Лисёнок и прочие неприятности бандита (СИ) - Кабацкая Ольга

— Я не против, — Алиса вскинула голову, тряхнула блондинистыми волосами, точно перемешивая верных друзей. — Ой, ты на машине! — воскликнула счастливо. — Я думала, мы пойдем пешком.

— Нет, мы поедем.

— Все же ты заботливый, хоть и с криминальным прошлым, — выдала она.

— Еще чего, — возмутился я, открывая дверь внедорожника. — Ты думаешь, это я ради тебя? Я просто заметил, что на закате воробьи купались в песке, а это к дождю. Да и алкоголь мне нельзя, — добавил с тяжелой интонацией, намекая чья в этом вина.

— Пф-ф-ф, — девчонка фыркнула. — Ну и пожалуйста, — села в автомобиль.

Вот зачем я ее дразню? Зачем?! Давно уже не тонконогий пацан. А внутри так все и свербит от желания подергать Алису за косички. Детский сад какой-то… Или это уже кризис среднего возраста подкрался, когда ты заглядываешься на тех, кто тебе вполне сгодится в дочери… Да ну, бред. Рано еще. Да и отцом дочери Пупкова я не могу быть. Ну не в одиннадцать же лет, я обронил семя в благодатную почву. Вот, Дуб, зацепись за мысль, что она — дочь твоего товарища. А как бы… ну, полный абздольц, подкатывать с Василием-младшим к ней. Мишаня этого не поймет… Я бы на его месте точно не понял.

— А ты подарок купил? А то как-то стыдно с пустыми руками.

— Купил, — ответил я, хорошенько тряхнув головой. — На заднем сиденье.

Девчонка бросила взгляд через плечо.

— Что это? — спросила она удивленно.

— Смеситель на раковину и сифон.

— Чего? — переспросила Алиса.

— Правильно говорить “что”, — передразнил я ее. — И повторюсь. Это — смеситель и сифон. У Марины в магазине постоянно течет раковина. Что не так-то?!

— Да ничего… все нормально, — с какой-то странной интонацией произнесла девчонка.

— Ну и я говорю, что нормально. Подарок должен быть полезным. Нужным. А не вот это вот все…

— Ясно. Ты из тех, кто считает цветы лишней тратой денег. Если говорить проще — жмот.

— Если бы ты знала, сколько стоит нормальный смеситель, точно бы не назвала меня жмотом, — ответил я гордо.

Ну что за люди эти женщины, а? В голове одни бабочки-цветочки.

— Я не знаю сколько стоит смеситель и этот вот… сифон, но, если вдруг захочешь сделать мне подарок, купи цветы. Я люблю розы.

— А что это я должен захотеть делать тебе подарки?

— Да откуда я знаю?.. — Алиса пожала острыми плечиками и отвернулась засмущавшись.

Дочь товарища! Повторяй, Дуб, дочь товарища! Дочь то-ва-ри-ща!

— Не захочу. Я сегодня и так прилично заплатил за чистку картошки. Не думаю, что где-то получают больше, — сказал, а внутри так паршиво стало. Точно ведь обидел блондинистую. Хорошо до кафе оставалось пару поворотов, а то неудобное молчание затягивалось. — Приехали, — сообщил громко, пугая и себя.

— Я вижу, — отозвалась Алиса. Не успел я остановить автомобиль, как она взялась за ручку и дернула несколько раз. — Разблокируй!

Точно обиделась.

Я щелкнул кнопкой.

— Ты меня-то подожди, я помогу выйти.

— Сама справлюсь.

И мне бы плюнуть на болезненные кряхтения.

— Что ты надулась-то, как мышь на крупу? — спросил я, подавая руку.

— Я не надувалась, — мою ладонь она, естественно, проигнорировала. — Тебе показалось. Ой-ей, — пискнула и неуклюже ввалилась в объятия, цепляясь пальцами за рубашку и царапая ноготками грудь. Приятно так. Зараз-з-за. — И вообще ты прав, — заговорила, щекоча шею дыханием. — С чего ты вообще должен делать мне какие-то подарки?.. — договорила и замолчала. Ну, давай же, девочка — не будет никаких проблем, фыркни еще раз зло, оттолкни. Ты же умеешь. Стоит, мелкая ведьма, прижимаясь, и отравляет цветочным ароматом. Нельзя, Дуб! Нельзя! Одно дело показать Маринке, что у нас ничего не может быть, а другое — еще и дочери товарища голову запудрить.

— Пойдем, мы и так опоздали. Поздравим, отсидим час-полтора и по домам, завтра на поля.

— Да, поля, — Алиса вильнула попой, стряхивая мои руки, поправила платье. — Ты подарок забыл, — напомнила, пока я наблюдал за ней.

— Сейчас возьму, — ответил, не понимая, в какой момент я заинтересовался Алисой как женщиной. Бесила же с первой встречи. Несла какую-то чепуху, не давая покоя ни днем ни ночью. Да бред… А, может, просто бабы у меня давно не было?

— Только, чур, поздравлять будешь ты, — по-детски объявила мне блондинистая, когда мы подошли к стеклянной двери.

— Да без проблем, — заверил я.

Без проблем… Аха-ха-ха. Ну, конечно! Когда мы подошли к имениннице, и я выдал немудреную речь про счастье, любовь, здоровье и деньги, протягивая подарок, в женских глазах мелькнула такая злость, что на мгновение показалось, она мне при всех затолкает сифон прямо в задницу. Ага. Причем не снимая брюк.

— Большое спасибо, Василий, — процедила Марина, растягивая красные губы в улыбке, одним взглядом обещая жуткую расправу. Мне или Алисе – пока было не очень ясно.

— Ну мы пойдем на свои места, — сказал я.

— Нужно было предупредить, что ты придешь не один. Не думаю, что найдется свободный стул.

— Это не страшно, — ожила девчонка. — Я могу посидеть у Василия на коленях. И мы ненадолго, завтра рано вставать. Поля, рассада, картошка…

Да ты ж, чудо мое ревнивое.

Марина как-то странно заморгала. По очереди, то левым глазом, то правым, никак они у нее не синхронизировались. Это определенно нокаут.

— Я думаю, ребята сейчас что-то придумают, — ответила она замогильным голосом, наконец-то проморгавшись.

— Как бы эти ребята нас не… — Алиса сказала и изобразила резкое движение по горлу, когда мы отошли на приличное расстояние.

— Я вот тоже об этом подумал. Смотри, Петрович местечко мне занял, сейчас там и обоснуемся. Пропустите, — я взял девчонку за руку и потащил к нужному столу. — Всем привет, а ну-ка, сморщили попы, — скомандовал я, сдвигая уже сидевших. — Вот. А то места нет…

Минут через сорок я понял, что отсутствие алкоголя в моем желудке – определенно благо. И без него в голове стали кружить мысли непотребного характера. Ну на кой ляд блондинистой нужно было одеваться в этот сарафанчик?! Ей богу, как голая. Лыбится, крутит головой, трещит со всеми, в рот виноградины закидывая. А сидит, кабздец, как близко. Вот прям прилипла ко мне и елозит на стуле. Туда-сюда. Туда-сюда. Вначале горело только левое бедро, а теперь горит уже в другом месте. Да так сильно, что я все глубже сползаю под белую скатерть.

— А пригласи меня на танец, — выдала Алиса.

Да ё…кэлэмэнэ… так я весь алфавит переберу.

— Я не умею танцевать.

— А Иннокентий Петрович умеет? — хлоп-хлоп невинными глазищами.

— Ну-у-у, — протянул я, прикидывая насколько мое нутро против танцев фельдшера и этой бедоноски.

— Тимофей Андреевич точно танцует, — она махнула ветеринару рукой, подзывая его. А тот и рад стараться, вскочил, вильнул в воздухе дрыщавой задницей, видать только и ждал момента подойти. Ага, щаз-з-з! Хрен тебе! Тот, который у каждого двора растет. Не для тебя я эту ягодку из колодца вытаскивал.

— Ну пошли танцевать, — согласился я великодушно.

В этот раз уже Алиса тащила меня за руку.

— А говорил не танцуешь, — хихикнула она, скованно повиливая бедрами в ритм музыке.

— Ну вот решил молодость вспомнить, — ответил я, перетаптываясь с ноги на ногу и подергивая головой. А ничего так, даже весело. Лишь бы не начать подпевать: “Ёр май хат, ёр май соул”, — и окончательно выдать себя.

— Для своей комплекции ты очень пластичный.

— Вот спасибо. А ты что-то странно дрыгаешься.

— Это все твоя картошка виновата. И почему ты всегда такой бука?

— Защитная реакция. Сразу отсекаю людей с отсутствием юмора и завышенным самомнением.

Музыка закончилась, я хотел повернуть к столу, но заиграл медляк. Ну уж нет, это точно не со мной. Так ведь можно окончательно забыть, что блондинистая под запретом. А Тимошка уже бьет своим крохотным копытцем, ждет, когда я отойду. Я скрутил фигуру из пальцев, только показывать не стал.

— Разрешишь? — скрипя зубами пригласил Алису.