Мои встречи с Анной Франк. Откровения выжившей в концлагере - Нанетт Блиц-Кёниг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Англичане направились в лагерь, не имея точного представления о том, что такое Берген-Бельзен. Когда они прибыли, один из них вытащил мегафон и объявил: «Теперь вы в безопасности. Немцы ушли. Скоро у вас будет что выпить и что поесть. Оставайтесь в казармах, пожалуйста».
Я помню тот день, как будто это было вчера. Задержанным было трудно поверить в то, что они только что услышали. Перестанут ли немцы мучить нас? Изменится ли теперь наша жизнь?
Крайнее истощение, от которого страдало большинство узников лагеря, мешало им понять, что происходит вокруг. Из-за сильной усталости мозги не работали. Многие заключенные даже не могли понять, что наконец будут свободны. Я сама почти умирала от голода, когда узнала, что нас освободили.
Эту весть я приняла со смешанными чувствами. Тысячи мыслей пронеслись в моей голове. Я даже пришла в замешательство. Итак, меня освободили. Потом позволят вернуться к нормальной жизни. Но что это будет за нормальная жизнь? У меня больше не было дома, у меня не было семьи. Я находилась в плачевном состоянии, здоровья у меня почти не осталось. Как мне теперь жить? Удастся ли найти когда-нибудь маму и брата?
Когда англичане вошли в Берген-Бельзен, они все были крайне потрясены увиденным там. Повсюду валялись тела. Вокруг было больше мертвых, чем живых. Запах гниения стоял невыносимый. Испуганное выражение лиц этих солдат прекрасно отражало тот ад, через который мы прошли. Здесь, в этом месте, где полностью проявила себя бесчеловечная нацистская идеология.
Солдаты союзников прошли через фронт, привыкли к смерти, были обучены выживать в экстремальных условиях, убивать врагов и возвращаться из боя целыми и невредимыми. Тем не менее даже эти люди, как бы они ни привыкли к зрелищу войны, не могли поверить в то, что видели. Картины, которые они увидели в лагере, заставили их содрогнуться. Они не ожидали увидеть такое. Вероятно, англичане не знали, что происходит в Берген-Бельзене, и долго оставались в шоке от увиденного.
Бывшие узницы Берген-Бельзена разбирают вещи перед дезинфекцией
В отличие от других эсэсовцев Йозеф Крамер не бежал. Он остался, чтобы поприветствовать вражеские войска и «сдать» им лагерь – как будто это была какая-то церемониальная передача. Он сохранял достаточно хладнокровия, чтобы объяснить, в каком положении находился Берген-Бельзен. При этом выражение лица у него не менялось. Можно было сравнивать отсутствие сострадания на лице у этого человека и лица англичан, выражавших ужас и отвращение от увиденного. Разница была поразительной.
Как только разведка местности была завершена, англичане арестовали Крамера и оставшихся эсэсовцев. Теперь они стали заключенными.
Как только в Берген-Бельзен прибыли наши спасители, лагерь получил название «Лагерь ужаса». С тех пор Берген-Бельзен навсегда останется известен под этим названием. Состояние многих заключенных было таким, что считать их выжившими просто пока было нельзя. Спасателям нужно было действовать быстро, чтобы умирающим и больным не стало еще хуже.
Самое срочное – организация доставки воды и еды. В этих двух вещах мы больше всего нуждались.
Для этих английских солдат, обученных только боевым действиям, это был вызов. Теперь им предстояло разобраться с ситуацией, в которую они сами себя поставили. Как они собирались доставлять еду голодающим людям? Как они собирались вдохнуть жизнь в эти группы населения, которые думали, что они уже мертвы, как если бы они больше не были людьми? Они не были обучены справляться с этим.
Несмотря на то что Берген-Бельзен был освобожден, важно помнить, что мы все еще находились в зоне боевых действий. Для нас все поменялось, но снаружи еще слышалась канонада, а достать еду и медикаменты было нелегко. Быстро и в больших количествах привезти в лагерь все необходимое было неоткуда. Но английские солдаты старались изо всех сил. Их основной целью стало спасти как можно больше обитателей Берген-Бельзена.
На следующий день после освобождения в лагерь въехали реквизированные солдатами военные грузовики, набитые консервами. Если вы думаете, что вся эта еда спасла нас, то вы ошибаетесь. Это не так. Поскольку английские солдаты не привыкли бороться с крайним недоеданием – или, возможно, они не знали масштабов этого бедствия, – никто ни на секунду не предположил, что пища может стать для нас фатальной. Эти консервы стали причиной гибели многих людей. Да, именно это и произошло: некоторые люди были настолько слабы, что их желудки уже не могли справиться с нормальной едой. Большинство из этих заключенных начинали есть так быстро, что у них прерывалось дыхание. Эти люди умерли, потому что их тела больше не могли переносить ту пищу, которую они ели.
Бывшие узники Берген-Бельзена обедают у блока № 36
По подсчетам английских офицеров, от переизбытка еды в лагере погибло почти две тысячи человек. Приходится смириться с мыслью, что произошла такая обескураживающая ситуация. Заключенные так долго были лишены еды, что первые минуты свободы, первые минуты сытости и покоя стали для них и последними. Последствия жизни в лагере явно настигли их. Те, кто выжил, запомнили это на всю оставшуюся жизнь.
В очередной раз я чудом избежала такой же печальной участи. Один из британских солдат дал мне банку сгущенного молока. Поскольку мне не понравился вкус, я съела совсем немного. Я, наверное, не выжила бы, чтобы рассказать вам свою историю, если бы прислушалась к своему голоду и сожрала бы всю банку разом, как делали многие.
Учитывая то состояние, в котором я находилась, мое тело приняло бы весь сахар и все калории как яд. В очередной раз мне повезло. Судьба подарила мне шанс выжить.
Ситуация в Берген-Бельзене была настолько тяжелой, что даже после освобождения там от недоедания и болезней продолжали умирать люди. Некоторые заключенные были настолько слабы, что не было никакой надежды их вылечить. Их организмы отторгали любую пищу. Они просто ждали своего последнего вздоха. Таковы последствия действий гитлеровских палачей.
Среди английских солдат, участвовавших в операции по освобождению Берген-Бельзена, был Леонард Берни. Он тоже был евреем, и ему было двадцать пять лет. Он въехал в Берген-Бельзен, не зная, что его там ждет. Здешние картины настолько потрясли Берни, что он уже до
