Королевство Тишины - Марианна Твардовская

дворе меня и прихватили разбойники, которые захотели весело отпраздновать Рождество. Им нужен был музыкант, чтобы играл, пока они будут есть, пить и плясать. Вот так я оказался в Рождественскую ночь в разбойничьей хижине посреди глухого леса. Стол ломился от яств. Чего там только не было: и жареный поросенок, и заморское вино, и пиво нескольких сортов. Разбойники требовали одну песню за другой. Я играл, пока на скрипке не осталось всего две целых струны. В благодарность за музыку они хорошо угостили меня, так что праздник удался.

– А как же ты потом выбрался от них, Линушка?

– О, это была целая история. Они не собирались меня отпускать, но главарь другой разбойничьей шайки выиграл меня в карты. Какое-то время я скитался с ними, сильно простудился, заболел, и они, в конце концов, оставили меня на попечение старухи, матери одного из них. А от неё я сбежал.

– Вот это да! – Мари покачала головой. – Отчаянный ты, Лин!

– У меня много таких историй в запасе, я тебе многого не рассказывал. Вот однажды…

И Лин начал новый рассказ о своих приключениях. Дорога, вьющаяся между холмов, уводила их все дальше и дальше на юг.

Глава 5

Костер горел ярко и ровно. К ночи пришёл лёгкий морозец, и тёмное небо сверкало тысячами звёзд. Лин и Мари сидели у огня вместе с двумя пастухами, охранявшими стадо овец. Снег, так неожиданно засыпавший Южное Королевство, оставил животных без корма. Волки все чаще выходили из лесов и хватали ослабевших овечек, и они, перепуганные и замерзшие, жались друг к другу, к людям, к огню.

Пастухи встретили странников не слишком радушно, но когда те поделились с ними своими богатыми съестными припасами, сразу же подобрели, и пригласили их погреться.

– Принеси воды, – старший пастух протянул младшему котелок.

– Сам принеси! – огрызнулся младший, молодой парень чуть постарше Лина, и демонстративно завалился на шкуру поближе к огню. Старик вздохнул и начал было подниматься, но Лин опередил его и взял котелок. Пастух коротко объяснил ему, куда идти, и Лин исчез в темноте.

Мари, оставшись одна, чувствовала себя неуютно, и тревожно вглядывалась в лица пастухов. Они коротко и беззлобно переругивались, как люди, давно привыкшие друг к другу, и порядком друг другу надоевшие. Старик поймал испуганный взгляд Мари и тепло улыбнулся ей. Девушка чуть успокоилась и тоже улыбнулась в ответ.

– Что вам дома-то не сидится? Праздники ведь, – сочувственно спросил пастух. – Или вы бездомные? Вроде, не похожи.

– Мы – странники, – ответила Мари, – Лин – бродячий музыкант, а я… Я просто иду с ним.

Рассказывать сейчас долгую историю их странствий, грустной свадьбы и изгнания из Сангэра ей совершенно не хотелось.

– Понятно, – задумчиво протянул старик. – Странники, значит.

Лин, как тень, возник из темноты, пристроил котелок над костром, и сел рядом с Мари, протянув замерзшие руки к огню.

– Странники… – повторил старик. – Ну, Бог вам в помощь. Много я таких повидал, много историй от них слышал…

– Расскажи что-нибудь, – обратился к нему молодой пастух, – у тебя ловко получается байки травить.

Старик ухмыльнулся и откашлялся. Лин и Мари придвинулись ближе.

– А вы знаете, что Сен-Николаус и сейчас живёт среди нас? – пастух обвел взглядом слушателей. Глаза его хитро блеснули из темноты.

– Ну, ты скажешь тоже, – хмыкнул молодой. – Ещё скажи, что он по земле нашей ходит.

– Ещё как ходит. В образе странника. Седой такой, невысокий, с котомкой. Сам видел.

Молодой пастух прыснул со смеху. Старик глянул на него строго и продолжил:

– Как-то раз пас я овец у самых Западных гор. Дело к вечеру было, ветер поднялся. Гляжу, спускается с горы старичок. Подошёл ко мне, поздоровался. Я пригласил его к костру, хлебом поделился. Он поел и говорит:

– Ты, пастух, добрый. Я тебе за это вот что скажу. Бери стадо, да иди за Южный отрог. Ночью будет буря, останешься здесь – все стадо твоё разгонит да градом побьёт. Не сносить тебе потом головы. А за отрогом тихо будет, там сбережешь овец. Да поторопись, ветер уже поднимается. А мне пора!

И пошёл он от меня, да так быстро, будто не пешком идёт, а на лошади скачет. И пропал из виду. Ну, я не будь дурак, собрал стадо и бегом куда он сказал. Ночь пересидели там, тихо было, только дождем замочило. А когда утром вернулся в долину, понял, что старик дело говорил: ураган такой был, что даже камни с места сдвинулись. Несдобровать бы мне там, да и овец бы потерял. Очень я ему благодарен.

– А с чего ж ты решил, что это был Сен-Николаус? – ухмыльнулся младший пастух.

– Знаю я, – отрезал старик. – Его ни с кем не спутаешь. Да только не встречал я его с тех пор. А другие, говорят, встречали. Целый год он ходит по земле в образе странника, смотрит, как живут люди, помогает добрым, наказывает злых. А на один день, в самое Рождество, надевает он красный кафтан и идёт раздавать подарки послушным детям.

– Ну ты и придумаешь, – покачал головой молодой пастух. – Да чтобы одно наше Королевство обойти, не хватит и месяца. А ведь ещё Северное, Восточное, Сангэр…

– А я думаю, у него есть помощники, – задумчиво промолвил старик, глядя на огонь. –Может быть, в каждом королевстве, а может и в каждом городе. Без них, и правда, ему не обойтись…

Старик взглянул на сонных странников, прижавшихся друг к другу, и весело сказал:

– Идите-ка, отдыхать, друзья, время позднее.

Уютно устроившись в пастушьем шатре под овечьими шкурами, странники вспоминали только что услышанную историю.

– Как ты думаешь, правда – то, что рассказал старик? – спросила Мари.

– Сомневаюсь, – отозвался Лин. – Я вообще не верю ни во что такое…

– А я верю, – упрямо сказала девушка. – И в то, что Сен-Николаус живёт среди нас, и в то, что у него есть помощники. И знаешь, что ещё? Сдаётся мне, что старик, приютивший нас в городе, и вправду был одним из них.

Глава 6

Наступившая оттепель была для путников хуже мороза: дорога растаяла, и ноги то и дело проваливались в глубокий рыхлый снег. И если даже высоченному длинноногому Лину приходилось тяжко, то что говорить о Мари, которая едва доставала ему до плеча? Они