммы предусмотрительно припрятал на черный день), друзья решили еще раз заглянуть в меганет. «Посмотреть как дело развивается», — важно пояснил гордый собой Танзер. Однако едва только войдя в регистрационный портал, он пережил такое потрясение, что чуть не рухнул со стула.

— Что такое, Тан? — Переполошился Зуртогга. — Нам закрыли партию?

— Нет, не закрыли, — медленно сказал Танзер с тоской в голосе и по щеке его поползла одинокая и очень печальная слеза. — Наоборот, за эти три дня к ней присоединилось … один, два … шесть … короче, свыше трех миллиардов существ.

— И чего же ты страдаешь тогда зазря? Это же хорошо. — С легкой укоризной заметил Зуртогга, хмуря брови.

— Хорошо. Да. Очень. А знаешь, чего они успели добиться, пока мы тут ели, пили и гуляли по злачным местам? — С невыразимым страданием в голосе спросил Танзер. — Они выбили у пяти или шести государств дотаций и пожертвований на общую сумму в пятьдесят миллионов ЗЭ!!!

— Сколько ты сказал? А ну повтори еще раз! — Ошеломленно проговорил Зуртогга, всем телом подавшись вперед, затем, не выдержав, сорвался с места, — а ну, покажи!

Танзер легким движением растянул экран так, что он возвысился над столом почти до самого потолка. Сумма, выбитая редуцентопоклонниками у различных ведомств, нагло топорщилась прямо посередине. Она мигнула и стала больше еще почти на миллион. Танзер тихо взвыл и закрыл лицо обеими руками. На лице Зуртогги вступили в схватку гнев, скорбь, удивление и отчаяние.

— Пятьдесят один … миллион … золотых эквивалентов! — Прошептал он, задыхаясь, не глядя подтянул к себе клиентское кресло и рухнул в него. — Пятьдесят один! Хря мне в ухо! Ухо мне в брюхо! Брюхо мне в брюки! Уже пятьдесят два!

— Уууу! — Завыл голодным хищником совершенно убитый Танзер. — Мы заработали двести пятьдесят ЗЭ! А они … эти мырксовы отродья … даже не знаю, как их обозвать похуже … они отхапужили целых пятьдесят миллионов ЗЭ и даже больше! Это нечестно! Эти деньги должны были достаться нам! — Танзер даже прослезился от столь вопиющей несправедливости. Невероятно трагичным жестом он вырвал у себя пук волос и принялся потрясать им, будто неким символом проигрыша.

— Иди сюда, Танзер, я прижму тебя к своей материнской груди. — Уныло предложил Зуртогга. — Утешу и притетехаю.

— Извращуга! Да какая из тебя мать? У тебя даже груди нету! — Всхлипывал Танзер.

— Да? — Не смутился Зуртогга, он взглянул на свою тощую грудную клетку и принялся ощупывать свой костлявый силуэт. — Ну тогда я могу прижать тебя к своим милосердным ребрам и своей мужественной грудине.

— Не трогай меня! Костистый породитель противоестественных идей. — Танзер забился под свой стол, сердито пыхтя. — Пятьдесят два миллиона золотых эквивалентов! Подумать только! И все они не наши. Жить не хочу после этого! А с тобой и подавно, неудачник.

— От неудачника слышу. — Зуртогга подсунул ногу под стол и ободряюще пихнул слезливо сопящего друга. — Не дуйся. Мы еще свое заработаем. Вылезай, дитя мое, незадачливое, лупоглазое и ужасно нищее. Обещаю, следующего клиента мы обработаем как следует. Почку даю! Четвертую. Остальные самому нужны.

— Ыыы, — всхлипнул Танзер, но тем не менее вылез. — Жадные жабоиды эти желтые. И редуценты их — вонючки кривобокие.

— Все так, — печально подтвердил Зуртогга, — однако это не отменяет того, что мы с тобой лопухи беспросветные и травы безмозглые. Надо было создавать не открытую партию с конкурсом на лидера, а самим возглавить ее. Так что, Танзер, мы можем выдать друг другу по жестокому воспитательному подзатыль … ай!

Впрочем, Зуртогга тут же совершил симметричное действие, после чего оба надолго замолкли с зудящими затылками и не менее зудящим чувством утраты. Просидели они так довольно долго — уже стемнело, за окном неярко вспухали освещающие шары, парящие справа и слева от дороги. Вдруг дверь слегка приоткрылась — слишком самостоятельно, слишком решительно для мягкой руки сквозняка, что-то темное скользнуло в помещение.

— Мыркса! — Не своим голосом взвизгнул Танзер и мгновенно запрыгнул на руки Зуртогге, крепко вцепившись ему в шею. Тот поморщился и проскрипел совершенно нелюбезным тоном:

— Танзер! Слезь с моих рук пожалуйста и залезь на диету — ты слишком много весишь. Ты что, не видишь? Это никакая не мыркса, это наш новый клиент. Гоблин, если мне не изменяет зрение.

Танзер выпучил глаза и принялся усиленно моргать, пытаясь увидеть тихо, но стремительно шуршащее по полу существо. Зуртогга стряхнул приятеля на пол и Танзер поспешно ретировался за свой стол, на всякий случай подтянув ноги к пухлому пузику. Мелкое пронырливое существо мелькало то в одном, то в другом углу конторы. Зуртогга с яростным шипением долбил сенсоуправление комнатой — оно барахлило, поэтому свет все никак не включался. Наконец потолок и верхняя часть стен начали медленно разгораться грязно-голубым светом. Зуртогга повозился еще немного и свет принял более приятный бледно-желтый оттенок. Гоблин уже восседал на столе Танзера, весело болтая своими тонкими зелеными лапками.

— Привету, миродея. Наша нада помощь. — Заявил он, косясь на вжавшегося в стену Танзера. — Наша ссора. Много. Плохо. Наша много.

— Так! Стоп! — Вскрикнул Зуртогга, прижав ладони к вискам. — Погоди-ка, не так быстро. Ты сейчас сказал, что вас много или что у вас ссор много?

— Много наша. Много ссора. Много наша ссора.

— Ну вообще ж все понятно, чего ты, Зурт? — Ехидно заметил Танзер, упорно продолжая держать дистанцию между собой и клиентом. — Их много, ссор у них тоже много. Что, в общем-то, логично. И что же мы, уважаемый, можем для тебя сделать? Запретить вам ссориться?

— Слуха. Я — гоблин Чи́и. Наша хопа-хопа грабить гоблин Мо́о. Мы забираха у Моо все. Тута хопа-хопа гоблин Ву́у. К наша. Взять все.

— Танзер?! — Умоляюще простонал Зуртогга, беспомощно взирая на друга. Тот важно кивнул и пояснил:

— Короче, пока эти замечательные ребята, гоблины племени Чии, грабили своих братанов из племени Моо, пришло третье племя и у первых что-то там уперло. Что они украли у вас, гоблин? — Снова обратился он к клиенту.

— Все. — Энергично и исчерпывающе ответил тот. Танзер сдержанно хмыкнул.

— Как это для вас характерно. И чего же вы хотите от нас? Вернуть награбленное?

— Без бабахи! Ха! Шэ?

— А? — У бедняги Зуртогги чуть глаза на лоб не вылезли от напряженных попыток понять гоблина. Танзер вздохнул и взял на себя труд