Это всё она (СИ) - Белева Марина

— Ей удалось? — дрожащим голосом спросила я.

— Почти, стража схватила её в последний момент. На суде я отказался давать показания против неё, но слишком много свидетелей убедили судью в её виновности. Меня вынудили присутствовать на её смертной казни. Стоя на эшафоте она прокричала: "Будь ты проклят, Викториан Иволгинарен! Познай всю боль от смерти своей любви!". Стоит ли говорить, что девушка оказалась сильной ведьмой? Я пытался снять её проклятие сам, обращался к лучшим магам и полукровкам, результат один- проклятие продолжает течь по моим венам. И то, что ты видела во сне- его проявление. Я смирился с ним, перестал искать варианты избавления, даже смог убедить себя, что это проклятие идёт на пользу. Ведь человек, у которого нет такой слабости, как любовь, становится практически неуязвим.

Глава 34

Не знаю, что на меня нашло, но я вскочила с кресла и, преодолев небольшое расстояние между нами, поцеловала Виктора, словно хотела забрать всю ту боль, которая копилась в нём столько лет, целовала нежно и осторожно, изучая какой же этот мужчина наощупь. Поначалу он был в ступоре, но спустя пару мгновений ответил на поцелуй, притянул и усадил меня к себе на колени, перетянул главенство в поцелуе, углубил его и сделал намного интимнее и жарче. Мужские руки изучали тело, сжимали и поглаживали, тепло от них проникало даже сквозь одежду, куда-то в самую грудь, низ живота начало тянуть от приятной истомы. Я обняла мужчину за шею, провела пальцами вдоль позвоночника. Виктор рыкнул и сильнее сжал объятия, подвергая губы сладкой пытке. Я не хотела, чтобы всё закончилось поцелуем. Здесь и сейчас твердо решила, что хотя бы на одну ночь этот мужчина станет моим. Руки сами потянулись к краю его футболки и задрали её. Следом мужчина стянул с меня кофту и накрыл поцелуями шею, ключицы, горячее дыхание опаляло кожу, он не целовал, он оставлял на мне свою метку, впиваясь и лаская каждый миллиметр кожи.

— Ника, ты уверена? — прохрипел он.

— Да, — накрыла его губы своими, а руками потянулась к молнии джинс. Расстегнуть её не дали. Мужчина подхватил меня на руки и перенес на кровать, нависая сверху. В свете камина его шрамы словно светились белыми полосами, дотронулась до того самого шрама на груди и провела пальцами.

— Я найду выход, — прошептала, а ответом послужил поцелуй. Молнии на брюках звякнули в унисон, Виктор осторожно стянул с меня остатки одежды и освободился от джинс, ткань трусов была туго натянута от эрекции. Я закусила губу в предвкушении. Ухватившись руками за резинку боксеров, осторожно потянула ткань вниз, освобождая из хлопкового плена член. Наконец, с бельем было покончено, а я, подтолкнув мужчину рукой, заставила лечь на спину, и, смотря в глаза, села сбоку, затем обхватила головку члена губами и мельком глянула на Витю. Мужчина громко выдохнул и запрокинул голову назад, прикрывая глаза. Провела языком по горячей плоти, заглотила член глубже в горло, хоть это и было не так просто, посасывала и смаковала, в то время как рука мужчины накрыла мою промежность и начала ласкать клитор. Сначала медленно и осторожно, а затем наращивая темп, поглаживания сменялись шлепками по попе, его пальцы то и дело скользили в моё влажное от смазки лоно, вызывая волны возбуждения. Заставляя хотеть только одного- ощутить член внутри себя. Первым обоюдную пытку не выдержал Виктор. Он перевернулся, и, подмяв меня, резким движением вошёл. Натяжение мышц, привыкающих к его размеру, дарило приятную боль, мужчина двигался медленно, плавными движениями погружаясь с каждым толчком всё глубже и глубже, я выгибалась навстречу, пыталась ускорить темп, но он продолжал сладкую пытку. Целовал и покусывал шею, ставшие донельзя чувствительные соски, поддерживал за бедра одной рукой, второй ласкал клитор. Из последних сил пыталась сдержать стоны, но моё тело словно жило отдельной жизнью. Тем временем он продолжал свою сладостную пытку, ускорялся и сбавлял скорость, то вкалачивался всей своей мощью, то дразнил, вводя лишь головку члена. Я кусала губы, цеплялась пальцами за спину, целовала шею, наконец, мужчина с особым остервенением стал насаживать меня на член, внизу живота стягивался тугой узел, требуя немедленной разрядки, и, когда я поняла, что мое тело окончательно сдалось, по нему прошлась волна оргазма, мужчина рыкнул и, сделав последний толчок, повалился сверху, придавливая своим весом к кровати, утыкаясь носом в шею. Сердце бешено колотилось в груди, в голове появилась приятная пелена. Витя перевернулся и обнял, прижимая ближе, стало так тепло и уютно, что я практически мгновенно уснула.

Глава 35

Утром проснулась в гордом одиночестве. Неужели всё было настолько плохо, что он просто сбежал?… Я встала и, приняв душ, нацепила разбросанную вчера одежду. Есть мне не хотелось, а вот увидеть Виктора и разобраться в себе — очень. Без особого труда нашла кухню и, сидевших в ней мужчин. Сергей Степанович приветливо мне улыбнулся и указал взглядом на место рядом с собой, а вот Витя даже не удосужился оторвать взгляд от планшета. Обидно, однако! Я села и, словно из воздуха, на тарелке передо мной материализовался омлет с помидорками. Мой любимый ведь! И откуда старик знает?

— Спасибо, — подарила хозяину дома самую искреннюю улыбку, на которую только была способна.

— Приятного аппетита, Вероника, магия забрала у тебя много сил, восстанавливай. А я пойду, Гиба надо выгулять.

— Спасибо, а он разве не человек?! — я была полностью уверена, что он оборотень!

— Ха, конечно же нет, — Сергей Степанович встал из-за стола, — я просто слегка, кхм, усовершенствовал его способности при помощи магии. Всё, я пошел.

Дверь захлопнулась и в комнате повисла гробовая тишина. Неужели Витя не хочет обсудить произошедшее? Как нам теперь себя вести? Сидит, всем своим видом показвая, что ничего не было. Но я так не могу! Если до прошлой ночи я ещё сомневалась, то сейчас абсолютно уверена- он мне симпатичен, а может, даже что-то большее. Сидеть в тишине стало невыносимо, омлет встал поперек горла. Материализовала перед собой стакан апельсинового сока и залпом его осушила. Мужчина лишь на мгновение мазнул по мне удивлённым взглядом и вернулся к изучению планшета. Что ж, не хочет сам, начну я, терять всё равно уже нечего!

— Вить, — протянула руку и коснулась его ладони.

— Так, стоп, — мужчина отдернул руку. — Забудь о том, что произошло вчера. Мне не нужна твоя жалость и уж тем более секс из чувства сожаления.

— Но я…

— Я всё сказал. Забудь. Это была минутная слабость. Ничего не значащая. Ошибка. Если тебе будет легче можешь считать её помутнением рассудка.

— Ошибка значит, да? — прошептала я слишком спокойным и холодным тоном. — Хорошо, я вас услышала, товарищ подполковник.

Даже не заметила, что всё это время держала в руке вилку, и знатно её погнула. Он серьезно считает, что я легла с ним в постель из жалости?! Встала и, бросив вилку возле тарелки, вышла из кухни, стараясь не расплакаться на глазах у этого мужлана. Это же надо было додуматься нашу ночь назвать ошибкой! Что ж, наверное это действительно к лучшему, не зря же никто не жалует служебные романы? А так будем работать как прежде… Легко сказать, но готова ли я к этому? Не знаю. Сейчас мне очень обидно и, больно?… Зашла в комнату, покидала вещи в сумку, силой магии заправила кровать. Стоило прикоснуться к ней, как перед глазами вставали картинки прошлой ночи, заставляя сердце биться чаще, словно ломая ребра. В дверь постучали.

— Вероника? — я вздрогнула. — Витя уже в машине, ждёт тебя, в дом не стал возвращаться, а сразу предупредить, что выходит забыл, вот и попросил меня. Ты готова?

Значит даже разговаривать со мной не хочет? Ладно, пусть так.

— Я готова. — вышла в коридор, — Спасибо вам, Сергей Степанович.

— Ой, брось, милая, за что меня благодарить? — мужчина лучезарно улыбнулся, и на душе стало немного светлее.

— За радушный прием, за ваши знания и помощь, да даже за омлет! — что-то меня на сентиментальность пробило, и, шмыгнув носом, обняла Степаныча.