Принц для неудачницы - Анастасия Соловьева

– Вот часто и мы так же, – вздохнул Валя. – Думаем о человеке высоко. А на деле, брат, оказывается совсем-совсем иначе. Один корыстный интерес.

– А я уверен, чайка совмещает в себе и корыстный интерес, ведь кушать всем нужно, и чувство этого прекрасного вечера, – вступился я за красивую птицу.

– Ты это о чем? – непонимающе уставился на меня Валя. – Какая такая чайка?!

– Так ведь вон она, – удивился в свою очередь я и указал на середину реки, но чайки там уже не было. Но зато я только сейчас понял, что приковало взгляд барда. Это был мост. Точнее – черный силуэт моста с черными же фигурами людей на фоне еще голубого неба. Мы словно попали в театр теней. Люди непрерывно двигались двумя встречными вереницами. – Это похоже на изящное философское действо, – сказал я Валентину. – Одни торопятся перейти мост и достичь левого берега, а другие – правого берега. Кто же прав? Ведь истина, как известно, посередине. Но середина – это река.

– Я опять не понял тебя, – странно посмотрел на меня бард. – Мост? Ты о чем?!

– А ты о чем? – смутился я под пристальным взглядом поэта. – Ты же смотрел на мост?

– Какой мост?! – усмехнулся Валентин. – Я на закат смотрел. И удивлялся красоте заката…»

Ксения невольно расхохоталась. Тревога за собственную будущность незаметно отступила. Читать воспоминания о поэте было забавно, но больше ее начинала интересовать личность автора воспоминаний. Как там его?..

Она вернулась к началу рукописи. На первой странице, вверху, прочитала имя. Автора звали Иван Рахманов.

В канун Восьмого марта Ксения просидела в издательстве до позднего вечера. Нужно было закончить работу над рукописью про Валю Уса. Анна Викторовна специально попросила ее не тянуть.

Из издательства в тот день Ксения вышла последней. На улице стемнело. Валил мокрый снег с дождем, но повсюду чувствовался наступающий праздник.

Нарядно горели витрины магазинов и рекламные щиты, предлагая «феерию всевозможных подарков для любимых».

Подняв воротник, Ксения шла в шумной толпе среди счастливых женщин с букетами цветов и веселых мужчин с красиво упакованными заманчивыми коробочками.

Многие женщины принимали поздравления на ходу, по мобильнику. Лишь у Ксении телефон молчал как рыба. «Да и кто мне может позвонить? – печально размышляла она. – Разве что кредиторы из банка? Или бандиты? Но им тоже сегодня не до меня – поздравляют своих любимых».

И вдруг ее телефон разразился нетерпеливой трелью. Номер был незнакомым и зловещим: три единицы, тройка и далее опять единицы.

Болезненно морщась, Ксения спрятала телефон поглубже в сумку. Он смолк, но тотчас затрезвонил опять.

«Как я могла подумать, что обо мне забыли?» – обреченно вздыхала она под настырный трезвон. Сегодня же седьмое марта – день, который ее недруги назначили «последним днем расплаты по векселям». А иначе… ей будет очень худо.

Ксения плакала и отчаянно молила хотя бы об отсрочке Володиных долгов. Но они были неумолимы:

«Ты же вместе с ним тратила наши деньги. Поэтому плати! Не знаешь, где твой муж? Тогда седьмое – крайний тебе срок. А потом начнутся жесткие меры. Рассказать какие? Или сама догадаешься?..»

Под несмолкаемую трель Ксения свернула за угол, вошла в свой двор и… застыла как вкопанная.

У ее подъезда дежурила черная тонированная машина с перегонными номерами. Поодаль, нетерпеливо озираясь, прохаживались два парня.

Ксения отпрянула, попятилась за угол. Кажется, успела. Бандиты не заметили ее.

Но путь к дому был отрезан.

Телефон в сумке, наконец, смолк. Хотя теперь ей уже было все равно. Словно издеваясь над ней, колючий снег царапал лицо, проникал за шиворот.

Хотелось бежать. Только куда?..

В горле встал упругий комок. Но разрыдаться не получалось. Внутри все точно замерло, окаменело.

И тут Ксения почувствовала на плече чью-то руку. Кто-то негромко окликнул ее.

Она не обернулась. Не отозвалась. Подумала только: вот и все… Не закричала, не позвала на помощь, не бросилась бежать. От них не убежишь! Она обреченно ждала.

– Ксения Дмитриевна… – вновь позвал ее голос. Странно, в голосе совсем не чувствовалось угрозы. Даже наоборот. – Ксения Дмитриевна, а я вот приехал. К вам…

Она подняла голову.

– Вы?!

– Я… – Перед ней стоял Иван Рахманов, автор книги о рок-звезде Вале Усе, и улыбался. – Решил вот без звонка. Сразу при ехать. Тем более телефон редакции я потерял.

– А почему тогда вы не явились в редакцию? – Она с трудом приходила в себя.

– К сожалению, адрес редакции я тоже забыл. – Улыбка сползла с губ Ивана, а он серьезно смотрел на Ксению. – Поэтому явился сразу к вам. И кажется, вовремя.

– Что вы имеете в виду?

Рахманов промолчал.

– Во-первых, вы меня очень сильно напугали, – продолжала Ксения. – А во-вторых, вы правы. Ваш роман я прочла час тому назад. Мне понравилось. Нет, правда. Честно сказать, даже не ожидала. Правка там совсем небольшая. Однако вы напрасно приехали ко мне. Ваш роман я отдала главреду. Так что поезжайте лучше к ней. Только сейчас уже поздно и предпраздничный день…

В глазах Рахманова вновь заиграли веселые огоньки.

– Ксения, – сказал он. – Я приехал к вам еще и по другому делу.

– Разве у нас с вами остались какие-то дела?

– Ксения Дмитриевна, – Рахманов перешел на выспренний тон, – завтра великий праздник. Который вся наша огромная страна начнет отмечать уже сегодня. И мне страстно хотелось поздравить вас с наступающим праздником. Это раз. И пригласить вас куда-нибудь его отметить.

– За поздравление спасибо, конечно, – устало отозвалась Ксения. – А от приглашения вашего я воздержусь.

– Почему?

– Меня ждут дома… неотложные дела. И вообще мне не до праздников сейчас.

– Ах, как жаль! – в сердцах признался Рахманов. – Верите, первый раз в жизни мне жаль, что я не бабник! И не ловелас! Не могу как следует пригласить женщину в ресторан! О, позор!

Ксения невольно улыбнулась:

– Вы так неожиданно явились. Буквально из-за угла…

– Вот именно! – продолжал самобичевание Рахманов. – Как самый настоящий гопник! Я и говорю, нет никакого навыка. Поверите ли, со времен беззаботной юности ни за кем не ухаживал! Вы абсолютно правы, нужно было вначале позвонить.

– Хотя бы, – согласилась Ксения. – А не пугать неожиданным появлением.

– Правда, я вам звонил, – вдруг признался он. – Только вы трубку не брали. Видимо, не слышали.

– Так это вы мне так настойчиво трезвонили?! – вырвалось у нее.

– Я, я, – подтвердил Рахманов. – А прекратил трезвон, когда увидел вас воочию, идущей к своему подъезду.

– И откуда же вы взяли мой номер?

– Ищущий да обрящет, – скромно заметил Рахманов.