100 великих россиян - Константин Рыжов

По случаю победы, говорит летописец, была на Руси радость великая, но была и печаль большая по убитым на Дону; оскудела совершенно вся земля русская воеводами, и слугами, и всяким воинством, и от этого был страх большой по всей земле Русской. Это оскудение дало татарам еще кратковременное торжество над куликовскими победителями.

Мамай, возвратившись в Орду, собрал опять большое войско с тем, чтоб идти на московского князя, но был остановлен другим врагом: на него напал хан заяицкий Тохтамыш, потомок Чингисхана. На берегах Калки Мамай был разбит, бежал в Крым и там был убит. Тохтамыш, овладев Золотой Ордой, отправил к русским князьям послов известить их о своем воцарении. Князья приняли послов с честью и отправили своих послов в Орду с дарами для нового хана. В 1381 г. Тохтамыш отправил к Дмитрию посла Ахкозю, который назван в летописях царевичем, с семьюстами татар; но Ахкозя, доехавши до Нижнего Новгорода, возвратился назад, не смея ехать в Москву; он послал было туда несколько человек из своих татар, но и те не осмелились въехать в Москву. Тохтамыш решился разогнать этот страх, который напал на татар после Куликовской битвы. В 1382 г. он внезапно с большим войском переправился через Волгу и пошел к Москве, соблюдая большую осторожность, чтобы в русской земле не узнали о его походе.

Когда весть о татарском нашествии дошла до Дмитрия, он хотел было выйти навстречу татарам, но область его, страшно оскудевшая народом после Куликовского побоища, не могла выставить достаточного числа войска. Дмитрий уехал сперва в Переяславль, а потом в Кострому собирать полки. Сюда к нему пришло известие, что Москва взята и сожжена татарами. Впрочем, Тохтамыш не чувствовал себя уверенно и после этого. Узнав, что Дмитрий собирает полки в Костроме, а Владимир Андреевич стоит с большой силой у Волока, он поспешно ушел обратно в степь Дмитрий вернулся в разоренный город и за свой счет похоронил всех убитых — 24 000 человек Воспользовавшись бедою Москвы, Михаил Тверской немедленно отправился в Орду искать великого княжения Однако в 1383 г приехал в Москву посол от Тохтамыша с добрыми речами и пожалованием За это пришлось дорого заплатить В 1384 г начались тяжелые поборы для уплаты ханской дани Каждая деревня давала по полтине, а города платили золотом Таким образом, Дмитрию не удалось исполнить свою заветную мечту — навсегда покончить с татарским игом Последние годы его правления, если не считать рати с рязанцами и новгородцами, были сравнительно мирными Умер Донской в 1389 г, когда ему было всего 39 лет Согласно Житию, он был крепок, высок, плечист и даже грузен — «чреват вельми и тяжек собою зело», имел черную бороду и волосы, а также дивный взгляд То же Житие сообщает, что Дмитрий имел отвращение к забавам, отличался благочестием, незлобивое тью и целомудрием Книг он не любил читать, но духовные имел в своем сердце Сергий Радонежский — Серафим Саровский Архиепископ Никон в составленном им «Житие Сергия Радонежского» писал, что в трудные для церкви времена, когда потребна помощь Божия для укреплению веры, Бог посылает на землю Своих особых избранников, и те, будучи преисполнены священной благодати, дивной жизнью и смирением привлекают к себе сердца людей и делаются наставниками и руководителями всех, кто ищет очищения от страсти и спасения души. Из мест уединения этих избранников, из их пустынь, разливается тогда по лицу их родной земли благодатный свет веры, покоя и добра. Именно к таким Божьим посланникам принадлежали великие православные святые, печальники земли Русской» Сергий Радонежский и Серафим Саровский.

Своей жизнью, своими подвигами и своим непререкаемым авторитетом они оказали такое огромное влияние на духовную жизнь России, что его ощутили на себе не только их ближайшие современники, но и многие поколения потомков.

СЕРГИЙ РАДОНЕЖСКИЙ

Варфоломей (так до пострижения звался святой Сергий) родился в 1319 г Отец его, боярин Кирилл, служил сначала у ростовского князя, а потом перешел на службу к Ивану Даниловичу Калите и поселился в небольшом подмосковном городке Радонеже Пишут, что с семи лет Варфоломей был отдан в учение, которое давалось ему с большим трудом, так что он далеко отставал даже от своего младшего брата Это несчастье преследовало его до тех пор, пока один святой старец горячо не попросил Бога открыть для мальчика книжную премудрость После этого Варфоломей сразу постиг грамоту и сильно пристрастился к чтению С раннего детства он имел тягу к святой жизни Уклонялся от детских игр, шуток, смеха и пустословия, питался только хлебом и водой, а по средам и пятницам постился «Поступь его, — пишет первый жизнеописатель Сергия блаженный Епифании, — была полна скромности и Целомудрия, лицо его чаще всего было задумчиво и серьезно, а на глазах нередко замечались слезы — свидетели его сердечного умиления Всегда тихий и молчаливый, кроткий и смиренный, он со всеми был ласков и обходителен, ни на кого не раздражался и от всех любовно принимал случайные неприятности».

В 1339 г., после смерти родителей, Варфоломей раздал большую часть своего имущества бедным и решился всецело посвятить себя Богу. Вместе со старшим братом Стефаном он нашел в десяти верстах от Хотьковского монастыря уединенное место, которое было очень удобно для отшельнической жизни. Вокруг рос густой лес, которого еще никогда не касалась рука человека. С большим трудом братья расчистили делянку, устроили себе сначала шалаш из древесных ветвей, а потом келию. Подле нее поставили небольшую церковь, которую посвятили Пресвятому Имени Живоначальной Троицы. Стефан, не выдержав тяжелой жизни отшельника, короткое время спустя ушел в Москву. Варфоломей же остался тверд в своих замыслах. В 1342 г. он принял пострижение под именем Сергия и начал свой монашеский подвиг.

Твердость его на избранном пути была удивительной. По словам Епифания, с принятием обета, он не только отложил власы со своей головы, но и отсек навсегда всякое свое хотение; совлекая мирские одежды, он в то же время совлекал и ветхого человека, чтобы облечься в нового, ходящего в правде и преподобии истины. Стужу, голод, жажду, изнурительную тяжелую работу — неизменных спутников суровой отшельнической жизни — сносил он с неизменной твердостью и смирением. Кроме хлеба, который время от времени приносил ему из Радонежа младший брат Петр, у Сергия не было другой пищи. Зимними ночами к келий являлись стаи голодных волков, иногда приходил медведь (с ним отшельник из жалости делился своей скудной пищей). Доставалось Сергию и от бесов, которые, по свидетельству того же Епифания, часто принимали образ страшных зверей и отвратительных гадов, чтобы устрашить подвижника. Однажды, когда он молился глухой ночью, они вломились к нему прямо в церковь, но должны были отступить перед его верой и твердостью.

Прошло всего два-три года, и о юном пустыннике заговорили как в Радонеже, так и в соседних селениях. Один за другим жители стали приходить к нему ради духовного совета, а потом нашлись желающие разделить его подвиг. Сергий сначала не соглашался принимать их, но потом, тронутый их мольбами, решил отказаться от своего уединения. Пришельцы построили себе келий, обнесли обитель высоким тыном и стали жить, во всем подражая Сергию. Никакого определенного монастырского устава не существовало, как, впрочем, и самого монастыря. Каждый монах жил отдельно от других, сам добывал себе пропитание и сам вел свое хозяйство. Семь раз в день братья встречались в церкви на молитве. В праздничный день для свершения литургии приглашали священника из ближайшего села. Все свободное от молитвы время монахи проводили в постоянном труде, причем Сергий работал больше всех: он своими руками построил несколько келий, рубил и колол для всех дрова, молол в ручных жерновах, пек хлебы, варил пищу, кроил и шил одежды и приносил воду. По словам Епифания, он служил братии как купленный раб, всячески стараясь облегчить их трудную жизнь. Несмотря на воздержание в пище был он очень силен и необыкновенно вынослив.

Однако такая жизнь не могла продолжаться долго. Когда число монахов умножилось, возникла настоятельная нужда как-то организовать их жизнь, и Сергий в 1354 г. против своего желания принужден был принять священство и был поставлен в игумены. Но и после этого он продолжал учить не столько словом, сколько своим примером. В последующие годы обитель расширилась и приняла вид вполне благоустроенного монастыря. Разбросанные в беспорядке по лесу келий были собраны в правильный четырехугольник и расположены вокруг церкви. Прежняя Троицкая церковь стала тесной. Ее разобрали и поставили на ее место другую, гораздо более просторную. Позже (около 1372 г.) Сергий решился ввести в своей обители общежитие. Это было по тем временам большим новшеством. (Хотя на юге, в Киево-Печерской лавре, общежитие было введено еще святым Феодосием, на севере Руси этот обычай не привился.) Устав, выбранный Сергием, был очень строг: монахам запрещалось иметь личную собственность, и каждый отныне должен был трудиться на благо монастыря. Учреждены были должности келаря, духовника, экклесиарха и другие. С годами местность вокруг становилось все более заселенной.