Слишком близко (СИ) - Басманова Валерия

— Не запал, — возразил я, тоже сделав несколько глотков виски. — Просто она меня злила. Даже бесила. Но специалист она хороший.

— Вот и добесился! — расхохотался Данька. — Как говорится, от ненависти до любви лишь шаг!

— Даня, я не сопливый мальчонка! Из-за ерунды не стал бы отвлекать тебя! Там просто такая… херня случилась! — и слово за слово рассказал Даньке все перипетии. О том, как подозревал отца в измене. Думал, что Вера его любовница. А оказалось, что она медсестра (правда, про настоящий недуг папаши умолчал). Как досталось ей за подозрения. Как я был зол на Веру и ее сестру. Как давил на нее. Как предложил отработать… Рассказал все-все без утайки.

После моего рассказа Даня продолжал хранить молчание, прихлебывать из бокала и странно поглядывать на меня, пока не закурил сигарету и не разродился вдруг:

— Поздравляю, — выпустил дым. — Надеюсь, у этой славной малышки есть симпатичная подружка.

— Чего?

— Ну, традиция такая есть, свидетель со свидетельницей должны переспать, чтобы у молодых все хорошо было.

— Ты издеваешься? — вскипел я.

— Нет, — Данька смотрел на меня очень даже серьезно. — Ты сам разве не понял, что происходило? Ты ревновал ее. А пытаясь подавить это гадкое, мучительное чувство, делающее из здравомыслящего человека злобную тварь, загнал ревность и раздражение глубоко в себя. Отсюда и вся эта херня. Что до этой малышки — у твоего папаши не было смазливых секретарей? Не было тайн? Сколько раз у тебя просили помощи разной степени смазливости девицы? Но тебе же до них дела не было. А перед своей малышкой ты желаешь извиниться, еще нашел работу. Лично поехал выбивать ей работу! И продолжаешь утверждать, что ничего личного, да?

— Слушай… — я, ошарашенный его выводами, схватился за голову.

— Вот! Так что кончай тупить и веди себя как серьезный мужик, у которого есть ум и честь, а не как недоумок.

— Я вел себя как мудак и… наверно, уже не смогу изменить ее мнение о себе.

— Макс! — рявкнул Данька. — Чтобы изменить ее мнение о тебе, перестань ее пугать преследованием! Начни с извинений, причем письменных, с цветами и какой-нибудь сладкой херней. Потом кинь ей баблишка ей на карту, если прям решил компенсировать.

— Я не преследовал — просто хотел, чтобы она поняла…

— А зачем тебе, чтобы она поняла? — въедливо спросил Данька. — Когда ты расстался со своей последней любовницей — она кричала что ты мудак. Почему-то ты не хотел, чтобы Настя поняла, что ты хороший человек.

— Света, — поправил я друга. — И все равно ты несешь бред. Как бы я влюбился и сам того не заметил?

— Твоя мать заболела, — затушив сигарету, Данька нагнулся ко мне. — А ты, уж прости, тот еще мамин сынок. У тебя же мать в приоритете. Она чихнула — ты скорую вызвал. И я понимаю, почему так. Понимаю. Это нормально! Так что, когда ты запал на свою малышку, ты просто задавил в себе чувства. Чтобы ничего не отвлекало. А после малышку приобрел твой папашка по сходной цене. И дальше в тебе взыграло ретивое. Все просто.

— Ты прям психолог, — с отвращением произнес я.

— Ну, я учился, — пожал плечами Данька. — А потом бросил — этой стране не нужны психологи.

— И что теперь?

— Пиши ей письма. Тогда она не так испугается следующей встречи.

Гениально! И ради этого простого до примитивизма решения я устроил попойку!

= 25 =

Вера

После неожиданного визита Келера-младшего я всю ночь приходила в себя. И утром, не выспавшаяся, отправляясь на работу, не ожидала ничего хорошего.

Поэтому когда в середине дня в телефоне высветился незнакомый номер, долго решалась — отвечать или нет?

Звонок был настойчивым. Я волновалась, но все же склонялась ответить, с условием, что если что, отключусь.

К удивлению звонила женщина. Сообщив, что представляет сеть клиник «Медса» и видела мое резюме на сайте «СуперДжоб», она уточнила:

— Вера, вы еще ищете работу?

— Да!

— Тогда когда лучше назначить собеседование? Вам удобно в среду, в четыре?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— У меня выходной во вторник! — я была настолько ошарашена, что едва сообразила: тогда у меня точно выходной.

— Хорошо, будем ждать вас во вторник. В четыре, — неожиданно согласилась звонившая. — Доброго дня.

«Неужели хоть что-то хорошее появится в моей жизни?!» — мне даже не верилось. И выискивая пакость, которая обычно скрывается за вежливостью и гладкостью речей собеседника, поспешила в интернете найти название клиники. Я, кажется, слышала его!

Каково же было удивление, когда выяснила, что это хорошая клиника. В которую я не стала подавать резюме, так как хотела спрятаться от Келеров. Но раз уж Максим нашел меня на окраине, не пора ли вернуться в центр?

Я с нетерпением ждала вторника. До него всего пара дней, но как мучительно долго они тянулись.

На собеседование приехала раньше назначенного времени. Пришлось минут двадцать гулять по округе, зато потом я пунктуально пришла на собеседование, которое прошло доброжелательно и очень гладко.

Буквально «пумс-с!» — и моя жизнь опять сделала резкий крен, правда, теперь в доброе русло, которого я так долго ждала.

Домой летела на крыльях.

«Ладно, пока до центра буду ездить с пересадками. Ничего страшного, а потом найду новое жилье. Так будет даже лучше, чем спешить и резко переезжать…»

Я ненавидела переезды. Вроде бы вещей мало. Все только необходимое, но пока потом найдешь нужное в подписных сумках — с ума сойти от нервов можно. Все равно что-то умудряется пропасть и найтись только через полгода, когда купишь замену.

На старой работе меня проводили с недовольством.

— Вот, Самойлова, только устроилась и уже уходишь. Несерьезная ты. Думаешь, там лучше будет?!

— И вам всего хорошего! — улыбнулась я уже бывшей коллеге, забирая из шкафчика вещи.

Выйдя на улицу, где кружился легкий снежок, улыбнулась. Начинается новая полоса моей жизни. Надеюсь, что хорошая.

***

На новом месте мне нравилось. Конечно, всякое случается, ездить с пересадкой, но зарплата радовала. Да и коллектив попался дружный.

Поэтому когда Анна озорным голосом вызвала меня по телефону, я шла, не ожидая ничего дурного.

В вестибюле меня дожидался парнишка-курьер с роскошным букетом роз, который и так хорош, но зимой, когда каждый зеленый листик за чудо, невероятно великолепен.

— Вер, у тебя поклонник появился! — подмигнула мне Анна, когда я расписалась в получении. — Только записку сразу спрячь. Начальству не нужно знать.

Я, растяпа, даже не заметила небольшой белый конверт, прикрепленный к обертке.

Но по совету Анны быстренько отколола его и сунула в карман халата. У себя в кабинете прочитаю — что там.

Открывая открыточку с улыбающимся котенком, я ожидала увидеть благодарность от довольного клиента, которому почти безболезненно взяла кровь… Однако стоило пробежаться глазами по строкам ровного, четкого мужского почерка, плюхнулась на стул.

«Искренне сожалею о случившемся. И приношу глубочайшие извинения за все глупости, которые я наговорил. Максим Келер».

— Что, поклонник в любви признался? — зайдя в процедурную за мусором, Нина Анатольевна застала меня рассеянной. Видать, слух о цветах уже разошелся, и она подумала, что я «пришибленная» от радости.

— Почти да, — растерянно ответила я, не зная, верить ли написанному или опять бежать?

«Вера, убегать все время нельзя. Надо перестать бояться и просто жить. Как бы то ни было, он же не угрозы написал! — принялась успокаивать себя. — В конце концов, у Максима тяжелый характер, он бывает грубым, раздраженным, однако лицемером никогда не был…»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Умом я понимала, но возвращаясь вечерами домой, отчаянно крутила головой, высматривая, не преследует ли Келер меня у подъезда, как в прошлый раз?

К счастью, нет. Он больше не появлялся, однако цветы от него стали почти обыденностью. Коллеги уже засекали часы и ждали появления курьера, который почти через день приносил букеты, не успевавшие увядать.