Апокалипсис (СИ) - Котов Сергей

Заснул я в чистом, хрустальном состоянии духа — это когда уверен, что всё делаешь правильно, метания прекращаются, эмоции гаснут. Остаётся только воля.

Зевнув, я очнулся в своём теле. Я это сразу почувствовал: оказывается, все эти часы в теле Таис мне банально не хватало физической силы.

Юрингус и Эмма сидели рядом. Увидев, что я очнулся, они синхронно улыбнулись.

— Как вам Земля, — улыбнувшись спросил Юрингус.

— Похоже на сказку, — вздохнул я, — а в сказках нельзя пребывать слишком долго. Иначе тебя захватит злое волшебство.

Хозяева представительства озадаченно переглянулись.

— Не уверена, что правильно поняла аллегорию, — сказала Эмма, — но, поверьте, никто вам зла не желал.

— Я верю, — кивнул я, понимаясь, — давайте уже обратно. Пускай Эльми переместит меня на мой кораблик. Я хочу домой.

— Конечно, — кивнул Юрингус, поднимаясь, — мы отправимся немедленно.

— Скажите, а… — я вовсе не собирался задавать это вопрос, но и мысль о вечном неведении была невыносимой, — у Веды ведь всё в порядке? Она и сын? Они вместе?

Эмма вздохнула.

— Гриша, ты совершенно правильно решил, что Веду захватила сфера, — произнесла она, — её тело и ДНК были использованы для создания ряда матриц, с одной из которых ты знаком в своей реальности. Что стало с её сознанием, мы точно не знаем. Есть ряд гипотез, но они очень противоречивы, и не подтверждены реальными исследованиями.

— Не понимаю… — растерянно произнёс я, всплеснув руками, — она же… посмотрела запись, да?

— Нет, Гриша, — Юрингус покачал головой, — соглашаясь принять тебя, она обязалась отказаться от любых попыток получить какую-либо информацию от тебя. Именно потому, что она могла повлиять на твой жизненный путь. А мы не могли этого допустить.

— Она полностью выполнила свой долг, — добавила Эмма.

— А её сын?..

Ответа не последовало. Только виноватые улыбки.

Эльми встретил меня, сидя в кресле-качалке. Он смотрел в панорамное окно с отрешённым видом. А там постепенно гасли огни обитаемого сектора. Станция становилась почти необитаемой пустыней, какой она бывает на верхних уровнях реальности.

— Это было испытание, да? — спросил я, присаживаясь рядом, на пуфик.

— И да и нет, — вздохнул Эльми, — но, как бы то ни было, я рад, что ты сделал правильный выбор. Это даёт всем нам надежду.

— Пояснений, я так понимаю, не будет, — констатировал я.

— Гриша, там, куда ты вернёшься, мои пояснения тебе никак не помогут. Я могу только пожелать тебе удачи.

— И на том спасибо, — сказал я, поднимаясь, чтобы влезть в скафандр.

— Не держи зла, — сказал Эльми до того, как я успел надеть шлем, — это тебе только помешает.

— Знаю, — кивнул я, — и… спасибо тебе.

Эльми улыбнулся и развёл руками.

Через мгновение обстановка помещения исчезла. А вместе с ней — воздух. Мне осталось только войти в режим и прицелиться тюрвингом в черноту космоса. Туда, где я оставил маленькую капсулу, внутри которой преодолел межзвёздную пропасть.

Часть II. Границы

1

Две недели — это очень долго. Особенно, когда ты путешествуешь в крохотной скорлупке наедине с не самыми весёлыми мыслями посреди океана ничто.

То, что случилось на другой Земле сильно повлияло на меня, хотя поначалу я и отказывался это признавать. Я наглядно ощутил границы воли. Дело даже не в том, что моя попытка спасти Веду ни к чему не привела. Я понял нечто более фундаментальное.

Та Земля, несмотря на все отличия, была слишком похожа на нашу. Общий язык, история, основа. Существенные расхождения с тем, что я помнил, начались всего за пару сотен лет до моего прибытия. И это несмотря на то, меня, Кая и остальных членов команды в их истории не было. По крайней мере, сами земляне думают, что не было. Это значит, что или мы сильно переоценивали своё влияние на историю, или какие-то местные версии нас всё-таки существовали, но местных зачем-то убедили в обратном. За каждым из возможных вариантов следовал такой каскад выводов, что у меня кружилась голова. И никакой режим не помогал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Было ещё кое-что, по мелочи. В том мире четыре варианта человечества развивались одновременно. Но объяснения этому легко можно найти: в «нижних» вариантах мироздания неизвестный фактор, уменьшающий число вариантов и ведущий к вырождению, действует меньше. Поэтому у Эльми не было нужды разносить цивилизации во времени — они сотрудничали, а не уничтожали друг друга.

Возвращался я напрямую, не делая никаких манёвров, чтобы запутать следы. Просто мне настолько опостылела пустота, что даже несколько лишних прыжков казались непомерной платой за мнимую безопасность.

А ведь поначалу я даже хотел задержаться, чтобы попытаться перехватить лазерную передачу Алисы. Возможно, информация оттуда могла принести новые открытия. Хотя всегда был риск, что в большом массиве данных было бы спрятано информационное оружие, или же личность самой Алисы. Которую, понятное дело, устанавливать куда-либо мне совсем не хотелось. Как быто то ни было, от этой затеи я отказался, когда посчитал коэффициент рассеяния сигнала. C имевшимися на борту капсулы приборами я технически не мог принять сигнал.

Был ещё один вариант. Это временной тюрвинг. Но даже грубый просчёт в режиме наглядно показывал, что риски ухудшить временную линию и осложнить её парадоксами, когда в одном времени будут действовать несколько вариантов меня, могут перевесить по степени опасности даже само вторжение Считывателей.

Впрочем, все эти многодневные теоретические выкладки быстро вылетели у меня из головы, когда я столкнулся с первым большим сюрпризом. Неприятным, конечно — других, учитывая обстоятельства, я не ожидал.

Лунная база Братства была разгромлена. И не просто разгромлена — ладно бы её, скажем, накрыли бомбой. Тогда можно было бы заподозрить, что какое-то из наиболее продвинутых правительств через глубоко засекреченные структуры смогло обнаружить объект, а Братство не сумело перехватить нужные рычаги. Тогда базой просто пришлось бы пожертвовать. Но нет же: вокруг базы и внутри ее останков наблюдались следы многочисленных стычек. Как будто несколько группировок пытались взять объект под контроль, но ни одна из них не смогла это сделать.

К сожалению, тела погибших тоже попадались. Те, что были снаружи, во вскрытых и изодранных скафандрах, частично обуглились или даже обратились в пепел. Должно быть, попали под солнечные лучи. Внутри сохранность была лучше — воздуха внутри базы больше не было.

Сначала я хотел собрать тела и сложить их в одном из технических помещений, подготовив к захоронению. Но потом передумал — внешне заметные изменения могли выдать моё присутствие. По той же причине я не активировал радиоаппаратуру. Для начала нужно было разобраться в происходящем.

Больше всего я боялся обнаружить среди погибших Льва или ещё кого-то из тех, с кем я был близко знаком. Но хотя бы от этого удара судьба меня оградила.

Тщательно исследовав базу и не обнаружив ничего, что могло бы пролить свет на причины произошедшего, я решил прыгать на Землю. Но сначала спрятал свою капсулу, в одном из уцелевших вакуумных ангаров.

Куда именно прыгать я особо долго не раздумывал. Единственное место, где меня точно ждали — это небольшой коттедж в Сочи. С Катей мы, к сожалению, не предусмотрели никаких вариантов аварийной связи после моего возвращения, о чём я, конечно, теперь жалел. Но, думаю, вычислить, куда я прыгну сразу, как только обнаружу развалины на Луне, для неё проблемы не составляло. Оставалось только надеяться, что она, и её родительская сущность, Гайя, сумели позаботиться о моих родителях.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сочи находился на линии терминатора, там был закат. Из-за этого вычислять нужную высоту прыжка было тяжелее, чем обычно. Поэтому перед тем, как перенестись на крыльцо коттежда, я прыгнул в точку над морем, на высоте полукилометра, откуда открывался панорамный вид на город.