Дневник белогвардейца - Алексей Будберг

Только сегодня появились первые признаки, что наши верхи поняли невозможность сохранить армию в ее теперешнем положении и что необходимо перейти на добровольческие ударные части. К несчастью, все это уже поздно и то, что 1-2 месяца тому назад дало бы прекрасные результаты, сейчас уже фактически неосуществимо и даже не будет допущено к исполнению. Разложение перебросилось уже на артиллерию, затронуло конницу и специальные команды; авторитет начальства, который все, начиная с правительства, распинали и топтали в грязь, убит до полной невозможности его восстановить; последние крепи войскового порядка, - солдаты старых сроков службы, - уволены домой и вернуть их назад уже немыслимо; наконец, много охулиганившихся и наиболее опасных на фронте товарищей, хвативших всей сладости службы на современном фронте, не захочет идти в деревню для того, чтобы там работать; большевистские же комитеты не допустят образования добровольческих частей, так как в этом их смерть.

Наша судьба - во всем запаздывать. Запоздали мы и в образовании разумно построенных и разумно руководимых крестьянских организаций в стране и в армии. Уверяют, что Керенский и Советы были главными врагами настоящих крестьянских организаций и создали их подделку, в которой не было крестьян, а заседали и верховодили такие же далекие от жизни народа мозговики-интеллигенты, как и везде. Мои личные попытки сорганизовать у себя в корпусе настоящих кондовых крестьян разбились сначала о глухое, а потом уже о сердитое противодействие армейского комитета; когда я спросил Виленкина о причинах, то он, несколько замявшись, ответил, что, вообще, комитеты опасаются возможности реакционного влияния на крестьян наших генералов.

Судя по пришедшим сегодня из Петрограда газетам, положение там с каждым часом становится все хуже и хуже; растерявшаяся, многоглаголивая, пустопорожняя по содержанию и импотентная власть беспомощно несется, куда тащат ее события, и испуганно таращит свои демократические глазки на действительные и фальшивые подводные камни, которые ободрали с нее весь ее авторитет.

В Правительстве, произошел какой то крупный скандал с революционным военным министром Верховским, который уволен в отпуск; если верить помещенному в газетах разоблачению Бурцева, то Верховский в закрытом заседании Совета Министров предложил заключить мир с Германией. Правительство и сам Верховский отрицают, но неожиданный и скоропалительный отъезд Верховского показывает, что произошло что-то экстраординарное. С точки зрения верности слову предложение, конечно, коварное, ну а с точки зрения эгоистических интересов России быть может единственное, дающее надежду на спасительный исход; для масс мир это козырный туз, и его хотят взять себе большевики, и возьмут, как только станут у власти.

По сообщению армейского комитета настроение большевиков боевое и решительное; они чувствуют, что массы на их стороне, и открыто подняли голову и поставили свои лозунги. Комитет отправил часть своих членов в Петроград, видимо для подкрепления потерявшегося Правительства, но все это запоздало, ибо сам комитета уже кончен и все армейские массы против него. По-видимому, даже иностранные послы наконец то расчухали, что грядет что то очень грозное и чреватое самыми неприятными последствиями, и начали беспокоиться.

Не поздно ли спохватились, Ваши экселленции? Сколько денег вы тратили на разные миссии и разведки, и все же не сумели разобраться в течение целых шести месяцев, что такое русская революция, что такое наше Правительство, что такое делается на Фронте и стране и какими результатами все это вам грозить.

У вас не хватило разума, предвидения и совести, чтобы во время побеспокоиться о нас и нам помочь. Вы слишком уже привыкли полагаться на толстую шкуру северного медведя и на то, что она все выдержит и выполнить все то, что нужно для ваших интересов. Вы привыкли к тому, что наша армия всегда самым решительным броском отвечала на ваши просьбы о помощи. И, однако, вы прозевали, что всего этого уже не будет. Наступила пора, когда вам надо думать уже о собственной безопасности.

С нашего фронта немцы убирают одну часть за другой и, судя по данным разведки, отправляют их на Итальянский фронт; там, где стояли прежде дивизии, остались только полки; из тяжелых батарей осталась только самая заваль, да и то в очень ограниченном размере. Эх, если бы теперь иметь две хороших пехотных дивизии и хорошую конницу, то можно было бы учинить немцам катастрофический разгром.

Смешно читать груды воззваний, которыми все политические партии засыпают население и армии; бумажными пальцами уже не остановить той лавины, которая над нами висит. Большевистская агитация уже использует уход Верховского, разжигая солдат указанием на то, что вот де появился военный министр, который понял, что воевать не надо, и собрался дать им мир, а буржуи и генералы немедленно его ликвидировали, так как он был помехой удовлетворению их империалистических вожделений и желаний пролить побольше солдатской крови. И эта версия принята в частях очень сочувственно, ибо толпа верит всему, что отвечает ее настроению и ее желаниям.

Сегодняшний день принес нам новый состав армейского комитета с полным преобладанием в нем большевиков; в президиум попала большевистская пара главных вожаков 19 корпуса доктор Склянский (еврей) и Штабс-капитан Седякин (из бывших мордобоев, сделавшийся в марте ярым революционером, а затем перекинувшийся в большевика).

Воображаю, что теперь начнется и какие жирные обещания посыпятся в темные солдатские массы; но зато будет интересно, когда сила обстоятельств заставит большевистский комитет прибегнуть к мерам физического воздействия, чтобы заставить эти толпы делать то, что тем не нравится. Пока все данные за то, что большевики не постесняются снять белые демократические перчатки и пустить в ход самые реакционные приемы, когда то им понадобится.

Таким образом сегодня кончился эсеровский период комитетского управления 5 армией и начался новый большевистский, несущий в себе массу неожиданностей. Правительство и вся партия эсеров жестоко поплатятся за то, что отдали во власть большевизма наиболее важную по своей близости к Петрограду армию.

В Иваново-Вознесенском районе рабочие захватили фабрики и выгнали вон владельцев; почти то же самое произошло и в Донецком угольном районе. Некоторые железные дороги близки к полной остановке вследствие истощения запасов угля и массового заболевания паровозов. Показываются первые крупные ягодки - наследие революционной весны и демократического цветения. Неужели и теперь союзники не разберут, чем все это пахнет, и будут оставаться в прежнем созерцательном атитюде.