Повесть о Сегри и Абенсеррахах - Хинес Перес де Ита

Возвратимся теперь к дону Мануэлю, ехавшему со своими людьми через Долину и настолько раздраженному и недовольному тем, что ему не удалось закончить бой, что он ничего не говорил и не отвечал на задаваемые ему вопросы. Он очень осуждал своих людей за прибытие их в то время, когда он сражался с мавром. Если бы они не прибыли, он бы со славой закончил поединок. И то была правда, ибо если бы не поспешили к нему его люди, то и мавры не двинулись бы с места. Так закончилась та битва, и добрый дон Мануэль выиграл в ней славного коня велесского алькайда. Про ту битву сложили романс, гласящий:

Вы коня скорей седлайтеДля алькайда из Велеса,Фесский щит мне дайте в рукиИ наденьте панцирь крепкий.Я копье возьму с собою –В мире нет копья острее.Под чалмой моей лиловойЯ надену шлем железный.Пусть чалму мою украситМного перьев разноцветныхЦвета золота и синих,Красных, розовых и белых.Повяжу поверх тюрбанаГолубого шелка ленту.Эту ленту подарилаМне Коайда, дочь Амета.Медальон еще на памятьЯ от дамы той имею.Он похож на ветку лавра,Изумрудами отделан.Госпоже моей любимойПередайте, чтоб смотрела,Как вести я бой жестокийБуду с доном Мануэлем.Милой взгляд – моя охрана;Милой взгляд – залог победы.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

В ней рассказывается про торжественный праздник и игру в кольцо, устроенные в Гранаде; и про то, как вражда Сегри и Абенсеррахов разгоралась все больше

Доблестному мавру Абенамару стало известно, что виновником столкновения под окнами королевского дворца был храбрый Саррасин. Абенамар решил отомстить ему за то, что он прервал его серенаду, и за нанесенную рану, хотя она и была легкой. Тем временем, бывая в королевском дворце, он видел, как прекрасная Галиана оказывала Саррасину великие милости, что повергло храброго мавра в великую скорбь и страдание. И, видя, сколь велика неблагодарность Галианы, которая совсем позабыла о том времени, когда он ей служил, а она принимала его услуги, и он ради нее совершил в Альмерии и в Гранаде много подвигов, он решил в свою очередь позабыть ее и обратить свой взгляд на прекрасную Фатиму, возвратившуюся уже из Альгамы в Гранаду. Он знал, что Мусу, влюбленного в Дараху, не занимает любовь Фатимы. Он начал изо всех сил служить Фатиме, и та охотно приняла его в свои рыцари и выказывала ему расположение, ибо Абенамар был очень знатным рыцарем, храбрым и приветливым человеком и большим другом Абенсеррахов. Впрочем, сама она не находилась в особенно хороших отношениях с родом из-за причин, о которых говорилось раньше. Но, ценя достоинства Абенамара, все остальное она предала забвению. К тому времени Дараха и Сулема Абенсеррах уже готовились к свадьбе, почему доблестный Муса перевел свои взоры на прекрасную Селиму, сестру прелестной Галианы. И все остальные знатные рыцари и дамы двора были влюблены друг в друга, и потому так было весело при дворе и столько устраивалось праздников, что можно лишь удивляться. Храбрый Аудала любил прекрасную Аху и, будучи знатным рыцарем из рода Абенсеррахов, постоянно устраивал пиры и игры, так что весь город Гранада предавался празднествам и удовольствиям.

Храбрый Абенамар, чтобы отомстить прелестной Галиане и досадить храброму Саррасину, договорился с королем об устройстве торжественного празднества в день святого Хуана, который должен был скоро наступить, и именно о состязаниях на копьях и игры в кольцо; при этом он изъявил желание быть устроителем игр.

Король как любитель праздников, желая повеселить свой двор, одобрил устройство этого праздника, особенно же в честь счастливого спасения Алабеса от рук храброго дона Мануэля Понсе де Леон, ибо не малым чудом было уйти от его руки; кстати, Алабес к тому времени уже поправился.

Получив позволение короля, Абенамар приказал разгласить по всему городу об игре в кольцо и состязании на копьях, причем было объявлено следующее условие: всякий рыцарь, пожелавший состязаться на трех копьях с устроителем игры Абенамаром, должен выступить и представить изображение своей дамы, сделанное в естественную величину, и если устроитель три раза кряду выиграет на копьях, соревнователь лишается портрета своей дамы; если же победит соревнователь, то он выигрывает портрет дамы устроителя праздника, а с ним и золотую цепь ценою в тысячу дублонов.

Все влюбленные рыцари очень обрадовались таким условиям, ибо им представлялся случай одновременно выказать свою храбрость и показать красоту их дам. И все они надеялись выиграть у устроителя портрет его дамы и драгоценную цепь.

Храбрый Саррасин очень хорошо понял причину, заставившую Абенамара взять на себя устройство праздника, и тоже чрезвычайно обрадовался; этим путем он намеревался показать своей даме Галиане свою храбрость и ловкость. И затем он и все рыцари, намеревавшиеся состязаться в кольце, сделали для своих дам все, что смогли лучшего, изобразив их разукрашенными одеждами и платьями, в каких они обычно появлялись, чтобы все их узнали.

Наступил день святого Хуана (этот праздник чтут все народы в мире), и все гранадские рыцари – как принимающие участие в игре, так и не принимающие – нарядились. Особенно пышные одежды надели на себя участники игры, и все отправились на берег прохладного Хениля. Участники игры разбивались на квадрильи – отряды: один – Сегри, другой – их противников Абенсеррахов; особый отряд образовали Альморади и Венеги, а с противоположной стороны – Гомелы и Масы. Под звуки множества аньяфилов и атабалов началась великолепная игра в копья. Отряд Абенсеррахов весь был одет в одежды цвета золота и темного пурпура, с многочисленными украшениями; девизом у них было солнце, а на шлемах – алое оперение. Сегри оделись в зеленые, золотыми звездами вышитые, одежды, с рассеянными между звезд полумесяцами – их эмблемой. Альморади выступили в пурпуровом и лиловом, Масы и Гомелы – в лиловом и соломенно-желтом. Великолепное зрелище представляли собою эти квадрильи рыцарей и вызывали всеобщее восхищение. По два и по четыре в ряд поехали они по Долине. Особенно красиво они выглядели, когда показалось солнце. И тогда началась игра, хорошо видимая с башен Альгамбры. Сам король, великолепно одетый, разъезжал среди участников, чтобы не случилось какого-нибудь замешательства или ссоры. Королева и дамы смотрели на игру с башен Альгамбры. Игра протекала весело и оживленно. Особенно отличились в тот день рыцари Абенсеррахи и Альморади. Храбрый Муса, Абенамар и Саррасин совершали настоящие чудеса. По окончании игры – а окончена она была по приказанию короля, видевшего, что Сегри и Абенсеррахи уже начинают распаляться, – все рыцари помчались, подбрасывая в воздух свои копья так высоко, что они терялись из виду. Смелый Абиндарраэс особенно отличился в тот день. Его дама любовалась им с башен Альгамбры. Королева сказала ей: «Харифа! Твой рыцарь смел и отважен». Харифа молчала, алая словно роза. Фатима делала вид, что смотрит на своего Абенамара, и казалось, что ее очень занимают и радуют его успехи, но Харифа видела и понимала, что на самом деле она тоже смотрит на ее Абиндарраэса. И тогда, преисполнившись ревности, она обратилась к ней с такими словами:

– Велики чудеса любви, сестра Фатима! Где бы она ни господствовала и ни царила, нигде не может она остаться скрытой. По крайней мере ты не можешь отрицать, милая Фатима, будто ты чужда этой страсти, ибо твое прекрасное лицо ясно о том свидетельствует. Обыкновенно ты бываешь розовой и красивой, как роза в цветнике, а сейчас лицо твое печально, меланхолично и желто. И все это как раз очевидные признаки любви. И я думаю, что не ошибусь, сказавши, что привели тебя к такому состоянию достоинства Абиндарраэса. И если это так, ты не должна от меня ничего утаивать, ибо ты знаешь, какой верный и преданный я тебе друг. И моей дружбой к тебе клянусь, что если тебе от меня что-нибудь нужно, ради моей любви к тебе я все для тебя исполню.

Умная Фатима тотчас же разгадала хитрость Харифы и, зная про ее любовь к Абиндарраэсу, не захотела признаться в своей к нему любви. И она притворно ответила такими словами:

– Если и велики чудеса любви, то мне о них ничего не известно, и я не испытываю на себе их действия. Причины того, что мое лицо утратило свой прежний румянец и я так печальна, известны: то совсем недавняя кончина моего доброго родителя и не затихающая вражда между Сегри и Абенсеррахами. Но даже допуская, что я подвержена любви, уверяю тебя, милая Харифа, что причиной этого несчастья не был бы Абиндарраэс, как ты утверждаешь: там, среди участников игры на копьях, есть рыцари, не уступающие ему в мужестве и храбрости. В этом ты убедишься сегодня же позже, когда начнется игра в кольцо: самые славные и знаменитые рыцари Гранады выступят с изображениями своих дам, и ты увидишь тогда, кто любимая дама и кто верный ей рыцарь.